Вторая попытка
Шрифт:
Лена резко выдохнула, снова ощущая зарождавшийся внутри гнев. Конечно, каждый сам за себя, как «закон джунглей», иначе врачу и персоналу пришлось бы написать кучу объяснительных бумажек, как однажды услышала она в разговоре между мужем и его другом. Они тогда не знали, что девушка была в сознании и слышала их тихий разговор. Лена заставила себя сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.
— Я… понимаю, — с трудом выдавила она, стараясь не смотреть на врача. Несмотря на то, что отца не выбросили на улицу и продолжили его лечение, хотя при нем до сих пор не было никаких документов, симпатии к этому врачу резко поугасли. — Когда я смогу его забрать?
— Леночка? — Фаина Марковна с беспокойством
— Точно, — поняла ее взгляд Лена и разом помрачнела. Куда она могла бы привезти отца, если сама в доме мужа на «птичьих» правах? Еще неизвестно, как он отреагирует на всю правду ее прошлого, может и не придется ждать года, чтобы развестись.
— Я так понимаю, что вам пока негде разместить больного и обеспечить ему должный уход? — спокойно спросил врач, прерывая их «гляделки». — Давайте, так… как только вы найдете, куда его можно определить, кстати, могу посоветовать несколько хороших санаториев с полным пансионом, где пациентам обеспечивают хорошее, качественное лечение и уход, вы мне сообщите, и я его выпишу.
Лена согласно кивнула, понимая, что сейчас доктор прав, и сперва надо найти, где жить, а потом уже забирать отца. Дом Сергея однозначно отпадал, как вариант, придется узнать, что сейчас с родительским домом, в каком он состоянии. А еще узнать, принадлежит ли он еще отцу или Анна уже прибрала его к рукам вместе с остальным имуществом.
— Какой вы дадите прогноз? — решила отвлечься от грустных мыслей Лена.
— Несмотря на его плачевное состояние в момент поступления в стационар, могу заверить, что через какое-то время двигательная функция восстановится. Речь тоже вернется полностью, сейчас он произносит некоторые фразы, но необходимо продолжать лечение. Конечно, не теми препаратами, что ему прописаны сейчас, — покачал головой врач, давая понять, что ни о каком выздоровлении речь не идет, только о поддержании необходимых жизненных функций. — Я могу написать…
— Буду благодарна, — коротко кивнула девушка, принимая его совет. Это она тоже понимала, как и намек, что отца нужно отправить в санаторий, но сейчас она вряд ли найдет на это средства. К мужу обращаться точно не станет, стыдно, но если попытаться продать некоторые свои работы... А еще не мешает найти постоянную работу, хотя бы на дому.
Оставшись наедине с Марковной дожидаться врача в коридоре, когда он удалился за бумагами в свой кабинет, Лена решилась задать вопрос:
— Что с домом, Фаина Марковна? Можно ли там жить? — устало прислонилась к стене Лена.
— Стоит на месте, деточка, — не менее усталым голосом ответила ей пожилая женщина. — Вот только там ничего не осталось. А ты как добралась до больницы, Лена? Ты же совсем промокла…
— На попутке, тетя Фая, — поморщилась девушка, вспоминая, что уже сев в машину, она на половине пути вспомнила, что все деньги остались в сумочке, вместе с телефоном.
Пожилой мужчина, водитель, который подвез ее до города, чуть ли не руками махал, когда она в качестве оплаты предложила свои серьги с бриллиантами. Тогда ей показалось, что его самого чуть удар не хватил от ее предложения. Потом он сказал, что на самой девушке лица нет, еще свалится в обморок где-нибудь в канаве, и довез ее до самой больницы. Благодаря его, Лена постаралась вложить в слова всю признательность, которую испытала в тот момент, осознавая, что добрые люди еще есть на свете. Добрые и бескорыстные. Выходя, она специально запомнила номер машины, чтобы при случае найти и поблагодарить мужчину за помощь.
— Поедем домой, Лена, посмотрим, что там, — предложила Фаина, понимая колебания девушки. — Возьмем необходимые документы, чтобы твоего отца, наконец, оформили здесь, как положено. Надеюсь, эта гадина, Анна, их не уничтожила? — прошипела Марковна, с ненавистью глядя куда-то вдаль, — эх, говорила Борису Николаевичу, что доведет она его….
— Знаешь, тетя Фая…, — Лена немного задумалась, когда они шли к автобусной остановке, — я ведь даже не знаю, какое место теперь назвать своим домом? У мамы своя жизнь, новый муж, там, во Франции. Они, конечно, готовы меня принять к себе, но я не хочу жить в другой стране. Отцу я тоже не нужна была, у него должен был родиться ребенок. Так, что я с трудом могу найти место, которое могла бы назвать своим домом.
Фаина молча слушала, понимая, что девушке необходимо было кому-то выговориться.
— Ну, а муж твой? — решила задать она вопрос, — разве тебе с ним плохо, Лена?
— Нет, он хороший, — печально улыбнулась она в ответ, — люблю я его, понимаешь? Только… как я расскажу ему все, тетя Фая? Ты же знаешь…
— Но, ты еще не пыталась, — резонно ответила ей Фаина, — а уже переживаешь понапрасну. И дом твой на месте, разве что ничего в нем нет. И, вообще, не говори глупости, — заворчала старушка, но осторожно прижала к себе девушку,— все образуется. И мужу позвони своему, он, наверное, волнуется. А что до того, как рассказать ему обо всем…. Не торопи события, пусть все идет своим чередом. Придет время, ты сама поймешь, что пора ему узнать обо всем. А… тот мужчина… ну…, — женщина замялась, покрутила головой, чтобы никто не подслушивал, а потом шепотом продолжила, — отец ребеночка твоего. Он не появлялся больше?
Лена вымученно улыбнулась, а потом перевела взгляд куда-то вдаль. Для Марковны история не была тайной, но и всех подробностей она не знала, поэтому Лена решила ответить просто:
— Нет, я забыла о нем, Фаина Марковна, — сказала она полуправду.
— Вот и правильно, — согласно покивала она в ответ, — прошлое назад не вернуть, живи настоящим, — мягко посоветовала Марковна, и они продолжили свой путь до остановки.
До родительского дома они добрались через час. На улице уже смеркалось, дождь перестал моросить, но холодный ветер пробирал до костей, трепал полы влажного пальто. Дом выглядел мрачно, смотрел на бывшую хозяйку пустыми глазницами окон, отчего по телу девушки пробежали мурашки ужаса. Кое-где в окнах были видны содранные гардины, калитка забора была закрыта на замок, и Лена поняла, что они зря приехали сюда. Ключей, чтобы войти в дом, у них не было. Фаина Марковна печально вздохнула, похлопав девушку по руке, и посетовала:
— Вот, старая глупая башка, я про ключи даже не подумала, притащила тебя сюда зазря. Прости, девочка…
— Да, ничего, — вздохнула Лена, — мне и самой следовало догадаться. Куда теперь? Жаль, я телефон оставила, могла бы сейчас Саше позвонить, чтобы она нас забрала отсюда. А номера я, к сожалению, не помню наизусть. Даже рабочий телефон мужа оставила в сумочке. Можно было позвонить его секретарю, он бы нас быстрее нашел.
— Поедем ко мне, на квартиру, где я живу с сестрой. Она приболела, и я за ней ухаживаю, мы потеснимся, Леночка, — уже бодрее произнесла Марковна, — не переживай.
— Марковна, — протянула Лена, закрывая пылающее от стыда лицо, — я не знаю, как смотреть в глаза тебе, а ты нас к себе зовешь. Отец обошелся с тобой некрасиво, я…
— Перестань, — вдруг резко оборвала ее женщина, потянув за руку, и девушка взглянула ей в лицо. — Не говори ерунды, «обошелся», «некрасиво», «не знаю, как в глаза смотреть», — передразнила старушка Лену, — спокойно смотреть! Ты-то в чем провинилась? Он и с тобой обошелся не лучше, вышвырнул из дома, — немного зло проговорила она, — но ты же нашла в себе силы, чтобы простить его и готова принять и ухаживать за ним. Ему пусть станет стыдно перед тобой, а ты голову не опускай, и в глаза смотри прямо — тебе стыдиться нечего! Идем!