Вторая тайна академии Грискор
Шрифт:
Тот день был одним из самых ярких в ее жизни. Он обладал запахом летнего солнца, вкусом горячего сладкого чая и сочностью лимонного пирога.
Отец вернулся с работы в приподнятом настроении. И вместо бутылки с брагой принес большую яркую коробку, которую Табита раньше не видела.
Она выбежала встречать родителей, бросив делать уроки. Хотя знала, что за невыполненные задания ее могут и наказать. Строго и так обидно, что она будет плакать, а мама не выдержит и погладит дочь по голове, простит за все проступки так легко, будто их
Но в тот вечер маленькая Табита не подумала о наказании. Она будто почувствовала, что что-то изменилось. Что-то стало ярче, лучше и теплее.
И оказалась права. Ведь сегодня мама не просто сняла тонкое серое пальто и молча ушла на кухню, заперев предварительно все замки на двери, нет! Она шагнула дочери навстречу и крепко ее обняла. Так крепко, что у девочки от счастья перед глазами заплясали звездочки.
– Скорее, кипяти воду, – шепнула ей мать. – Сегодня у нас праздник.
Табита тогда не спросила, что они будут праздновать. Одна только весть о том, что этот день необычный, подтолкнула малышку к кухне. Она сама натаскала воды, краснея от тяжести и прислушиваясь к грузным шагам отца, ходящего по дому. Сама поставила чайник на открытый огонь. И достала крошечную банку с чаем.
Вскоре все собрались за столом. Над чашками к почерневшему от копоти потолку поднимался ароматный пар. Мама даже сахара добавила в напиток! Это так поразило Табиту, что она боялась шелохнуться и спугнуть это чудо.
Отец медленно водрузил на стол цветастую коробку, перевязанную тонкой бечевкой. И одним взмахом ножа разрезал путы, сдерживающие сюрприз.
Цветные края коробки развалилась, открывая взору Табиты идеально круглый, не подгоревший на краях желтый пирог со взбитыми сливками.
Девочка затаила дыхание, не веря собственным глазам. Отец купил сладость! Настоящую сладость, на которую Таби могла только заглядываться, проходя мимо крохотной кондитерской лавки в центре Нес-Тешаса.
– Давай тарелку, – поторопил ее папа, протягивая большую ладонь.
А потом двумя взмахами ножа отрезал огромный… огроменный кусок и положил ей!
– С-спасибо, – голос девочки дрогнул, а тарелка с угощением показалась такой тяжелой, что руки у нее затряслись.
Она недоверчиво отломила кусочек и чуть было не выронила, пока несла ко рту. А потом…
Языка коснулась сладость, смешавшись с почти неуловимой кислинкой. Нежные сливки, легкое тесто, которое даже не заскрипело на зубах.
Табите на мгновение показалось, что Великий одарил ее самой настоящей любовью через это угощение. Подарил ей свой взор и улыбку. Сам Великий!
В тот вечер она ела неспешно, хотя и хотелось девочке как можно скорее засунуть в рот свой кусок. Но она растягивала удовольствие, улыбаясь так широко, что вскоре разболелись щеки.
Она не знала, что они все празднуют. Даже предположить не могла. Но теперь понимала, что лимонный пирог – самое вкусное, что ей доводилось есть за всю жизнь.
Это
– Кто ты? – одними губами прошептала Табита.
Яркое и такое счастливое воспоминание рассеялось, как туман поутру. И оставило такие же капли разочарования на коже.
Студентку академии Грискор прошибло холодным потом.
– Я… – голос женщины дрогнул. Она посмотрела на отца Табиты, но тот за все время ни разу не пошевелился. Будто не был тут. Будто ничего не слышал и не видел.
– Ты голем, – вместо Марты ответила Табита, оседая на табурет.
Она больше не чувствовала твердости под ногами. И не могла понять, как это произошло.
– Где мои родители? – она вложила в этот вопрос всю свою ярость и все свое разочарование. – Что ты с ними сделала?! Что сделала с моим отцом?! Отвечай!
Она подняла глаза на голема, который выглядел точно так же, как ее родная мать.
Двигался так же. И пах так же.
– Взгляни на него, Табита, – слова матери прозвучали гулко, непривычно. Кроме имени… имя девушки она произнесла знакомым тоном – таким родным, таким теплым.
Ваерс не слышала его целый год, за который смогла собрать хоть какую-то сумму, чтобы принести родителям.
Она хотела показать им, что магия не такое зло, как они всегда говорили. Что магия – это неплохо. Но теперь доказывать это было некому.
Потому что стоило Табите посмотреть на отца еще раз, как и в нем она увидела магию. Те же лиловые нити. Только до того бледные, что они казались почти прозрачными.
– Я не понимаю…
– Мы не твои родители, – раздался гулкий голос голема, отступившего от печи.
Взгляд девушки зацепился за огромный кусок древесины, который тлел на открытом огне. От него вверх поднималась тонкая струйка дыма. Это она создавала видимость, что хозяйка готовит ужин.
– Они нас создали. И отдали приказ защищать их дитя. Ты не наш ребенок, Табита. И с твоим уходом нам не из кого стало черпать силу для существования. Мы могли это делать только с тобой.
– Что? – девушка мотнула головой, не желая верить в эти слова.
Она всю свою жизнь провела с големами?! Не с живыми людьми? Ее воспитали магические куклы? Да разве такое возможно?!
Эти големы всю ее жизнь притворялись людьми. Неужели никто этого не понял? Никто не увидел?
«А кто увидит? Нити магии вижу только я», – запоздало подумала она.
– Твой родной отец желал, чтобы ты никогда не узнала о своем происхождении, – безэмоционально продолжала докладывать та, что носила имя Марта. – Никогда не обратилась к магии. И никогда не повторила тот путь, что прошли они.
– О каком пути речь?
Табита тяжело сглотнула, но все же задала вопрос. Если это не ее мать… Не ее настоящая мать, то хоть правда должна быть настоящей.