Вторая жена
Шрифт:
Гизелла коснулась розовой щеки Лукаса:
— Мы тебя разбудили?
Лукас улыбнулся ей, и я поднялась на ноги.
— Пойдем, Лукас.
Но Лукас не собирался двигаться с места. Я нагнулась и подхватила его.
— Не хочу в кровать, не хочу, — завопил он.
Я пошептала ему на ухо и Лукас перешел на визг:
— Мамочка, не бей меня.
— Минти! — Натан бросил салфетку, вскочил на ноги и вырвал у меня Лукаса. — Я разберусь.
Они с Лукасом исчезли наверху и мы услышали смех Лукаса. Мои
— Натан отличный отец, — прокомментировал он.
— Ну, не совсем, — сказала я. — Только когда совсем не думает о работе. — я перешла к делу. — Планируете ли вы серьезные изменения в этом году? Новые проекты?
— К сожалению, даже если и планировали, я бы не мог об этом говорить, Минти.
Роджер наслаждался своими коммерческими тайнами.
— Понимаю, Роджер.
Тогда я предложила Барри обсудить один из последних успехов «Парадокс Продакшн». Когда немного взъерошенный Натан спустился к столу, я поднялась (10.45 — подать кофе) и пригласила перейти в гостиную.
Пейдж поморщилась. Мы с ней обсуждали, следует ли пить кофе за столом или в гостиной. Я колебалась. Пейдж утверждала, что это даст гостям возможность к отступлению, если им станет скучно. Я сухо ответила, что скучать им не придется.
— Ayez putie de moi, [5] — умоляла Пейдж, которая иногда вспоминала свое международное прошлое. — Я нетранспортабельна. Я бы предпочла поскучать за столом. Во всяком случае, под столешницей никто не разглядит моего варикоза.
5
Пощадите меня (франц.)
Я пожертвовала Пейдж.
Я показывала Гизелле ванную комнату для гостей, рай из сияющих белизной полотенец, ароматов от Джо Малон и французского мыла в форме русалки.
— Дом выглядит очень красивым, — Гизелла наклонилась вперед, чтобы взглянуть в зеркало. Ее голос был теплым и мягким, и у меня появилось ощущение, что она про себя отметила мою кандидатуру на более серьезное знакомство.
Я поправила уголок полотенца.
— Потребовалось немного времени и кое-какие способности к убеждению. Натан не очень склонен к переменам… — я запнулась, не разумно было рассказывать это жене босса моего мужа, — В вопросах выбора цвета стен.
— Ох уж эти мужчины! — Гизелла поправила волосы. Она была слишком умна, чтобы попасть в мужскую ловушку. — Натан выглядит немного усталым. — ее холеные пальцы продолжали расправлять пряди. — он хорошо себя чувствует?
— Он подхватил простуду от близнецов. Мужчины тяжелее переносят грипп, чем женщины.
Она немного повернула голову, рассматривая прическу в профиль.
— И все-таки он выглядит немного потертым.
Когда-то
— А мы все нет?
Гизелла взяла мыло-русалку.
— Очаровательно. — она вернула его обратно на блюдце. — Кэролайн действительно не стоит носить эти бархатные обручи для волос. И… платье, конечно, прекрасное, но мне кажется, синий не ее цвет. — очаровательной и легкой улыбкой Гизелла смягчила критику. Она наклонила голову набок и задумчиво вздохнула. — Бывает нелегко быть второй женой… или третьей.
— Это было так ужасно?
Гизелла поискала помаду в своей крошечной вечерней сумочке и достала ее.
— Николя был очень стар, и мне пришлось долго ухаживать за ним. Мне было очень одиноко, а его дети ненавидели меня. Ричмонд был не так стар, и его дети были не так уж плохи. На самом деле, мы даже нравились друг другу… пока Ричмонд не умер. — она скривила накрашенные губы. — Вот тогда весь ад вырвался на волю. Мы жили в нашем особняке в Саванне, потом я переехала сюда, встретила Роджера и, оп-ля, все сразу стало хорошо.
Она сказала это очень просто, но я готова была поклясться, что все было совсем не так.
— Не пойми меня неправильно, Минти. Но я решила это сделать и сделала.
Словно на внутреннем проекторе передо мной мелькнула моя собственная жизнь. Картина была совсем не романтическая. Моя жизнь была подчинена практическому расчету, но такова была моя жизнь.
— Я тоже.
Когда мы спускались вниз, Гизелла удивила меня, спросив:
— Не кажется ли вам, что мы всего лишь реалисты?
— Вы имеете в виду, что мы просто заботимся о себе?
Она взяла меня под руку.
— Именно это я и имела в виду.
Я внесла кофе в гостиную и Мартин помог мне поставить поднос на столик.
— Мы скоро поедем, — сказал он, — Пейдж уже хочет спать.
У него были светлые волосы и очень темные брови, которые придавали его лицу удивленное выражение. Впрочем, когда он хмурился, лицо его менялось, что вместе с решительным характером, должно быть, помогало ему в его работе в качестве заместителя председателя правления банка, где он и встретил Пейдж.
— Ты очень мил с ней. Вы готовитесь к родам?
— Это к Пейдж, — ответил он, — у нее они распланированы до последней схватки.
Я подала Роджеру его кофе, он сделал глоток.
— Прекрасно, — он поставил чашку на блюдце и взглянул на Барри, загнанного в угол Гизеллой. — Натан не возражал, когда ты решил выйти на работу после близнецов?
Это был не тот разговор, на который я надеялась.
— Но я просидела с детьми три года. И сейчас работаю не полный день. Нет, не очень.
— Конечно, нет, — сказал Роджер, — он уже сделал подобную ошибку с Роуз.