Второй Договор. Привести в исполнение
Шрифт:
Я же опять остановился, вновь осматриваясь на поле боя. Пять десятков инквизиторов отбивались от пяти насевших на них тварей, которым относительно по барабану на божественную силу. Нам, то есть конторским, пришлось не только принять на себя основной удар монстров, но и прикрывать внезапно беззащитную армию от тех врагов, кто пытался добраться до бедных солдатиков.
Богдана вижу, он со своим сородичем сражается. Вроде держится, ещё и навалять своему противнику умудряется. Не буду ему мешать, пусть развлекается. Уверен, он мне потом ещё лет десять не скажет, что ему не хватает адреналина
Моу отсиживается за спинами наших боевиков. Тоже верно, эльфам много времени надо для раскачки, зато потом остановить их весьма тяжело.
Ох, черт, третий высший вампир только что оторвал голову одному из наших, после чего откинул от себя оседающее тело и решил рвануться в сторону молодняка. Эти ему точно ничего противопоставить не смогут, как лиса в курятнике будет, надо его остановить.
Как назло, никого из более-менее сильных подчиненных в том месте нет, придётся самому нестись вперёд, пытаясь обогнать упыря и не дать умереть нашим юным вампирчикам.
Уже набившим оскомину усилием отталкиваюсь от земли и взмываю в воздух. Нет особого опасения, что меня кто-то сможет перехватить в полете, потому что я всегда могу скорректировать курс своего движения щупами, а это становится огромным сюрпризом для всех, кто пытается до меня добраться.
Идеальное приземление, в пяти метрах перед высшим вампиром, который принял боевой облик. Странно, что у него за спиной крыльев нет, что это за упырь такой, не способный к полёту? Значит, что он компенсирует это чем-то иным. Выбор не особо большой — или большая сила, или высокая скорость. Судя по тому, что я умудрился его обогнать, поставлю на первый вариант.
Он, не останавливаясь, своей длинной когтистой лапой попытался отмахнуться от меня. Больше хотел напугать, чем реально дотянуться, мою ловкость должен был отметить. Хотя, стоп, я же в другом облике был, даже запах иной тогда имел, так что, вполне вероятно, что он понятия не имеет, кто я такой.
Выставляю свою руку в мягком блоке, уводя его лапу в сторону. Да, больно, синяк точно останется, а ведь я даже не пытался остановить его конечность. Зато другой рукой, сжатой в кулак, изо всех сил бью ему в грудь. Была бы уверенность, что пробью когтями — так и делал бы, но большая сила зачастую идет вкупе с твердой защитой.
Так и оказалось. Пробить его грудную клетку не получилось, зато звук удара вышел великолепный. Тут и мои возможности, и его скорость, все одновременно вступило в реакцию. У меня на несколько мгновений даже плечо отсохло, с такой силой вампир врезался в приближающийся кулак.
Назад он полетел несколько медленнее, чем бежал в мою сторону, зато с практически проломленной грудью. Даже меня самого слегка развернуло от нашего столкновения. Подскочил он, в прочем, практически сразу. Так же быстро начало восстанавливаться его солнечное сплетение, вновь покрываясь коркой брони.
Ладно, давай поиграем чуть более серьезно, раз ты такой непробиваемый. Короткая трансформация моих верхних конечностей времени много не заняло. Вместо обычных человеческих рук теперь удлиненные и куда более мощные лапы, которые заканчиваются четырьмя металлическими когтями.
Вампира впечатлило, он даже замедлил свой
Упырь наконец-то набрался смелости, решив попытаться вновь меня атаковать. Я неподвижно стою, контролируя его приближение. Руки подняты на уровне живота. Выше нет смысла, понятия не имею, куда он решит нанести свой следующий удар. Если придерживаться стандартной тактики, то попробует оторвать мне голову. Но я расстроюсь, если он окажется настолько предсказуемым.
Тварь разгоняется с каждым шагом, а расстояние между нами не такое и большое. Да, он прыгнет и попытается ударить по черепу, вижу, как напрягаются мышцы на его ногах.
Интуиция и моя наблюдательность не подвели. Вампир взмывает в воздух на высоту трех метров и хочет дотянуться своими костлявыми, но весьма мощными и грозными лапами до моей тонкой и беззащитной шеи. Это он зря.
Подбрасываю себя в воздух и сразу же притягиваю назад, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов. Получилось так, что я чуть ли не уселся на спину упыря, который не был готов к такому повороту событий. Передо мной его шея и спина на уровне лопаток. Отлично, я успею сделать все, что надо, прежде чем мы приземлимся.
— Носил бы брюки — мог выжить, — философски заметил я, отпихивая от себя истерзанную мертвую тушу. Сами попытайтесь вырвать столь нужное хранилище энергии и засунуть к себе в пасть, когда у вас вместо пальцев — огромные и острые лезвия. Чуть глаз сам себе не выколол при приземлении, ужас какой-то!
Хорошо, молодые вампирчики в порядке, а вот я сам недоволен, что веселье проходит без меня. Богдан, вон, нашёл себе равного по силам оппонента и с упоением сражается с ним.
Инквизиторы, блин, потихоньку помирать начинают от весьма посредственных тварей. Вроде к ним никакого сочувствия нет, но и они пришли на мой зов, выручают меня, так что надо оказать ответную услугу.
Сразу перепроверяю, чтобы у всех наших тоже не было проблем. Отбой, там тоже все не очень хорошо. Черт побери, нас теснить начинают, даже численное превосходство не помогает, жесть. Моу начинает раскочегариваться, понимая, что без него будет все ещё хуже.
«Как же это печально», подумал я и неспешно отошёл в сторону, осматривая окрестности.
Нет, я не полезу дальше в бой. Да, у нас будут потери. Большие потери, но оно того стоит. Сколько уже прошло времени с тех пор, как эти твари напали на все крупные города? Почти месяц, не меньше, а наши вообще не планируют никаких тренировок, боевой спайки и всего подобного.
У этих мятежников нет никаких шансов против нас, чтобы они тут сами о себе не думали. Если бы контора, церковники и армейцы приехали бы по-отдельности, то их точно перебили бы. На границе моей чувствительности начинаю ощущать появление новых отрядов инквизиции, доезжают и другие боевые группы нашей конторы, которые двигались на менее быстром транспорте.
Так, кто тут ещё может быть сверхопасным типа той твари с проклятыми ножами. Смерть — не трагедия, но уничтожение души и отсутствие возможности переродиться… Это можно и нужно назвать катастрофой.