Второй лишний
Шрифт:
— Ты свободна после смены? — обратился ко мне незнакомец, занимающий столик в центре.
Я нахмурилась, сначала даже не сообразив, что он хочет от меня? Но парень протянул руку, попытавшись ухватить мое запястье, шарахнулась от него в сторону, едва не опрокинув на себя тарелки с салатами. Повезло. Устояла. Правда, радовалась я рано.
— Нет. После смены я иду нырять, чтобы завтра в меню были свежие мидии, — огрызнулась, не забыв про улыбку, вышло слегка издевательски, но этот лысый заслужил.
— Очень жаль, — произнес он лениво, — думал, пригласить тебя в заведение
Пожала плечами, улыбнувшись ему снисходительно. Эх, зря нагрубила человеку, возможно, хорошему.
Парень кивнул, потеряв ко мне всякий интерес. Я еще украдкой взглянула на его погрустневшую физиономию и направилась снова в кухню, желая подать второе блюдо Бруно. Он и так уже косо посматривал на меня, видимо, считая, что и официантка из меня не очень.
Блюдо, что заказал Кристиан, выглядело аппетитно. Нежнейший сливочный соус с ароматом итальянских трав? и грибы способны были украсить любой праздничный стол.
— Ритка, — шикнула Марьяна, заставив меня сбиться с шага, — охмури его.
Еще одна, хм, а мой начальник ей случайно не дальний родственник?
Ничего не стала отвечать ей, только плечом дернула, тут же посмотрев в другую сторону, а зря… В следующий миг случилось непоправимое.
— Вадим, — пискнула я, прикусывая губу — ну, извини.
Наверное, стоило поблагодарить ангела-хранителя за то, что еще имела возможность дышать и говорить.
Взор Воронцова не сулил ничего хорошего, и если бы не любопытствующие взгляды, то мое бренное тело вывезли бы в посадки и закопали под первым же кустом. Не стоило примерять на себя роль официанта, а еще дефилировать на высоких каблуках и улыбаться кокетливо тому парню с блестящей лысиной. Но блики лампочек так мило отражались от его макушки, что сложно было отвести взгляд, а скользкий паркет сыграл со мной злую шутку. И вот теперь кумир всех дамочек от шестнадцати и до бесконечности восседал, увешанный спагетти. Соус медленно стекал по его щекам, оставляя следы, которые по колеру почти сравнялись с цветом его бледной кожи. Тарелка с грохотом упала на пол, к моему счастью даже не разбившись. А Бруно, кажется, готов был меня убить, зуб даю, но вместо этого только челюсть сжал.
— Ты когда-нибудь успокоишься? Или мне придется все-таки утопить тебя в прибое? — вытирая белоснежной салфеткой лицо, процедил Воронцов.
Икнула, отступив назад. Может, сбежать? А что! Скинуть туфли и дать дёру.
Черт, почти четыреста баксов за них отдала же. Жаль расставаться все-таки.
— А давай без членовредительства? — как альтернативу предложила в свою очередь, робко улыбнувшись. — Посидим в миленьком местечке, ты дашь мне интервью, поговорим о прошлом, — завела старую песню, желая переключить его внимание.
— Перспектива отсидеть за предумышленное сейчас кажется мне приятнее, чем общение с журналисткой из третьесортного издания, — фыркнул этот сноб, поднимаясь со своего места.
Зря он это, конечно. Прям обидно стало до дрожи, потому непроизвольно подняла руки и со всего маху бонусом его наградила — ударила подносом по голове и, вздернув подбородок, направилась к выходу.
Глава 10.
Потрясающе! Это просто великолепно! А главное ничего даже не сделал. Всего-то пришел перекусить! У этой девчонки везде шпионы или нюх, как у борзой? Откуда она узнала, что я сюда наведаюсь, кто меня сдал? Черт подери.
Хотелось орать, крушить мебель, а еще догнать Ритку и шею ей свернуть. Она, что возомнила-то о себе? Репортер какого-то там издания, я даже названия и то не запомнил. Паршивенькая газетенка. Видимо, на работу принимались только психически неуравновешенные. Нормальных туда не взяли, а жаль.
— Я требую объяснений, — завизжал Борька, словно это не у меня с головы стекал соус, а у него.
— Не ори, — рыкнул я на приятеля, продолжая тереть голову салфеткой.
Посетители оглядывались, вокруг меня столпились официанты, администратор ресторана, прижав руки к пышной груди, охала будто пробежала марафон. Похоже, этот инцидент еще долго будут обсуждать здесь, что ж я стал звездой, кажется.
— Простите, она новенькая, — вытирая скупую слезу, проблеяла дама.
— Вы не виноваты, у нас свои дела. Личные, — фыркнул я, облизнув губы, — девчонка влюбилась, бегает хвостом, спасу нет от нее, — пробубнил, желая, чтобы они все растворились в пространстве и оставили меня одного.
Еще б Борька куда сгинул, а то от его визга закладывало уши. Я бы с радостью приложил и его подносом, но у нас контракт, к сожалению.
— Я бы их засудил, — прошипел Борис, стоило ребятам разойтись.
— Черный пиар? — с недоверием произнес я, мысленно отвергая эту идею.
Ну уж нет, это для него они чужие люди, а для меня — друзья, почти семья. Не первый год знакомы, в общем, да и нравилось мне здесь. Готовили-то вкусно.
— Конечно, будь на твоем месте звезда другого уровня уже пресса бы стояла на ушах, а так, — развел он руками, — максимум пост в инстаграм от случайного посетителя. Надо играть по-крупному.
— Борь, мне эта шумиха не нужна. Я жить хочу и работать, и чтоб меня идиоты всякого рода обходили за версту.
— Наслышан я от Регины, как ты проводишь время свободное, — засмеялся зло Борька, — в барах, да забегаловках всяких спускаешь деньги. А утром чуть ли не на четвереньках приползаешь.
— Жизнь моя, — процедил я, поднимаясь со своего места.
Надоели, вот честное слово. Необходимо было заскочить в гостиницу, принять душ и отправиться на поиски этой городской сумасшедшей. Так, так… В первый раз мы встретились с ней у Казбека, значит, и путь будем держать к нему. Главное, чтобы Регина не увязалась или этот столичный умник.
Расплатился, хотя Борька жужжал, как комар над ухом, что нечего сорить деньгами при таком сервисе. Но я-то понимал, кто главный бунтарь здесь и по чьей вине я выглядел в этот вечер «красавцем», претензий не имел, да и совесть еще присутствовала.
Поймал такси на улице, Борька за мной увязался, настойчиво пытаясь научить уму-разуму, за что едва на очередном вираже я его не вытолкал за дверь полюбоваться серпантином и местными красотами.
— Напился, свинья, — завела старую песню Регина, только я порог перешагнул.