Второй шаг
Шрифт:
Ещё я подметил, что по сравнению с Москвой в Санкт-Петербурге оказались гораздо более узкие улицы, что, впрочем, добавляло им уюта. А дома здесь были существенно ниже. В те времена запрещалось строить здания выше Зимнего дворца, а он имел всего-то двадцати три с половиной метра в высоту.
И вот в одном из таких старинных колоритных домов и находилась гостиница, в которую нас привёл Испанец. Она оказалась не из дешёвых и принадлежала человеческому клану «Северный ветер», что немного покоробило эльфийку. Но она не стала высказывать по этому поводу своего фи и заселилась в один из трёх
Ленке, как и Испанцу предстояло жить одной. А у меня же был пушистый сосед. И он, несмотря на ночь, начал бурчать, стоило нам остаться вдвоём:
— Может, поедим, а? Вон хотя бы йогурт выпьем.
— Это на завтра на перекус, — сказал я, убирая йогурт в мини-холодильник, где уже покоилась вода.
— Так может, сейчас перекусим?
— Нет, — отрезал я и забрался в мягкую постельку, в которой сразу же уснул.
Ночь прошла без происшествий, а утро началось с причитаний кота. Он клялся всеми мышами на свете, что ещё немного и помрёт от голода. Мне пришлось до отвала накормить его прихваченным с собой кормом. Только после этого я в компании Испанца и Ленки спустился на первый этаж. Тут мы уничтожил включённый в стоимость номера лёгкий завтрак и покинули гостиницу. Кот же остался в номере перед телевизором.
Улица встретила нас уже чуточку знакомой промозглой серой туманной дымкой, которая пробиралась под одежду и холодила тело. Мне пришлось похлопать себя руками по плечам, чтобы немного согреться. И я недовольно заметил, хмуря брови:
— Прохладненько.
— Угу, — кивнул Испанец, протяжно зевнул и добавил: — Я звонил Климу. Он через час будет в баре недалеко от Александринского театра.
— Пешком пойдём? — предложил я, покосившись на помятую после сна физиономию охотника. — Заодно город посмотрим.
— Пошли, — поддержала меня эльфийка. Она даже несмотря на утро, цвела, пахла и озаряла город своей лучезарной улыбкой.
— Двинули, — пожал плечами Испанец.
И мы снова потопали по улицам Питера, которые уже перестали быть пустынными. Появились машины, общественный транспорт и разумные. Среди последних оказалось довольно много эльфов. Их здесь было явно больше, чем в Москве.
И ещё в Петербурге шастало реально много рокеров. Они ходили в футболках с принтами популярных рок-групп, а из автомобилей доносились песни Арии, Короля и Шута, Летова и прочих. Рок играл даже в столовых, которых в Питере тоже оказалось преизрядное количество. На любой вкус и цвет. Прям какой-то культ столовых.
Пока я рассматривал город, мы успели миновать Аничков мост через Фонтанку и Ломоносовский сквер. Ну а дальше мы нашли тот самый бар. Он находился в полуподвальном помещении и из него уже тоже доносились приглушённые звуки русского рока:
— …Ели мясо мужики. Пивом запивали-и-и! О чём конюх говорил — они не понимали!
Войдя внутрь, мы увидели довольно уютное место с длинной барной стойкой, полками с бутылками дорогого алкоголя, плакатами на стенах и круглыми барными стульями на блестящих ножках. На одном из них, в углу за лакированным столом из дерева, сидел полукровка лет двадцати пяти.
Испанец посмотрел на него и прошептал:
— Наверняка это Клим. Он сказал, что будет сидеть именно
— Ну, погнали знакомиться, — приподнято выдал я, с любопытством рассматривая местного охотника, в чьих жилах явно текла кровь эльфов и орков. Ядрёная смесь. Он был довольно высок, но узок в плечах. Зато его чёрная водолазка обтягивала неплохо развитые мышцы груди и рук. А вот что касается его бледно-серого лица, то здесь природа взяла всё самое лучшее от эльфов, то бишь: прямой нос, большие синие глаза и высокие скулы. Ну а от орков ему досталась шикарная лысина и едва-едва виднеющиеся из тонкогубого рта кончики нижних клыков. Уши же у него были похожи на мои — слегка заострённые, но более мясистые.
Полукровка в это время тоже рассматривал нас. Он скользил по нашей троице настороженным взглядом, в котором читался недюжинный интеллект. А когда мы оказались возле него, то он проговорил довольно мягким голосом:
— Из Москвы?
— Угу, — за всех ответил Испанец. — Ты Клим?
— Он самый, — открыто улыбнулся парень и указал нам рукой на пустые стулья: — Присаживайтесь. Разговор будет долгим. Но сперва, давайте познакомимся. Как вы уже знаете меня зовут Клим. Точнее, это мой псевдоним. И, попрошу, вас тоже представиться, использовав какой-нибудь псевдоним.
— Зачем? — спросила Ленка, не очень дружелюбно поглядывая на охотника.
Кажется, её весьма смущало то, что он был полукровкой. Ко мне-то она привыкла, а вот он — новичок, да ещё и с таким смешением кровей, которое среди родовитых эльфов считается самым отвратительным.
— За тем, прекрасная барышня, чтобы я или кто-то другой из местных охотников не смог выдать вашего имени или другой информации. Мы ведь всегда рискуем угодить в лапы нелюдей, — сдержанно ответил Клим. Он никак не выказал того, что его задевает отношение чистокровной остроухой. — У нас в Петербурге такие правила. Мы, охотники, ничего не знаем друг о друге, кроме псевдонимов и номеров телефонов, в которых используем левые сим-карты.
— Предусмотрительно, — оценил я, одобрительно покачав головой и взяв пару орешком из небольшой тарелочки. — Если одного повяжут, то до других могут и не добраться.
— Всё верно.
— Тогда я Эль, — представилась Ленка, подумав пару секунд.
— Э-э-эм-м, — протянул я, придумывая себе псевдоним и усиленно морща лоб. — А, ладно, просто называйте меня Чемпион.
— А ты от скромности не умрёшь, — насмешливо выдала девушка, растянув губы в ухмылке.
— Ну а чего стесняться? — весело бросил я, улыбнувшись глазами.
— Действительно, — поддержал меня Испанец и следом заявил, посмотрев на свою загорелую кожу: — Тогда я Пуэрториканец.
— А ты действительно похож на какого-то латиноамериканца, — мягко заметил Клим
— Ну, так-то я по национальности сто процентный русский. Просто ушанку дома забыл, да и мой медведь приболел.
Шутка Испанца немного разрядила атмосферу, а то Клим, несмотря на весь свой дружелюбный вид, явно остался не очень доволен тем, что вместо опытных охотников увидел молодую девушку, юнца и всего одного матерого мужика. Поначалу ему обещали четверых охотников, а уже потом удалой московский десант заметно сократился.