Второй шанс
Шрифт:
Ваткой, смоченной в растворе лидокаина, он провёл по моим деснам, после чего принялся ждать реакцию организма.
– Вроде всё нормально, – наконец удовлетворённо потёр руки Гольцман, приступая к анестезии.
Ещё бы шприцы были одноразовые… За те час пятнадцать, что я провёл в кресле, Борис Ефимович совершенно безболезненно просверлил каналы в больных зубах, удалил нервы, всё там внутри почистил и поставил пломбы из композитных материалов.
– Вот и всё, – довольно заявил Валин отец. – Два часа не есть, не пить горячего и слишком холодного. Твёрдую пищу постарайтесь не есть сутки. Десять лет этим пломбам я гарантирую. Если вы, конечно, не станете слишком часто подставлять челюсть под удары соперников. Вы ведь ещё и боксом занимаетесь,
– Так и есть, в воскресенье выиграл первенство области, – не смог я удержаться от саморекламы.
– Мои поздравления, молодой человек! Что ж, предложил бы вам чаю с тортом – у жены вчера был день рождения, и пара кусочков в холодильнике ещё лежит – но, как я уже говорил, два часа во рту не должно быть ничего, кроме слюны. Хотя… осталось ещё полкоробочки шоколадных конфет. Скушаете их потом за здоровье моей супруги.
От конфет я не оказался, пусть это и были «Птичье молоко», но этот сорт конфет мне всегда нравился. Сначала я любил обкусывать шоколадную скорлупку, а потом смаковать уже само суфле. И маму угощу, она хоть и не большая сластёна, насколько я помнил, но распробовать конфеты вряд ли откажется.
Но в любом случае, получалось, что на тренировку я шёл голодным, у меня даже в животе бурчало, когда я лупил по мешку и спарринговал с объявившимся Маминым. Тот, кстати, выдал ту же отмазку по поводу своего отсутствия на турнире, что и в моей прошлой жизни, за что удостоился от тренера пятидесяти штрафных отжиманий. Зато, вернувшись домой, сварил себе манную кашу с молоком, бросил в тарелку кусочек масла и с удовольствием всё это схомячил. Мама сегодня во вторую, снова идти встречать. Перед тем, как выйти из дома, успел накарябать в черновике две с половиной страницы, которые в машинописном варианте превратятся в одну. Ну и что, в любом случае дело с книгой движется, седьмую главу уже пишу. Такими темпами я не то что Нового года, до зимы успею написать книгу. И это с учётом загруженности в боксёрском зале и на репетициях.
Вчера показывала первые шесть глав Иннокентию Павловичу, до этого я рукопись ему не носил, так тот, читая, от преизбытка чувств даже слегка прослезился. А завтра понесу к Шульгину, забегу на перемене. Пусть и он оценит, внесёт коррективы, если где-то, на его взгляд, я успел накосячить.
А ещё на завтра до репетиции у меня был запланирован рейд по музыкальным отделам магазинов, торгующих электроникой. В задачу входило высмотреть наличие микшерского пульта и доложить об этом Бузову, чтобы тот, в свою очередь, поспешил раскошелиться. Хотя в отношении успешных поисков я испытывал сомнение, в «Электроне» в прошлый раз пульт мне не попадался, и не факт, что повезёт в других местах.
Ради очистки совести я снова заглянул в «Электрон», затем съездил на Коммунистическую в «Голубой экран». В отделе музыкальных инструментов пульта тоже не обнаружил, но задержался, изучая ассортимент грамзаписей. В этот раз моё внимание привлёк диск-гигант «Саймон и Гарфункель». Ого, оказывается, и эту парочку у нас на «Мелодии» издавали. Стоила, правда, 3.50, а я на всякий случай таскал с собой пятёрку и, ничтоже сумняшеся, приобрёл диск с хитами американского дуэта.
Я ведь не текстовик, а мелодист. Кто-то ищет какой-то глубокий смысл в текстах песен, а я прежде всего западаю на мелодию. Поэтому, наверное, не являюсь большим поклонником творчества Высоцкого. В то же время, например, обожаю Никольского, сумевшего в своём творчестве объединить и красивую музыку, и тексты, изобилующие яркими, сочными образами.
«Повесил свой сюртук на спинку стула музыкант Расправил нервною рукой на шее чёрный бант…»Или вот это:
«Мой друг художник и поэт в дождливый вечер на стекле Мою любовь нарисовал, открыв мне чудо на земле. СиделИ как тут не представить себя сидящим у окна, по которому сползают капли влаги, и за которым осенняя серость? Лично меня от этой песни сразу же охватывает щемящее сердце чувство какой-то светлой печали. Правда, строчка «Моя любовь сменила цвет» в толерантном будущем будет звучать двусмысленно, и вот сейчас-то мне почему-то очень хотелось, чтобы такое будущее не наступило.
Покинув «Голубой экран» с винилом подмышкой, я уже собирался двинуться в сторону остановки, но тут моё внимание привлекла вывеска «Комиссионный магазин». Как же я мог забыть о комиссионках?! В Пензе их, если не ошибаюсь, два или три, и в них можно было обнаружить чуть ли не всё, что угодно.
Действительно, чего здесь только не было… Бижутерия, косметика, парфюмерия, столовые сервизы, телефонные аппараты, фены, магнитофоны, телевизоры, пара холодильников, акустические гитары и даже одна электрогитара – «Орфей» от братской Болгарии… И – я просто не поверил своим глазам – в дальнем углу стоял стереофонический усилитель высшего класса, он же микшерский пульт «Трембита-002-стерео»!
Словно опасаясь, что это видение, мираж, который сейчас растает в воздухе лёгкой дымкой, я рванул к аппарату и замер над ним, буквально затаив дыхание. Да-а, этот аппарат производства Львовского ПО имени Ленина мне был знаком, когда-то в 90-е в нашей репетиционной стоял точно такой же. Для больших концертов усилитель-микшер, конечно, не подходил. Из-за недостаточной по эстрадным меркам мощности для обеспечения необходимого уровня громкости аппарат использовался в предельных режимах «все регуляторы до упора», что при долговременном использовании приводило к сгоранию динамических головок в акустических системах, а за ними и выходных транзисторов в усилителе. Но нам для репетиций «Трембиты» вполне хватало, и для школьного ансамбля, думаю, мощности будет достаточно.
Взгляд зацепился за ценник – 350 рублей. Ого, почему так дёшево, если память не изменяет, в СССР «Трембита» этой модели стоила под 600 рублей. Наверняка какая-то неисправность, с грустью подумал я. Решил выяснить этот вопрос у женщины-продавца.
Оказалось, стереофонический усилитель исправен, если я буду брать – это можно проверить. Причина скидки в акустических системах, вернее, в их отсутствии. А так аппарат почти новый, по словам сдавшего его в комиссионку, усилитель приобретался около года назад для обеспечения музыкального оформления на танцах в сельском клубе, и пользовались им от силы три месяца. А потом кто-то ночью залез в окно и спёр колонки. Аппарат стоял без дела ещё несколько месяцев, а затем клуб получил новую технику, а старую (относительно старую) «Трембиту» было решено сдать в комиссионный.
– Если будете брать, я подключу магнитофон и колонки, сможете проверить работоспособность усилителя, – сказала поднаторевшая в этих делах продавец.
– Надеюсь, что буду. Нам в училище надо, для ансамбля. Директор попросил список необходимого, а меня как руководителя коллектива попросил всё это найти. Завтра скажу ему, что в вашем магазине стоит усилитель, надеюсь, он станет нашим.
– Тогда поторопитесь, вещь хорошая, люди смотрят, прицениваются, может уйти в любой момент.
Я с трудом сдержался, чтобы не прыснуть. Фраза до ужаса напомнила спич героя Миронова из фильма «Берегись автомобиля». Тот тоже работал продавцом в комиссионном магазине и, продавая заграничный магнитофон героине Волчек, вздыхал: «Я не настаиваю. Вещь уйдет в секунду». Усилитель «Трембита» хоть и не отечественной сборки, но тоже является достаточно дефицитной вещью, даже невзирая на свою стоимость – пять с лишним инженерских зарплат.