Вторжение
Шрифт:
– А я тогда и ее накажу. Методы обучения выбираю я. Конечно, если бабушка не согласна, то все обсуждаемо, – спокойно ответил я, выделив слово «бабушка».
– Гхм-гхм, – из динамика раздалось дипломатичное покашливание начальника HR-службы. – Мария Семеновна не видит необходимости вмешиваться и пересматривать условия вашей социализации. Старые методы обучения такие же действенные, как и новые.
Я расплылся в широкой улыбке:
– Как пожелаете!
– У нас запрещено тратить личное время на работу! Забыли? – продолжала упрямиться
– Сегодня до конца рабочего дня все выучишь, – припечатала Мария Семеновна.
– Но здесь двести тридцать шесть страниц десятым шрифтом! Я сдохну раньше, чем выучу вашими дедовскими методами!
– Ирина! Что за детский сад? Перед тобой задача поставлена?! – гаркнула Мария Семеновна таким тоном, что даже меня проняло.
– Да, – тихо ответила девушка. Бабуля прекрасно умела превращаться в строгую начальницу отдела, когда это было нужно. Поникшая Ирина забрала бумаги и направилась к двери.
– Ира, ну что ж ты бестолковая такая? Сканер-то никто не отбирал, – проворчала любимая бабушка вслед. Ирина запнулась на секунду с криком «спасибо, ба» улетела реализовывать задачу.
– Мария Семеновна, мне бы юриста, – попросил я, пока дама не отключилась. – Проконсультироваться по личному вопросу хочу. Так можно?
– Можно. В приемной вам помогут. После зайдите ко мне. И, Роман, не кошмарьте мне девочку, иначе матерными словами буду пользоваться уже я. Оно вам надо? – послышалось в ответ, и селекторная связь оборвалась.
Можно было поспорить с Марией Семеновной относительно воспитания молодых кадров, но оно мне и вправду было не надо. Расквитавшись по-быстрому с Ириной, как и планировал, я направил стопы в приемную, где увидел Викторию, лениво перелистывающую страницы на планшете. Я подошел поближе и вытянул шею, намереваясь подсмотреть, чем развлекает себя помощница руководителя, оставаясь наедине с собой. Наверняка читает какие-нибудь «ценные советы» из глупых женских журнальчиков. Заметив мой интерес, женщина быстро выключила экран, не дав мне удостовериться в своей правоте.
– Доброе утро, Роман. Чем могу помочь? – правая бровь Виктории высоко взлетела, демонстрируя несоответствие между вежливым тоном и искренними чувствами по поводу моего раннего визита. Вот оно проявление настоящего профессионализма.
– Доброе утро, Виктория! Я могу обратиться к юристу компании по личному вопросу?
– Какому?
– Личному.
– Роман, по какому профилю юрист вас интересует? – женщина демонстративно закатила глаза. Я почувствовал себя глупо.
– По гражданско-правовым делам.
– Можете обратиться ко мне.
– Вы юрист по гражданским делам? – не поверил я.
– Вас что-то смущает? – Виктория отлично умела играть бровями.
– Нет, что вы, – пожал я плечами. Не удивлюсь, если она после работы и уборщицей здесь подрабатывает. Мало ли. – Мне нужна консультация по договору социального обеспечения граждан.
– Роман, давайте чуть больше конкретики и меньше пустых слов, – Виктория
– У меня есть друг детства. Недавно я узнал, что он на социальном договоре. Как можно его расторгнуть?
– Хотите социализироваться за счет друга? – голос Виктории стал ледяным. – Плохая идея, Роман.
– Нет, просто хочу ему помочь. И давайте без нотаций, – я подался вперед. Виктория сморщила нос.
– Вы пили с утра?!
Твою мать! Это каким же обонянием надо обладать, чтобы учуять глоток коньяка!
– Только кофе, – нужно срочно реабилитироваться и продемонстрировать смущение. – Вчера поздно установили капсулу, и я решил попробовать полное погружение. В общем, поспать мне не удалось, и с утра перепутал бутылку с сиропом для кофе и коньяк. Бывает.
Виктория недоверчиво прищурилась:
– Вы сами понимаете, как это глупо звучит?
– Понимаю, – растянул я улыбку пошире. – Но это чистая правда! Вы же видели мое резюме. Никаких проблем с алкоголем. Так что там с консультацией?
– Будет вам консультация. Сначала ответьте, зачем вам возвращать человека, который уже раз сдался и ушел в «Барлиону»? – секретарь выглядела человеком, уверенным в своем праве требовать ответы. Я напрягся.
– Он мой единственный друг.
– Хорошо, вытащили вы своего друга. Дальше что? – женщина недобро прищурила глаза и тоже наклонилась ко мне. – Если вы не справитесь, осознаете, что друг сгорит? С совестью договоритесь?
От того, в какую сторону повернул наш разговор, мне стало не по себе. Виктория вела допрос жестко, но я нутром чуял, что нужно не выёживаться, а спокойно убедить ее в серьезности своих намерений.
«Выгорание» было реальной угрозой для тех, кто повторно возвращался в приют. Не для всех, конечно, процентов для десяти, но и этого было достаточно, чтобы о проблеме заговорили. Что-то в людях ломалось, лишая их самосознания. Оставалось только тело, способное есть, спать, дышать и испражняться. Для всего остального человек умирал. Интересно то, что светила науки не могли найти повреждений в мозге ни на физическом, ни на душевном уровне. И здесь надо было подумать, что хуже: навсегда уйти в «Барлиону» или выгореть.
– Мне не о чем будет договариваться. Я запишу друга на переподготовку. В приюте сделать этого нельзя – социальные капсулы подключены только к серверам «Барлионы». Друг пройдет сертификацию, потом подберем ему работу. Имитаторы не вездесущи.
– Повторяйте это себе почаще, – женщина отвела взгляд, и дальше мне отвечал обычный юрист. – Граждане на социальном договоре могут его расторгнуть, только имея доказательства финансового обеспечения. Это может быть трудовой договор. В реальном или виртуальном мире – неважно, главное, не краткосрочный. Или, если гражданин будет находиться на иждивении в соответствии с семейным законодательством. Но это не ваш случай. Вы же не родственники?