Вы призвали не того... Книга 4 (Оскал Тьмы)
Шрифт:
— Но так нельзя! — взвыл Барон Мюнхгаузен.
— Можно, можно, — возразила собака Баскервилей.
— Вот именно, — кивнул я, засыпая выигрыш в ротик на голове блондинки. — Подержи пока у себя, милашка, а то мне руки будут нужны свободными.
Встав из-за стола, пошел ко второй двери. С нее на меня печальным взглядом смотрела старая уставшая женщина с доброй улыбкой.
— Внучок, хватит буянить, — мягко произнесла она.
— Бабушка Клавдия, — улыбнулся я двери и, спрятав голову блондинки за спину, скромно пошаркал ножкой. — Извините, больше не буду.
— Опять врешь, — вздохнула она и растворилась вместе с дверью.
— Опять вру, — согласился я, делая шаг вперед и стукаясь лбом о вновь коварно появившуюся дверь. — Ах ты тварь! Подраться хочешь?!
Короткий удар и очередная деревянная преграда влетает внутрь следующего помещения… и с грохотом катится вниз по серым каменным ступенькам.
— Опять лестницы, — вздохнул я.
— Эй, что там, блядь, происходит?! — раздался снизу недовольный мужской голос.
— Хуйня творится, начальник! — крикнул я в ответ. — Негры слоников ебашут, собаки по танцполу пляшут!
Пока внизу переваривали ответ, я быстрыми прыжками спустился по ступенькам, стараясь не наступать на путающихся под ногами змей и хомячков. Пару штук все же раздавил, но они сами виноваты! Нефиг было мне рекламу мыла под нос пихать!
Внизу обнаружилось полутемное круглое помещение, застланное красными коврами, обставленное какими-то безвкусными вазами и деревянной мебелью, кое-как обитой мягкими шкурами. Ну и глаза — куда же от них деться?
В центре стояла огромная кровать, на которой, свернувшись клубочком, плакала ламия, а рядом спешно натягивал брюки какой-то мужик.
— Ты кто? — спросил он, пуча на меня буркалки.
— Хрен в пальто! — радостно оскалился я, распахивая пальтишко и тряся хозяйством. — Видишь, какой длинный?
— Псих какой-то… — попятился тот, протягивая руку к стоящему рядом шестиствольному плазмогану.
— Может быть, — улыбнулся я, бросая в него сюрикэн.
Мужик захрипел и начал заваливаться на кровать, брызгая вокруг радугой из распоротого горла.
— Фи, таким быть, — погрозил я ему пальцем и повернулся к плачущей девице. — Эй, чешуйчатая, ты часом не Юленька?
Та всхлипнула и подняла на меня зареванные глаза.
— Че… Чешуйчатая? — спросила она. — В см… смысле?
— Ну, ты же ламия, — потыкал я пальцем в ее хвост. — Значит чешуйчатая!
— Вы псих? — она попыталась отползти от меня подальше, косясь на блюющего через горло радугой мужика.
— А хуй его знает! — оскалился я и повернулся к голове блондинки. — Милая, я псих?
— Кто знает? — пожала она плечами, прищурившись третьим глазом. — Я всего лишь мертвая отрубленная голова.
Глаза тоже насмешливо прищурились.
— Ну вооот, — повернулся я к ламии, пинком отправляя голову в угол. — Она не знает. Ну так что, Чешуйчатая, ты Юленька или как?
— Юля, — кивнула она и вдруг, выпрыгнув из хвоста, попыталась дать мне коленкой по яйцам.
Я без труда увернулся от этой смехотворной попытки и, прокрутившись как балерун на льду, оказался у нее за спиной. Мягко, почти нежно обхватил за горло и приподнял над землей.
— А я Андрэ, будем знакомы. Только ты, самочка долбокряковая, больше так не делай, а то могу ненароком обезглавить, Егор плакать будет.
Забросив на плечо почти потерявшую сознание девушку, двинулся по направлению к своим.
Те встретили меня гробовой тишиной и ОЧЕНЬ странными взглядами. Особенно Химэ. От ее холодных светло-голубых глазок так и веяло чем-то сильно недобрым.
— Чего? — поинтересовался я, скидывая на пол кашляющую Юленьку.
— Ты понимаешь, что происходит? — уточнила блондинка-биоробот.
— Угу, — кивнул я и постучал костяшками по лбу. — Вот тут что-то начало подтекать. Но вроде бы уже отпускает.
— Это радует, — кивнула она, чуть-чуть, но все же расслабившись.
— Милый… — сделала Жанна осторожный шажок в мою сторону.
— Э-э-э нет! — я шагнул назад в сторону лестницы. — Вон, к тебе новый пациент прибыл. Юленька-Чешуленька. А я пока пойду обратно. Судя по всему, меня еще полчаса как минимум колбасить будет!
— Откуда ты знаешь? — удивилась Васька, помогая Юле подняться.
Я указал на потолок.
— Глаза видите?
Все дружно посмотрели наверх, после вновь перевели взгляды на меня и покачали головами.
— А я вижу, — улыбнулся я и помахал Бездне лапкой. — И слышу ее шепот… Так вот, он уже начал затихать. По крайней мере, теперь я могу отличить его от собственных мыслей. Короче, сидите тут как мышки в норке, а как отпустит, я спущусь.
Быстро поднявшись по ступенькам, я согнал со стола охраны стайку зеленых слоников и устроился на Железном Троне. Посмотрел наверх.
Вместо потолка был провал в пустоту. И из нее глядело бесконечное множество глаз, горящих алым пламенем голодного безумия.
Я показал ей средний палец.
— Не сегодня, Старушенция!
— Ты с кем разговариваешь, червь?! — раздался со стороны входа звонкий и странно знакомый голос.
Повернув голову я с удивлением увидел готик-лоли.
Два длинных светлых хвостика, кроваво-красные глаза, бледная кожа, небольшие клычки, маленький черный зонтик в хрупких ручках…
— Где-то я тебя уже видел… — пробормотал я.
— Червь, как ты посмел забыть! — взвизгнула та.
— О, точно! — поднял я палец вверх. — Ты та самая мелкая дрянь, которую я в подземелье засранца Ма Оу прирезал!