Выбор Ангела
Шрифт:
Дальше он перешел к описанию злосчастной встречи игроков. Ястреб слушал, широко раскрыв от изумления и восторга глаза. Конечно, он периодически начинал недоверчиво хмуриться, и тогда Мигель пускал в ход чары, именуемые «сугубо научным подходом», настолько запутывая собеседника в формулировках, что тот быстро терял нить повествования и вынужден был принимать на веру все вышесказанное. Запутывать Мигель тоже умел мастерски – один из немногих ценных навыков, что он почерпнул из адвокатской работы. Сам он плохо разбирался в людях, особенно когда дело касалось вопросов чести, но собеседник разбирался в них еще хуже, а значит, не в состоянии был разгромить выстроенную теорию несколькими вопросами «в лоб».
Больше
«Теперь ты понимаешь, почему они меня так ненавидят?» – вкрадчиво произнес призрак, пронизывая юношу угольками «глаз».
Ястреб смотрел на собеседника, разинув рот и раскрыв от изумления глаза, еще не до конца вникнув в происходящее и, уж тем более, не особенно в него веря. Он готов был поверить в чертей (говорят, некоторые его знакомые их даже видели, причем не один раз, после бурного застолья), зеленых человечков, в массе своей демонстрируемых по телевидению, когда там в красках рассказывали про пришельцев и конец света, и в привидения – но последние должны были жить в старинных замках, а не выскакивать со страниц свежепрочитанной книги! Тем более, что он так и не понял, что именно от него хочет призрак – не просто же он сюда приперся, рассказать на ночь сказочку?!
– Странно слышать такие слова от книжного героя… – пробормотал Ястреб. Нет, он не мог сойти с ума настолько, чтобы ему начало мерещиться что-то из разряда научной фантастики. Да и не пил он вроде…
«Вижу, молодой человек, вы мне не верите… – задумчиво протянул призрак, на его лице заиграла загадочно-тоскливая улыбка. – Посмотрел бы я на тебя, окажись ты на моем месте, без возможности вернуться домой!»
Юноша закрыл уши руками. Нет, он этого не слышит! Не слышит!.. Но слова Мигеля таинственным образом проникали прямо в мозг, минуя слуховой аппарат.
«Я бы предложил тебе расспросить автора и ее, с позволения сказать, друзей лично. Но едва ли они подтвердят мои слова – они боятся даже думать о том случае! Им опасно вспоминать, что они оставили меня там, нарочно, повесив на меня всех собак – в исчезновении своих друзей, в перевороте, вообще в том, что все мы по нелепой случайности оказались „втянутыми в историю“ в прямом смысле. А кто виноват – Мигель виноват, потому что оказался единственным, кто не побоялся говорить правду в глаза!»
Юноша недоверчиво покосился на разбушевавшегося призрака. Вся ситуация чем дальше, тем больше напоминала бред.
«Я понимаю, трудно сразу предположить, что написанное в книге – правда, потому что современная молодежь привыкла верить не сказкам, а историям про инопланетян, – Мигель предпочел сменить тактику. Этот экземпляр мог бы стать готовым орудием в руках его, мигелевского, правосудия – внушаем, обижен на весь свет, вспыльчив и легко возбудим. Трусоват, конечно, но без „разумной осторожности“ в этой жизни никуда. Вот он сам впервые пошел на риск, и теперь сидел, запертый, внутри романа. – Тогда не стану больше тебя убеждать. В конце концов, ты не хуже меня умеешь обращаться с компьютером. Походи по сайтам, пообщайся с людьми… все подтверждения ты, при желании, найдешь там»
Сейчас ему по законам жанра предстояло удалиться, чтобы дать потенциальному союзнику все обдумать. Дальше пытаться воздействовать опасно, чтобы не испортить уже сделанного. Призрак вежливо раскланялся и растаял в воздухе, оставив Ястреба осознавать происходящее в одиночестве.
Ястреб не мог уснуть всю ночь. Он ворочался с боку на бок, как будто в постели неизвестно откуда завелся выводок ежей, которые настырно перемещались следом за ним, в какой бы угол он не пытался от них забиться. Измучившись окончательно, он сел на кровати, мутным взглядом обозревая комнату, пока те не сфокусировались на обложке романа. В памяти всплыли слова призрака. Уж не приснилось ли ему все это?..
Машинально накинув рубашку, пошатываясь, юноша подошел к компьютеру, включил его, какое-то время пялился в экран, после чего отправился в путешествие по глобальной сети.
Сколько времени он провел в Интернете, Ястреб точно припомнить не мог. Он листал сайты, форумные странички, поисковики; от разноцветья и резкой смены освещения у него рябило в глазах, от обилия информации распухла голова, но кое-что начало проясняться. Чем глубже он пытался вникнуть в ситуацию, на которую пролил свет странный книжный гость, тем острее ощущал собственную обиду. Ему начало даже казаться, что не Мигеля, а лично его, Ястреба, человека образованного и безусловно благородного, недооценили и высмеяли. Генри уже не выглядел в его глазах таким уж героем, а Вальдес и Призрак и вовсе казались негодяями, которых по какой-то нелепой случайности удостоили высокого звания. Даже Элеонора – мудрая, великодушная Элеонора – поддерживала их, не остановила травлю… А ведь могла, к ее словам многие прислушивались. Что ей стоило сказать ему хоть слово? Обидно было до слез.
Затем Ястреб почувствовал зависть. Знакомая блистала, ее имя было на устах у многих – даже последнее время юноша с неудовольствием стал слышать его от друзей – Элеонора то, Элеонора сё… Скорее всего, именно такое отношение превратило дружелюбную смешливую женщину в надменную аристократку. Друзья называли ее королевой, а себя – ее офицерами. Ему же в праве на подобную «высокую должность» было отказано. А чем он хуже? Тем, что считал себя последователем англичан, а не испанцев? Что еще за дискриминация по национальному признаку?
Спустя часа три Ястреб и сам не заметил, как зацепился языками с каким-то из пользователей портала обсуждения он-лайн игры. Паренек оказался словоохотливый, соловьем заливался. Жаль, что на прямой вопрос незримый собеседник отказался отвечать… историю, как его знакомая стала «королевой» он разрисовал с удовольствием, а все, что касалось встречи игроков и истории исчезновения Мигеля и Генри, старательно замалчивалось. Неужто все, что он слышал, не было бредом? Единственный способ проверить был поехать в Москву и встретиться лично с автором. Но как и где ее ловить? Единственным и последним шансом казался друг из Волгограда. Тот ехал из Москвы домой, по дороге обещал заскочить в гости. А они, вроде как, с писательницей и ее окружением не в ссоре. На следующий день с утра они уговорились встретиться на вокзале. Уж он-то наверняка должен знать!..