Выбор – быть человеком!
Шрифт:
Поэтому вышло вот что.
Клан Каменныйкулак упал в объятия механикусов, как давно потерянные двоюродные братья. Они даже никуда идти больше не хотели, едва глянули, какой тут главный замок и где кухня (кормёжка — это святое!) — и уже к вечеру так уверенно чем-то гремели и стучали в мастерских, как будто тут они и были всю дорогу.
Рукисила с уважением прошлись по всему острову, но уже в обед деликатно подкатили к нашим кузнецам с предложением о взаимовыгодном сотрудничестве.
А вот Железномостов и Железобетонссонов очаровал сам замок, настолько, что они незамедлительно попросили представить их местным мастерам по строительству. На что и был расчёт. Семья архитекторов Федосеевых, вместе с целой плеядой выращенных ими лучших помощников, приняли гномов в
Солидно все со всеми перездоровавшись (такой двойной поток по кругу вдоль стола: добрый день, добрый день… хе-хе))), гномы впились глазами в рабочий план.
— Я могу показать вам, какая часть работ уже выполнена и к чему мы стремимся, — любезно предложил Коле.
Из поверхности стола, ровно над планом, выступили очертания покрытых нехоженых человеком холмов.
— Так выглядел остров, когда мы только на него пришли… — на самом деле и картинка, и текст были давно выглажены и выверены, Коле показывал эту презентацию (как он говорил) всем новеньким, уже десятки раз, меняя только финал по мере того, как расширялся и расстраивался замок. Вся картина занимала около семи минут и заканчивалась панорамой окрестностей, включая Малахит, Хризопраз, Песчанку и даже дальнюю Бирюзу.
— Вот это моща, парень! — Ори Железобетонссон захлопал в ладоши. — А можешь нашим мальцам такое показать? А то они мультиков в жизни не видели.
За столом засмеялись, и тут Балин Железномост сказал:
— Я бы несколько изменил концепцию внешних стен.
— Почему? — Сергей Федосеев сделался похожим на нашедшего добычу спаниеля.
— С точки зрения обороны всё великолепно, — гном взял в руки лежащую на столе линейку и начал показывать ей, словно указкой: — Юноша представил нам прекрасную картину, — он слегка поклонился в сторону Колегальва. — Но. Если мы немножко заглянем в будущее, то, без сомнения, увидим, что этот прекрасный мост, безусловно, будет лучшим путём на север — поскольку движение по реке чрезвычайно затруднительно и даже опасно, в чём мы лично имели неудовольствие убедиться на собственном опыте. Далее. Западные земли, насколько мне известно, также заселяются, и очень активно, однако выход к порталу там затруднён в силу множества одичавших племён и бандитских элементов. Если при прочих равных условиях путь на восток будет спокойнее… даже если он будет чуточку дальше, я уверяю вас — торговцы предпочтут более безопасный вариант. Нужно взять инициативу в свои руки и немножечко подтолкнуть потенциальных клиентов, так сказать. В планах доделать эльфийский мост — прекрасно, однако этим не стоит ограничиваться, людям надо дать хотя бы намёк на дорогу, чтоб они знали, куда идти. Зачем отдавать кому-то деньги? Отдавать инициативу? Однако, это всё прелюдия. Если остров становится транспортным узлом, хотелось бы исключить возможность лёгкого проникновения потенциально враждебных элементов во внутренний город.
— Нужен объезд для чужаков! — сказала Эля. — И более жёсткая пропускная система!
— Именно, барышня! Возможно, тут, — теперь уже все следили за линейкой, — Но скорее — тут.
— С окнами смерти, как на мосту в цитадель, — сказал кто-то.
— Да, да, именно! С окнами, с несколькими перекрывающими решётками и так далее.
Таким образом, знакомство внезапно переросло в расширенное заседание архитектурного бюро, и к вечеру нам был представлен новый концепт и изменённый план нашей будущей крепости.
Внезапное появление в команде Эли и Сергея шестидесяти шести строителей, у которых страсть к своему ремеслу граничила с божественным даром, ускорила процесс завершения большого дома просто феноменально. Настолько, что уже через неделю они торжественно объявили об окончании своей части работ, и помещения оккупировали бригады плотников и отделочников.
Я уж думала, что гномы заскучают без дела, но они всем скопом бросились на законсервированный до весны второй луч замка. Я говорила же, что при проектировании замка мы ориентировались на крепости-звёзды? Только наша вышла не особо симметричной, поскольку строились мы не на равнине, а с использованием естественных возвышенностей. Ну вот, был готов первый южный луч и часть второго. Наши мужики опасались в морозы вести объёмные бетонные работы, но Ори Железобетонссон призвал не ссать, кхм, мол — для каждой температуры есть свой супергномский секретный бетон, аж до минус сорока. Ну, такого мороза мы здесь ни разу ещё не видали, так что коллективно приняли решение таки «не ссать» и довериться профессионалам.
В этом лозунге Железобенссонов было очарование лаконичности и одновременно решительности, подобное Макаренковскому «Не пищать!» — и он вполне соответствовал общим настроениям, чтобы стать девизом зимней стройки пятого года.
СУРПРЫЗ
Кельда
Я, к стыду своему, забыла про Андле и её мечту о леопардах. А Андле вот не забыла. Сразу скажу, что в итоге получилось, как в анекдоте про негра двухголового. Не знаете? Ладно, анекдот.
Поехала дама на курорт. Одна, во-о-от. И закрутила там экзотический роман. С негром. Приехала домой, обнаружила, что через девять месяцев её ждёт приплод, и (чтоб муж, значит, не пришиб её от ревности) решила провернуть такую махинацию: каждую ночь «просыпается» с криком, слёзы, истерика. На все расспросы ответ всегда одинаковый: «Мне приснилось, что я негра родила, двухголового!!!»
Приходит срок, мужик приезжает в роддом. Нянечки мнутся: «Вы знаете, ваша жена негра родила…»
Мужик: «Двухголового?!!»
«Да нет, одна голова».
«Слава Богу!»
Ну вот.
Когда от усадебного портала прилетела с голубем записка, второпях написанная Эрсаном, мне чуть дурно не стало.
«Андле ведёт на остров стаю»
Я сразу вспомнила и книжку Олдей, и всю друидину обезбашенность. Не леопардов так рысей каких-нибудь насобирает по лесам, с неё станется! Поэтому, когда из тайги показалась совершенно жуткого бродяжьего вида грязнющая свора собак, я испытала непередаваемое облегчение. Хорошо, что не двухголовые!
— Так! С этим разбираешься сама! — сказал муж и ушёл.
А меня оставил.
Ну, правда, у него всяких забот и так хватает.
Мы с друидой, изображающей смущение, стояли у моста-через-брод. За ней, построившись в колонну парами(я вам клянусь!) стояли звёзды Иркутских помоек. И улыбались. Ну как тут снова гаммельнского крысолова не вспомнить, а?
Стой-не стой, а начинать как-то надо, ой-й-й…
— Ты где их набрала, мать?
Друида помялась…
— Позвала… — я смотрела на неё выжидающе, и она начала пояснять: — Оль, я ж видела, что тебе некогда…
— Ну?
— Ну и… Пошла к порталу да позвала.
— Да-а-а… сильно. А ты хоть соображаешь, сколько в парке Якоби собачников каждый день гуляет?! А если бы их собаки тоже побежали?
Андле сконфуженно шмыгнула носом:
— А они и побежали. Я их потом это… назад отправила.
Я представила себе эту сцену. Ну, смех и грех с ней. Ладно.
— Так, идёшь с ними к теплицам, там у Даши есть павильон для всякого, светлый.
— Знаю, ага.
— Всех помыть, подстричь и исцелить, мало ли. Настю позовёшь. И провести воспитательную работу!
— Воспитательную я уже!..
— Не уже, а железное внушение чтобы было! Никаких мне укусов и прочих кренделей! И пока я не проверю — никаких раздач детям! Ясно?!
Ясно им было, чего ж тут не ясного.
Как и следовало ожидать, к вечеру (когда я пришла проверять) павильон был битком набит добровольными помощниками, а все «собачки» (к моему глубочайшему удивлению исхитрившиеся принять вполне симпатичный дворняжеский вид) — уже расписаны по будущим хозяевам. Более того, список желающих стать счастливым собаководом рос с каждой минутой.