Выбор демонессы
Шрифт:
— Крисса, хватит! Мы — одна семья, помнишь?
Я невольно смешалась. Воспринимать родителей Тиа как друзей я научилась довольно быстро, а вот видеть в них родственников… Возможно, я просто до сих пор не могу поверить, что теперь все окончательно решено. Слишком долго мы с Тиа друг другу голову морочили.
Впрочем, сейчас было не место и не время размышлять об этом. Кивком попрощавшись с леди Олеф и одарив своих «милых малюток» предостерегающим взглядом, я направилась к конюшням. Пока не стемнело, надо было преодолеть большую часть пути. Один раз я в этом лесу уже заблудилась, и повторять это приключение желания не было вовсе.
Храм встретил меня ночной тишиной. Я несмело вошла внутрь, чувствуя себя едва ли не святотатцем. У демонов никогда не было своих богов, они никогда не уважали чужих, но вот перед этой статуей я чувствовала себя неуютно. С другой стороны, а что еще я должна чувствовать перед сущностью такого плана, задолжав ей целое желание?
В зале, кроме статуи уже знакомой мне женщины, ничего не было. Всего лишь святилище, созданное в дань традициям. Люди заходят сюда нечасто. Зачем крестьянам благословение богини-странницы? Незачем. Так что навещают это место редко, лишь старый жрец следит здесь за порядком.
— Ты хотела поговорить? — негромко поинтересовалась я, всматриваясь в деревянное лицо богини. Странное чувство, прежде я никогда не разговаривала с неодушевленными предметами.
Тишина. Ну не глупость ли пытаться разговаривать со статуями? Тем более что здесь-то поляны дурманящих цветов не видно. И как тогда прикажете общаться с этим энергетическим феноменом?
Решив для себя, что я сделала все, что было в моих силах, я отвернулась и зашагала к выходу. Но только я дошла до дверей, как позади послышался шорох одежд и недовольное ворчание.
— Тебя не дозовешься.
На том месте, где минуту назад была статуя, сейчас стояла Медея во плоти. Это было настолько удивительно, что я онемела. Интересно, этот эффект возник отчего? Это пыльца? Дым? Свойство звездного света, специально рассеиваемого и собираемого в этих витражах? Вариантов было много, но один казался безумнее другого. Богиня тем временем в раздражении тряхнула гривой золотых волос.
— И что за избранница мне попалась? Раньше все такие послушные были, только и делали, что сидели в храмах и ждали, когда до них снизойдут. А ты носишься непонятно где, сидишь под жуткой защитой, от попыток преодолеть которую я получаю стойкую мигрень. В общем, бедствие ты почище последнего аль-сола. У этого мечтателя был один пунктик — свобода.
— Давай ближе к делу, не то голова разболится уже у меня.
— Нашла чем испугать! Быстрее надо было приказы выполнять. Сейчас спешить все равно уже некуда. Упорхнула наша птичка. Лови ее теперь по всему миру, втолковывай, что она не права. — И внезапно: — Эй, Крис, может, поставишь в Тейризе мне святилище? А то вызывать тебя сюда каждый раз уж больно хлопотно.
— Какое к Демону-королю святилище?!
— Самое обыкновенное: четыре столба, одна крыша да статуя. Мне много не надо, я весьма скромное и удобное божество.
— Удобные божества не напоминают о себе без поводов!
— А у меня он есть. И очень даже веский! Наша птичка улетела.
— Какая еще птичка? — устало спросила я, понимая, что проще вызнать все необходимое и отправиться в поместье спать, а то ведь так и ночь потерять можно в бессмысленных разговорах. Это ей поговорить больше не с кем, а у меня, напротив, желающих хоть отбавляй.
— Нилрем, разумеется. Разве имеет смысл держаться за остальных?
Я внутренне похолодела. Перед глазами возник образ Нила с букетом в руках и затравленное выражение в глазах, лишь проскользнувшее, почти незаметное…
— Что произошло?
— Нашу птичку загнали в клетку. И ладно бы только загнали, но еще и убедили, что клетка для него — лучший выход. А он ведь не такой, он не выживет в заточении, — тяжело вздохнула Медея, и я заметила, как ее щеки расчертили влажные дорожки слез. Она действительно любила своего глупого альва.
— Ты хочешь, чтобы я его вернула? — прямо спросила я. Впрочем, будем честными, я в любом случае собиралась отправиться за Нилом, но если попутно удастся еще и от этого ее желания избавиться, было бы вообще отлично.
— Да. Но есть небольшая неприятность в этом деле.
— Какая?
— Твое слово. Ты обещала Нилу не вмешиваться в судьбы альвов, помнишь?
— Я имела в виду иное. И мне удалось выторговать некоторую свободу.
— Дело в том, Крис, что обещала ты не столько Нилу, сколько самому миру. А вот как трактовать твои слова будет он — большой вопрос.
— Чем мне это может грозить?
— Всем. Вплоть до полной потери способностей.
Замечательно! Всегда мечтала угробить полжизни на обучение всем тонкостям магического искусства, а потом по глупости потерять свой дар!
К сожалению, это все равно ничего не меняет.
— Я так понимаю, что может оказаться и так, что никакой реакции за этим не последует.
— Да. Твои слова можно трактовать двояко. Вот только заранее предсказать, какой вариант сыграет — невозможно.
— Ты умеешь утешать, — язвительно откликнулась я, поднимая глаза к потолку, вернее к расположенным под самой крышей витражным окнам. В темноте они казались темными провалами, ведущими в самое сердце Бездны. — Твоя просьба, несмотря ни на что, останется неизменной, верно?
— Да. Нил не должен погибнуть так. Он вообще не должен погибнуть. Не в этом веке, и хотелось бы, чтобы и не в следующем. Но так далеко я пока не заглядываю.
— Если я потеряю свой дар, ты тоже исчезнешь из моей жизни? — деловито поинтересовалась я. А что? Ба всегда учила меня видеть в происходящем не только плохие, но и хорошие стороны.
— Нет. Я не завязана на твою магию. Исключительно на кровь, — поспешила разочаровать меня Медея. Эх, а я ведь даже понадеяться успела… — Но если мое присутствие тебя так напрягает, я могу пообещать не беспокоить тебя, скажем, лет десять. Разумеется, если тебе вдруг захочется пообщаться, все мои святилища открыты для тебя в любой день и час.