Выбор Достойного
Шрифт:
Посомневавшись еще немного, решила, что все таки пора.
Над раковиной стояла несколько долгих минут, собираясь с духом и пытаясь угомонить бешено стучащее сердце. Наконец, схватилась за бортики пиалы и, прилагая все возможные усилия, попыталась сдвинуть конструкцию по часовой стрелке. Ничего не сдвинулось. Тогда я попыталась повернуть против, и тяжело преодолевая первые сантиметры, раковина неожиданно легко повернулась почти на полный оборот. А прямо передо мной зеркало с противным скрежетом частично заехало прямо в стену, открывая широкий проход.
Открывшееся помещение и вправду оказалось гардеробной, только совсем пустой. Лишь несколько, будто забытых
Тихонечко повернула запор и отворила дверь самую малость. В получившуюся щель долго вглядывалась, пытаясь понять, что за помещение, скрывается в потемках. Так и не разобравшись, набралась смелости и вышла из тайного входа. Как и в кабинете дверь была замаскирована картиной, что мне показалось не очень надежным решением. А вот помещение в котором оказалась было явно какой-то гостинной комнатой, где собираются придворные леди обсудить сплетни или поиграть на рояле, темной махиной вырисовывающимся на фоне окна. Тут не горел свет и явно никого не было, что принесло мне огромное облегчение. Кажется план работал на ура.
Дверь закрыть я все же побоялась и подставила два стула. Один не позволял картине совсем захлопнуться, второй же достаточно прижимал ее, скрывая проход от случайного посетителя.
Закончив с приготовлением путей возвращения, вышла в коридор через одну единственную дверь, что заприметила в самом начале. Тут свет, слава Единому светлому, горел. А еще очень тихо доносилась музыка и стало ясно в каком направлении мне двигаться. Интерьер старалась тщательно запомнить, да и в целом весь маршрут, чтобы не заблудиться на обратном пути. Правда коридор был прямой и неожиданно закончился лестницей. Спустившись на два этажа ниже и продолжая ориентироваться уже не только на музыку, но и шум голосов, на одной из стен заметила зеркало. И быстро-быстро постаралась привести себя в порядок, стряхивая налипшую местами паутину и пыль. Закончила я как нельзя кстати, мимо меня проплыло сразу несколько слуг в форменных ливреях и с подносами, оживленно обсуждая праздник и поведение некоторых лордов.
На меня работники не обратили ровным счетом никакого внимания. Окрыленная первым успехом, решительно двинулась туда, откуда пришли служащие.
И даже не поверила своему везению сначала: я вышла на балкон, откуда открывался вид на первый этаж. Внизу была огромная бальная зала, по периметру которой рассредоточилось множество нарядно одетых людей. Некоторые воркующими парочками танцевали по центру. Слева на возвышении стоял роскошный трон с высокой спинкой, украшенный множеством переливающихся камней. Внизу вдоль стен было множество арочных проходов, задрапированных дорогими синими тканями. Через них то и дело сновали слуги с подносами, разнося гостям бокалы с вином. От этих арок к самому потолку уходила потрясающая лепнина, изображающая кучу самых разных сцен из жизни древних правителей Мондара. Светильники были искусно спрятаны в эти барельефы. Однако под потолком все равно висело три огромные хрустальные люстры, заканчивая целостность всего помещения. Напротив моего балкона был еще один, несколько по бокам. И как мне показалось такие же ниши были еще выше. На них вероятно можно зайти с третьего этажа.
Завороженная разглядыванием шедевров, пропустила тот миг, как к трону вышел его величество Котияр Ардоран в компании сурового мужчины в золотых одеждах и лорда Картел. Последний на фоне праздничных одежд, смотрелся особенно мрачным пятном. А Коддин был представлен рапредителем именно таким именем. Следующим был назван император Сольтижона. Из чего я сделала вывод, что это человек в золотых одеждах. Лорда Картел не упомянули вовсе.
Глава 21.2
Музыка стихла, танцующие до этого в центре зала, поклонившись, быстро разошлись. После чего распорядитель, которого я так и не смогла разглядеть, торжественно объявил “Королева-мать ее величество Элизья Ардоран”. С другой стороны зала из самой большой арки грациозно выплыла бывшая правительница в роскошном красном платье, с длинным струящимся позади кровавой рекой подолом, с вызывающе открытым корсетом. На голове женщины размещалась корона, вокруг которой золотыми волнами были уложены локоны волос. Декольте было подчеркнуто тяжелым колье, к нему комплектом шли серьги с горящими красными камнями. Королева шла в сопровождении четырех суровых воинов, явно служащих императору Сольтижона. На лице ее величество застыло холодное превосходство.
Чтобы там ни было, бывшая правительница умела держать лицо и нести свое достоинство, несмотря на навязанный брак. Сомнений, что ее величество от всего происходящего пребывает в страшном гневе, не было.
Наблюдая, с какой властностью и достоинством королева пересекает зал, я только в очередной раз убедилась, что наследница трона Аспергата из меня никакая. Да даже с навязанным отцом браком примирится не удалось. Тогда в Ратуше меня так трясло, что ни о каком величии и говорить не приходится.
Пока мать Коддина исполняла реверанс перед сильными миры сего, я нервно обернулась назад. Появилось тревожное чувство, будто на меня кто-то смотрит. Но позади был лишь пустой арочный проход, и такой же абсолютно безлюдный балкон вокруг. Вся эта ниша была длинной метров десять не больше. Посетов, на собственную нервозность, вернулась к наблюдению за происходящим внизу.
Королева явно что-то говорила, что предназначалось, лишь правителям перед которыми она все еще замерла в реверансе. Учитывая резкий нрав женщины, было бы неудивительно, если бы та занималась перечислением всех возможных кар, которые должны посыпаться на головы мужчин, стоящих перед ней.
Мужчина в золотых одеждах, наконец сориентировался и подал ее величеству руку, определяя дальнейший ход событий.
Тут же зазвучала тихая мелодия, трогая за все струны души, и кажется даже немного притушили свет, создавая романтическую атмосферу. Император Сольтижона уже властно прижимал к себе, явно растерянную королеву, путающуюся в собственном длинном подоле. Мужчина будто специально усугублял ситуацию, сильнее кружась. Не прошло и минуты, как ноги ее величество были спеленованы платьем и она была вынуждена повиснуть на императоре, чтобы банально не упасть.