Выбор единорога
Шрифт:
– Может, это твои "родственники"?
– предположила я, не отставая от него.
– Может, но рановато вроде…
И все-таки…
Когда мы открыли дверь, на пороге стояли две женщины и один гражданин непонятной наружности. Все трое, окинув Андре оценивающим взглядом, поспешно вошли в дом.
На первый взгляд женщины казались очень похожими: рослые, у обеих очень светлые брови, а волосы практически белые, как у Андре, кожа белее снега - словно у альбиносов, но при этом угольно-черные ресницы. Но на этом сходство заканчивалось. Определенно, одна была старше, та, что с длинными, немного вьющимися волосами. На вид лет сорок. Другой где-то двадцать пять, хотя я бы даже меньше дала. Волосы подстрижены коротко, как у меня, лицо приятное, но какое-то холодное что ли. Фигурка поджарая, ноги длинные. Порода чувствуется у обеих. Старшая в строгом деловом костюме, младшая в льняных брюках и блузке.
Тот, кто их сопровождал, сразу вызывал множество вопросов. Во-первых, чтобы определить его половую принадлежность, мне пришлось внимательно присмотреться. Изящный и гибкий, как деревце, кожа золотистая, волосы до талии кроваво-медного оттенка и огромные синие глазищи. Я гадала, что с ним не так, когда поняла, что зрачок охватывает тонкий золотистый ободок, а белка, наоборот, практически не видно. И еще было то, что выдавало парня с головой - уши. Они заострялись. Конечно, не такие лопухи, какие принято рисовать, но все же достаточно узнаваемы. Эльф. Чистокровный. Окинул нас взглядом и исчез. Искрами осыпался, паскудник.
Мы уставились на посетительниц, они на нас, пока Андре, кашлянув, не спросил:
– Чем, собственно, обязан? Кто вы?
– Августина де Лорель, - представилась старшая.
– И моя… кузина Виолин де Лорель.
– Кузина? В самом деле?
– я не удержалась от реплики, а все нутро подсказывало, что я говорю с кем угодно, только не с людьми. Сдается, гости-таки прибыли.
Эта мадам меня просто проигнорировала, сверля взглядом Андре. И каким взглядом! Таким только жеребцов оценивают! Для себя я уже решила, если еще и ощупывать примется - дам в глаз. Ибо не фиг. Виолин тоже смотрела с интересом, но все ж не таким.
– И все-таки, чем обязан?
– повторил маг.
– Ты и есть Андре?
– Да, - он коротко кивнул.
– Значит, Риоллан не ошибся, указуя путь. Ты получил письмо от меня?
– Да, но оно ровным счетом ничего не объяснило.
– Оно должно было предупредить о нашем приезде.
– И?
– Хм, боюсь, разговор у нас получится долгим, - вздохнула Августина.
– Тогда проходите в гостиную, - предложил Андре, но без огонька.
Мы с ним заняли диван, предоставив гостям кресла. Пришла Миу и, ни слова не говоря, вспрыгнула мне на колени, где свернулась калачиком, всем своим видом показывая, что, мол, она обычная кошка.
Августина как-то странно на меня покосилась, поджала губы и заявила:
– Не думаю, что необходимо присутствие этой женщины.
Я фыркнула и хотела встать, но рука Андре просящим жестом легла на плечо. Маг сказал:
– Это мой дом, и я решаю кому где присутствовать. От Лео у меня нет секретов, и я хочу, чтобы она осталась, - странно, если предположить, что это столь долгожданные представители его народа, то Андре ведет себя с ними очень холодно. Хотя, с другой стороны, и я не доверяю незнакомцам.
– Как знаешь, - вновь поджала губы женщина.
– Но я не думала, что у тебя может быть что-то общее с этой хищной тварью.
– Оскорбляя Лео, вы оскорбляете меня, - процедил Андре.
– Не советую испытывать мое терпение.
– Ты слишком много перенял от людей, - вздохнула Августина.
– Поэтому нам трудно.
– Тогда переходите сразу к делу.
– Попробую. Мы - единороги, как и ты.
– Я это заметил.
– Ты умеешь чувствовать нас?
– Конечно. Как и прочих сверхъестественных существ.
– Что ж, ладно. Мы знаем, что ты вырос среди людей. Твоей матери они всегда нравились больше родного народа. И это сослужило дурную службу, - Андре напрягся при этих словах.
– Но ее невозможно было переубедить. Странно, что ты все-таки родился, причем родился чистокровным, не черным единорогом. Мы даже не думали, что такое возможно.
– Если вы пришли оскорблять мою мать…
– Что ты! Верина была замечательной женщиной, к тому же моей двоюродной сестрой. Но ее слишком сильный акцент на чувствах и тяга к людям, - женщина вздохнула, будто это было чем-то порочным.
– А мы не смогли переубедить и сохранить ее. Но у нас остался ты.
– В каком смысле?
– насторожился Андре.
– Мы почувствовали тебя в момент рождения - так всегда бывает, и стали наблюдать. Мать хорошо воспитывала тебя. Но не смогла сделать этого до конца. А после ее кончины… ты много раз избегал верного пути, пока не осквернил себя ремеслом колдуна. Конечно, ты остался достойным юношей и сильным представителем нашего рода, иначе не выжил бы, но колдовское дело…
– Я не считаю это скверной, - нахмурился Андре.
– К тому же я верховный маг!
– Это неважно, - отмахнулась Августина.
– Главное - ты один из нас. Ты единорог, яркий представитель нашей породы. Наша вина, что мы не верили, что ты станешь таким, хоть задатки были налицо. Нам надо было забрать тебя в табун, научить нашим законам, но мы упустили этот момент.
– Вот именно.
– Но твой народ не отрекался от тебя, - я увидела, что Андре еле сдержал недобрую усмешку.
– И пришло время восстановить родственные узы.
– Каким образом?
– Тебе нужно больше доверять своему роду.
– Простите, но я не склонен доверять незнакомцам.
– Ты не лжешь, - вздохнула женщина.
– Поверь, мне, право, жаль, что все так вышло. Реши совет иначе, и я могла бы воспитать тебя, как сына. Но годы ушли безвозвратно.
– И их было немало. Четыреста лет достаточно, чтобы определиться в своем отношении.
– Я знаю. Но пойми и ты, нас очень мало. Еще меньше, чем раньше. И сейчас гун решил, что не след разбрасываться тем немногим, что осталось.
– Кто решил?
– влезла я в разговор.