Выбор есть всегда!
Шрифт:
Наруто в свою очередь ощущал, как внутри Карин туго и влажно и про себя отметил, что та уже не девственница. Привыкнув к новым ощущениям, пара приступила к самому главному процессу. Сначала Карин скакала на Наруто, словно наездница, шлепаясь при этом своими ягодицами о его ноги, что еще больше возбуждало. Затем они поменяли позу. Блондин сел на колени и, войдя в Карин сзади, начал ритмичные движения, действуя неторопливо, сначала нарочито медленно, а затем сильно убыстряя темп. Он держался то за бедра девушки, чтобы поглубже ввести в нее свой орган, то за груди, массируя их, чтобы доставить своей партнерше еще больше удовольствия.
Это был еще не конец, ведь у них была впереди еще вся ночь. Эта ночь была незабываема, и та жалкая встреча с Сакурой в больнице была просто ничем по сравнению с ней, ведь на этот раз Наруто и его партнерша питали друг к другу взаимные чувства. Так они лежали, двое Узумаки, слушая сердцебиение друг друга и ожидая, пока солнце взойдет на небо.
Под утро Наруто проснулся раньше и еще долго любовался спящей девушкой, которая сумела этой ночью растопить лед в его сердце.
========== Глава 13. Снежная буря. ==========
— Ты доволен? — поинтересовался Наруто.
— Вполне, — ответствовал брюнет и нехотя улыбнулся, хотя его глаза оставались столь же холодными, — Наруто, я должен поблагодарить тебя. Если бы не ты, Итачи был бы уже мертв. И я не смог бы поговорить с ним.
Узумаки ухмыльнулся.
— Благодари не меня, а человека в маске. Он очень заботливый доктор, — с сарказмом проворчал он, — И можешь, наконец, сказать, какого хера мы тут делаем?!
Саске хитро посмотрел на спутника, а затем вновь устремил свой взгляд вперед, щурясь от летящего в лицо снега.
Уже несколько часов они брели в неизвестном направлении навстречу холодному, режущему лицо ветру. Милый дом вместе с друзьями остался позади, и теперь дуэт нукенинов окружала лишь снежная пустошь с огромными сугробами и суровым холодом. Снег, перемешанный с завывающим ветром ураганом плясал вокруг двух путников, скрывая от них призрачной завесой то, что было впереди.
Саске был одет по погоде. На нем были фирменные черные брюки и белая рубаха, но сейчас они скрывались под теплым зимним черным плащом с узором в виде красных облаков. Шею Учихи обтягивал теплый серый шарф, скрывающий нижнюю половину лица по нос. На голову парень накинул капюшон, оберегая себя от мороза. А вместо сандалий на ногах потомка величайшего клана красовались высокие сапоги, позволяющие ему не зачерпывать снега.
Наруто, не предупрежденный насчет места назначения их путешествия, укутался в свой белый легкий плащ. Черные штаны уже по колено промокли от снега, что и говорить об обычных сандалиях, не предназначенных для таких условий. Блондин уже не чувствовал своих ног. Они онемели. И, только благодаря своей выносливости, юноша продолжал идти вперед.
Кьюби, щедро поделившийся с ним согревающей чакрой, спас Узумаки от обморожения, воспаления легких и прочих прелестей, которые бы привели к неминуемой мучительной гибели. Сейчас парень чувствовал себя идиотом, уснувшим в прорубе в ледяной воде.
— Мы уже почти пришли, — уклончиво ответил Учиха.
— Саске, что это за место? — с трудом подавляя раздражение каменной волей спросил Узумаки. Как
— Это страна Железа, родина самураев, — пояснил блондин, выдержав взгляд спутника, — Мадара отправил нас на новое задание.
— Почему я об этом ничего не знаю?
— Никто не заставлял тебя идти вместе со мной, — безразлично пробубнил Саске, — После того, как Пэйн-сама захватил Шестихвостого из Деревни Тумана, а мы поймали Восьмихвостого из Скрытого Облака, лидеры этих стран объявили охоту на Акацуки и собрали Совет Пяти Каге.
— Пэйн-сама? — протянул Наруто, углубляясь в недавние воспоминания.
Флешбек.
Наруто вошел в просторный зал, больше напоминающий пещеру. Впрочем, так оно и было. Весь секретный комплекс Акацуки располагался глубоко под землей. По словам парня в маске, это было лишь одно из многих убежищ организации. Но сейчас оно было главным штабом, и в этот день по счастливому совпадению сюда стеклись все уцелевшие члены организации.
В этом подземном бункере мало кто уделял внимание дизайну, и поэтому он так и остался неприспособленной для жизни пещерой. По крайней мере, это были те помещения, которые были не жилыми, а использовались в качестве мест для конференций. Помимо огромного зала в подземном корпусе располагались личные комнаты членов группировки, склад, лаборатория и больничное отделение, в котором сейчас Саске разговаривал с Итачи, который до сих пор находился в крайне тяжелом состоянии.
Наруто была предоставлена свобода в передвижении по корпусу, так как он являлся одним из членов организации. Человек в маске исчез, посоветовав Узумаки присутствовать на конференции в главном зале и познакомиться с остальными нукенинами, входившими в группировку Акацуки.
Зал был освещен тусклыми сферообразными лампами, прикрепленными кое-как к неровному каменистому потолку. Своды его были подпороты бесформенными колоннами. В помещении было влажно, а с потолка, с некрупных сталактитов падали капельки воды, сцеживающейся с горной породы.
В центре зала был огромный камень, импровизированный под стол, вокруг которого на стульях расположились незнакомые Наруто люди, все одетые в плащи Акацуки. К счастью, Узумаки и сам был в данном одеянии, так как решил, что в подобное место лучше не являться в другой одежде.
На месте главного человека в организации ныне сидел рыжеволосый парень с бледноватой кожей, несвойственной для живого человека. На его лбу был протектор с перечеркнутым символом незнакомой Узумаки деревни. Его лицо все было утыкано пирсингом, что делало этого человека похожим на губку, в которую воткнули множество булавок с колечками на конце. Однако, вид парень имел довольно угрожающий. Особенно привлекли блондина его глаза. Голубовато-серые, без белка или, наоборот без радужки. Все глазное яблоко имело один и тот же цвет, а так же имело вид нескольких колец, каждое внутри друг друга. Такое необычное сочетание узоров было похоже на рябь на воде вокруг того места, куда только что бросили камень. Этот человек сразу вызвал у Наруто отталкивающее впечатление, поскольку от него веяло аурой злобы и ненависти, в то время как лицо его выражало полное безразличие.