Выбор Леди

Глакс М. О.

С порога аудитории послышался заливистый хохот главной блондинки потока – Терри Фишер.

– Джо, как ночная смена? На ногах хоть держишься? – подколола она Джоан.

– А я-то причем, – парировала подруга. – Это же ты каждый день жалуешься на недосып после дежурства у баров.

– Вы что, не слышали? – неожиданно воскликнул Томас Марш, юркий приятель Питера. – Сегодня ночью стражи весь центр подняли на уши из-за нападения Темных. Вы бы поосторожней с ночными прогулками…

Но девушки только посмеялись. Фишер решила не продолжать и

скрылась в другом конце аудитории. Подруга всегда с легкостью парировала любые выпады в свой адрес. Удивительно, как такой язве, как Джоан, удалось найти со мной общий язык. Просто однажды она села со мной на вступительных тестах, и понеслось.

– Ты что-то не в духе? – шепнула она, когда вошел преподаватель.

– Ерунда на самом деле, с родителями поругалась. Да еще перед тестом нервничаю, боюсь завалить.

– Дался тебе этот тест! Перед ним у нас еще «окно» в занятиях, мы хотим посидеть в новом кафе напротив, вот и расслабишься.

– Мисс Эклз, расскажите всем нам, мы тоже хотим послушать, – вдруг окликнул профессор Вуд.

– Простите, – улыбнулась Джоан, открыла тетрадь на последней странице.

«Тебе нужно больше тусоваться. А еще лучше – влюбиться!» – написала она и рядом с последним словом нарисовала сердечко.

Я улыбнулась и отмахнулась от нее. С Джоан мы начали общаться совсем недавно, и она многого не знала обо мне. Например, как год назад, по пути в школу перевернулась моя жизнь. Тогда я защитила Клауса Берча, как, наверное, поступил бы каждый адепт Света. Однако он оказался не простым студентом, а сыном одного из министров и неоспоримым кандидатом на пост будущего Советника города. Клаусу взбрело в голову, что из меня выйдет отличный страж, а я вдруг загорелась мечтой поступить в Академию. Он помогал мне готовиться к экзаменам, и, когда мне казалось, что ничего из этого не выйдет, не давал опустить руки. Даже я не верила в себя так, как Клаус. Без его помощи ничего бы не получилось.

Поэтому Джоан сложно было понять мои чувства. После всех разногласий с родителями и бессонных ночей перед поступлением, провал на обычном тесте по истории – недопустимая оплошность.

– Кто мне назовет первичные признаки превращения человека в вурдалака? – громкий вопрос профессора прервал мои мысли.

– Черные глаза! – послышался позади голос Питера Уитстона, редкостного зубрилы.

– Мистер Уитстон, черные глаза появляются в момент нападения. Жертва уже может быть, мертва, когда вы заметите, – с сарказмом ответил преподаватель. – Вы должны определить вурдалака до того, как кто-то пострадает.

– Скрюченная спина, – вставила я.

После нападения в омнибусе мне пришлось узнать об этих тварях побольше.

– Верно, мисс Тали.

Сзади послышалось неодобрительное фырканье.

– Наконец-то, хоть кто-то уел Питера, – радостно подметила Джоан.

– Он такой, потому что ты три раза отказалась идти с ним на свидание, – заметила я.

– Не надо! Я три раза отказалась идти, потому что он такой придурок, а не наоборот.

– Мисс Эклз! – снова одернул профессор.

– Простите, честное слово, в последний раз.

Мы затихли и попытались вникнуть в лекцию. Профессор Вуд заунывно рассказывал о

вурдалаках, словно это обычная муха, которой не стоит бояться.

– Если человек решил принять Тьму, то его безусловно ждет трансформация. Не найдя отдушины в виде Эфира, она изменяет не только привычки, мысли, образ жизни, но и тело. Поговорим о самой распространенной и опасной форме – вурдалаках. Вы уже знаете, что чем меньше он похож на человека, тем сильнее стал физически.

Рука Томаса взметнулась вверх.

– А почему Тьма так сильно меняет?

– Мистер Марш, мне очень интересно, насколько вы сдали выпускной экзамен по метафизике? – снова с саркастичным тоном заметил профессор, а Томас так ничего и не ответил. – Обычно вурдалаки обитают в подворотнях, где им никто не помешает насладиться убитой жертвой. Их невозможно искоренить, ведь на место старых придут новые.

Нудный голос преподавателя убивал всякое желание слушать его. Минута казалась часом, а час – вечностью. Веки закрывались сами собой. Джоан периодически тыкала меня в бок, чтобы я не уснула.

– Выше ключицы у них самая тонкая кожа, куда можно ударить колюще-режущим предметом.

Я больше не могла сдерживать зевоту. Даже перспектива стать хранителем меня больше не вдохновляла на подвиги. Лишь громкий звонок привел меня в чувства.

– Глава шестая вашего учебника. К следующему занятию подготовить главные тезисы, – громко произнес профессор Вуд.

– Ткнуть ножом в ключицу, мы поняли, – крикнул Томас, который из-за невысокого роста выглядел лет на четырнадцать.

Я усмехнулась. Похоже, не я одна выцепила только эту фразу.

– Ну что? Идешь с нами в кафе? – спросила Джоан, а я помотала головой. – И чем же ты займешься?

– Наверное, повторю историю, – выдохнула я.

– Серьезно? Сколько можно? – Джоан закатила глаза. – Ты же все однолуние зубрила. А не хочешь остаться у меня ночевать? Мои укатили в Шеут, к родственникам.

Я немного замялась, вспоминая, нет ли несделанных домашних заданий.

– Ну же, соглашайся!

– У нас завтра тренировка и политология, кажется?

– О нет, ты опять за свое, – стонала подруга. – Ничего не случится, посидим, посмотрим кинодиск, поедим мороженое, посплетничаем и ляжем спать.

– Ну не знаю, я подумаю, – отчего-то ее упорство раззадорило меня.

Весь прошлый год я активно готовилась к экзаменам и на развлечения совсем не оставалось времени. Бри, школьная подруга, почти перестала общаться со мной. И лишь изредка присылала сообщения: «Привет! Как дела?». Джоан чем-то была похожа на нее. Наверное, поэтому я единственная из девушек, кому она нравилась.

– Обещаю, ты выберешь кино. И мороженое!

– Но мне не в чем спать, – шутливо ломалась я, хотя в душе уже согласилась.