Выбор рыцаря

Лейтем Джулия

– Так вы собираетесь ему отвечать? – спросила Анна.

– Нужно ли это делать? Что, если его поймают с письмом? Это будет свидетельством того, что он настроен против лорда Баннастера.

Анна понимающе улыбнулась:

– По-моему, вы просто не знаете, что ему ответить.

– Но я должна буду рассказать о моем разговоре с тобой. Поверь, это гораздо труднее.

При этом Элизабет обдумывала способ увидеть кольцо, словно это каким-то волшебным образом разрешило бы все их проблемы.

Глава 14

Джон

ожидал появления Анны после ее встречи с леди Элизабет, но когда прошел уже целый час, он отправился на поиски. Начал он с кухни и с расспросов Адалии, которая сказала ему, что после визита к леди Элизабет она попросила Анну прополоть огород.

Джон понял, что Анна избегает его, и это не сулило ничего хорошего.

Да и сама кухарка вела себя с ним как-то странно, словно подозревая его в чем-то. Чем ее не устраивало то, что он играл роль человека, ухаживающего за Анной? Разве Адалия не хотела бы, чтобы горничная смогла выйти замуж за бейлифа?

Покинув кухню, Джон направился к огороду, где выращивали овощи для жителей замка. Среди нескольких служанок, склонившихся между рядами, он сразу же заметил Анну. Только она одна была в чепце.

Но зачем она, незамужняя женщина, его носит? Однако Джон не мог позволить себе задать ей столь деликатный вопрос, тем более при их сложных отношениях.

Узкие ряды зелени представляли известную проблему для его костыля, от которого он изрядно устал за последние несколько дней. Джон миновал разросшуюся грядку фасоли и осторожно приблизился к Анне. Она подняла голову, прикрыв ладонью глаза от солнца, безразлично взглянула на него и, кивнув, снова принялась за прополку.

– Горничная госпожи занимается теперь этим? – усмехнулся Джон, останавливаясь возле нее.

– Горничная госпожи лишена ее обычных обязанностей.

Джон ждал, глядя на ее затылок и изящную спину, но Анна хранила молчание. Он видел, что работавшие рядом служанки с любопытством смотрели на них, некоторые едва сдерживали смех.

Не дождавшись реакции, он спросил:

– Анна, вы разговаривали с вашей госпожой?

– Разговаривала.

– Она просила мне что-нибудь передать? – понизил голос Джон.

Анна подняла лицо и вытерла пот тыльной стороной ладони, оставив на лице полоску грязи. Жест показался Джону очень трогательным, но он тут же рассердился на себя за то, что вообще его заметил.

– Она не стала писать, опасаясь, что письмо могут перехватить, – сказала Анна, – но велела передать вам, что она прочитала ваше послание и примет во внимание то, о чем вы сообщили.

Джон нахмурился:

– И это все?

– А что вы хотели от нее услышать? – удивленно взглянула на него Анна.

Джон испытал чувство досады, но еще больше его огорчала сложившаяся ситуация: он не мог немедленно помочь своей нареченной; она отказывалась покинуть башню, даже если ему удастся в нее проникнуть. Но особенно раздражало его неодолимое влечение к Анне и все возрастающий страх, что будет очень непросто ее забыть. Никогда прежде

женщина не занимала его мысли так, как сейчас Анна. Даже та грязная работа, которой она в данный момент занималась, лишний раз напомнила ему, насколько гибкой и сильной была Анна и как бы он хотел видеть ее в постели.

Джон обреченно вздохнул:

– Спасибо за переданное сообщение от леди Элизабет. Вы очень верная ее служанка.

Она молча кивнула и снова вернулась к работе словно для нее не было ничего более интересного и важного, чем прополка.

А может, это просто давало ей возможность игнорировать его.

Вечером, после ужина, Элизабет внимательно следила за передвижениями Джона. Когда он сел за стол, чтобы принять участие в игре с Филиппом и несколькими рыцарями, она выскользнула из большого зала и поспешила в его комнату. Оказавшись внутри, она закрыла за собой дверь и огляделась, решая, с чего начать. Открыв ставни, чтобы поймать последние лучи солнца, она начала с сумки, которую увидела на кровати Джона. И хотя Элизабет убедила себя, что должна знать правду, она испытывала чувство вины за то, что шпионит, за то, что не рассказала Джону о себе, когда он открылся ей.

Элизабет порылась в сумке и не нашла там ничего, кроме одежды. Была еще одна сумка, которая находилась на тюфяке Филиппа, но Элизабет решила пока не трогать ее. Сундук у стены был наполнен одними лишь постельными принадлежностями. Она провела пальцами по каминной доске, даже проверила, нет ли где-нибудь неплотно прилегающих камней, за которыми можно спрятать сокровище. Дыхание у нее делалось все более частым, сердце билось все более гулко, по мере того как шло время. Она чувствовала, что пора уходить. Элизабет сунула руку под матрац, когда дверь внезапно открылась и тут же закрылась. Она замерла и затаила дыхание.

Пытаясь немедленно вытащить руку из-под матраца, Элизабет услышала голос Джона:

– Я знал, что вы здесь. И весь замок знает об этом.

В его голосе звучал гнев, чего она раньше не слышала. Прежде чем Элизабет смогла хотя бы встать на колени, Джон оказался рядом с ней, силой поднял ее на ноги, и ее лицо оказалось на одном уровне с его лицом, потемневшим от ярости.

– Чего вы собираетесь этим добиться? – сурово спросил он.

– Я:..

– Вас видел солдат. Он сказал об этом приятелю. Тот в присутствии других рыцарей сказал мне, что я везучий человек, если в моей постели меня ожидаете вы.

Элизабет ахнула:

– Я вовсе не собираюсь…

– Ваша госпожа когда-нибудь услышит об этом и вообразит, что я… что мы… – Скрипнув зубами, Джон отпустил Элизабет и отошел от нее. Проведя рукой по черным волосам, он добавил: – А вся прислуга теперь будет считать, что я уложил горничную жены к себе в постель.

Элизабет вскинула подбородок:

– Я расскажу слугам всю правду. Они мне поверят.

– Да они едва разговаривают с вами! Не думаю, что они поверят вам. Да и что вы делаете в моей комнате?