Выбор свободы
Шрифт:
Всё происходило почти так же, как и в северной крепости, лишь новичков позвали сразу всех, но кунице это показалось правильным. Раз источника нет, не стоит слишком долго тратить силу кристалла, в который маги добавляют её буквально по каплям.
Ритуал быстро подошел к концу, чародеи поделились с новыми учениками магией, а те попытались отдать по крохе своих слабых сил, и Тирой уже почти закончил торжественное поздравление, когда раздался встревоженный крик одного из старших магистров.
Сначала ни Веся, ни Кастина, дружно оттесненные спутниками за спины
— Саргенс! Что здесь происходит?! — Рев раненого дикого тэрха не мог бы звучать более разъяренно и свирепо, чем крик Ольсена. — Вы почему это в них целитесь?!
— Не мешай, — угрюмо процедил чародей, но договорить не успел.
Берест уже протиснулся вперед, бросился к ошеломленным и мрачным братьям, и к нему, не отстав ни на шаг, присоединились Веся и Ольсен с Кастиной, а секундой позже и Ансерт, которому пришлось выбираться из дальнего угла.
— Мы вместе пришли и вместе уйдем… — ледяным тоном заявил Берест, становясь впереди братьев, — и не думай, Сарг, что тебе сойдет с рук эта подлость!
— Ты не понимаешь… — опуская свое странное оружие, расстроенно выдохнул магистр, — они уже заражены. И никуда их теперь отпускать нельзя. Отныне они будут жить в том доме, который я показывал вам утром, чтоб вы сами убедились, мы сделали всё, чтоб им жилось там сытно, удобно и интересно.
— Откуда ты это взял, — подозрительно смотрела на чародея Кастина, — если они все время были с нами и амулетов не снимали?
— Так по амулетам и определили, — тяжело вздохнув, пояснил маг, — они начинают светиться красным…
Он указал на амулет травницы, и внезапно его и без того бледное лицо начало белеть. От камня, висевшего на груди травницы, постепенно разгораясь, начинало исходить алое свечение. И не только от него. Почти сразу вспыхнул амулет на груди Береста, на несколько мгновений позже засветился камень прадеда. Оставался невзрачно-серым лишь амулет Эвесты, и теперь стоявшие напротив маги виновато прятали хмурые взгляды, встречаясь с тревожным вопросом, застывшим в ее глазах.
— Веся, отойди от них… — тяжело произнес Тирой, — ты ничем не сможешь им помочь, если отправишься с ними в дом к зараженным. У нас и так на счету каждый чистый человек… рук на все не хватает.
— Но на мне же ваш амулет? — резонно сообщила куница, и не думая двигаться с места. — И если он действительно защищает, то мне ничто не грозит. А оставить в такой момент тех, с кем я рядом стояла в бою… и тем более мужа и наставницу я не соглашусь никогда. Мне жаль… говорить вам «нет», но иначе я всю жизнь потом буду чувствовать себя последней дрянью.
— Веся… — Саргенс нахмурился сильнее, — ты просто не понимаешь. Никто вас не разлучает… просто выпускать их на улицу теперь нельзя… но ты можешь каждый день всех навещать.
— Так вот почему вы стараетесь не пускать сюда семьи, — сообразила Кастина и спокойно пояснила мужу и всем присутствующим, — не каждая женщина сможет долго выдержать такую жизнь… встречаться с мужем только на свиданиях. Ну а про мужчин вообще молчу, они никогда на такое способны не были.
— Невысокого же ты о нас мнения, — усмехнулся Берест и оглянулся на Ольсена, — думаю, дед, нечего нам тут стоять, поехали назад. Там как раз время обеда подошло. Веся… а тебе и правда лучше остаться с ними. И не волнуйся… я в тебя верю.
— Даже не мечтай, я своих слов никогда не меняю, — строптиво отрезала куница и обернулась к чародею: — И ещё, Сарг! Ты обещал всё объяснить, мы ждем. И не надейся попытаться захватить меня силой, этого я тебе никогда не прощу.
Крепко ухватилась за руку мужа и потащила его к выходу. Маги молча отступили, освобождая дорогу новым узникам дома зараженных, и никто из них не сделал ни единого движения в попытке помешать чародейке.
Глава двадцать первая
Обратный путь отряд проделал молча, каждому было о чем подумать. Да и не верилось им пока в происходящее, казалось, вот сейчас кто-нибудь из магов объявит, что это была всего лишь проверка, и раздаст ученикам заслуженные плюсы. Но мрачный Тирой лично провел их мимо огорошенных охранников, поднялся по лестнице на третий этаж и, махнув рукой в сторону уходящего вправо коридора, глухо выдавил:
— Тут все комнаты свободные, выбирайте. — Затем круто развернулся и шагнул прочь, но в последний миг приостановился и ещё неохотнее произнес: — Амулеты соберите и сложите в шкатулку, я потом заберу.
— Мы подумаем, — тотчас сухо отозвалась Кастина, — а вы не забудьте наши вещи принести. И браслеты с оберегами тоже.
Маг ничего не ответил, торопливо свернул к лестнице, и вскоре его быстрые шаги стихли где-то внизу.
— Селимся как прежде, — строго объявил Ольсен, — потом сходим пообедать и тогда уж поговорим.
— Говорить и обедать будем, — не согласилась Кася, — после того, как они нам всё объяснят. Я хочу знать, чем я заразилась и нужно ли мне обедать рядом с теми, кто живет тут давно. По моим наблюдениям, эти маги и сами не очень-то разбираются в этой заразе… или что это тут у них такое. Почему она проявилась так резко и только у нас? Причем у всех… почти, если мы ходили в таких же амулетах, как и они?
— Знаешь, а ты права, — почти сразу согласился мельник, и Даренс тотчас едко фыркнул: ни одному из них за все годы не повезло услышать от деда подобного признания, — значит, идем отдыхать. Вот эта комната будет наша.
— Тогда ты — сюда, — подтолкнула княжна к соседней комнате оторопелую ястребицу и потянула Береста к следующей двери, — а мы живем тут.
— Весенка… — едва оказавшись за закрытой дверью, княжич сгреб в охапку свое счастье, прижал к себе истово, как утопающий поленце. Жарко дохнул жене в макушку, спрятал тяжкий вздох и твердо объявил: — ты не права. Там ты сможешь принести пользу…