Выбор за тобой

Саммер Катарина

— …говорят, она красивая, но я не видела ее ни разу. Хотя, и с Майклом я общаюсь только из-за своего Вадика. Но, ты знаешь, мне его жаль. Он такой красавчик. Ходячий секс. Я бы его…ммм…

— Ты права. Бросить такого, как Рик, греху подобно. Дура она. И плевать, что сестра Майкла. Все равно деревенщина.

— А ты видела того, с кем на сейчас развлекается?

— Говорят ничуть не уступает Дэвису.

— О, да. Хорош, не то слово. И почему ей достаются такие уникальные экземплярчики…

—

Не ценит свою удачу.

Я не стал дослушивать и развернулся обратно к ребятам, вовлекаясь в беседу о работе.

Через несколько минут к нам присоединилась Ксю. Выглядела она великолепно, и по тому, как Майкл обнял ее, и их глаза заблестели, стало понятно, что у них все наладилось и они перестали бегать друг от друга, как от огня.

Я сузил глаза и посмотрел на них усмехающимся взглядом.

Майкл понял меня без слов.

— Прекрати, — засмеялся он, — сам знаешь, как это бывает.

Я кивнул. Знаю. Слишком хорошо.

Мы так стояли несколько минут, пока я не заметил, что ребята смотрят куда-то в сторону, а Ксю побледнела и начала нервно перебирать пальцами краешек платья.

Я уже хотел развернуться и посмотреть, что там такое, как услышал в метре от себя родной голос, забыть который с трудом когда-нибудь сумею.

— С днем Рождения, братишка, — Моника обогнула меня и подошла к брату, чтобы обнять его.

Она выглядела так, словно сошла со страниц модного журнала. Но без всяких вычурностей и килограмм косметики. Еле заметный естественный макияж, легкое струящееся платье жемчужного цвета и еле заметные тоненькие босоножки на каблучке.

Она была великолепна.

Судя по всему, такое платье не предполагает наличия белья. Этот факт заставил меня не на шутку возбудиться и представить Монику в самых провокационных позах рядом со мной.

Омрачало мои мысли только то, что под руку она держала не меня, а этого упыря Саймона. Одна только мысль о том, что она с ним спит, приводила меня в ужас.

Я нервно поправил рубашку и потянулся за новой порцией виски.

Наблюдать эту откровенную дичь становится все трудней и трудней.

Надо остыть и отвлечься, но глаза все равно возвращаются к ней и ее безумно сексуальному платью. Невозможно отвезти глаз.

Она на меня специально старается не обращать внимания, хотя я вижу, как она посматривает н меня из-под опущенных ресниц, не привлекая при этом ничьих взглядов.

Ребята не стараются быть вежливыми с Саймоном. И всем своим видом дают ему это понять, только, видимо, ему нет до этого дела.

Он чувствует свое превосходство, владея Моникой и считая, что утер мне нос.

Только вот я не сдамся так просто. Сейчас я кажусь отрешенным и безразличным, но это только маска. Скоро все станет на свои места.

Моника.

Не знаю, сколько я так простояла,

но когда наконец отмерла, то все, что могла, это сделать пару шагов до кровати и рухнуть, обливаясь слезами. Я плакала и плакала, не в силах остановиться. Поток отменных ругательств — все, что я могла позволить, коря себя за то, что была такой неосторожной и непредусмотрительной. Нужно было понимать, что в своем доме Саймон может все, и даже залезть с мою сумку, поэтому такую важную для меня вещь, как тест, необходимо было иметь при себе.

Настолько важная улика, и, увы, не в мою пользу оказалась в руках у врага и теперь я жертва шантажа.

Но долго жалеть себя и страдать слишком непозволительная роскошь в моем положении. Теперь я в ответе не только за себя, поэтому отставить, Моника, сопли. Возьми себя в руки и выполняй все, что тебе говорят.

Ты сама на это подписалась.

Вечером у Майкла день рождения и я обязана там появиться, хотя бы для того, чтобы успокоить брата и дать понять, что я жива здорова и со мной все в порядке.

Разумеется, саму меня никто туда не отправит. Придется ехать вдвоем. Такое себе удовольствие. Но за неимением другого варианта…К тому же, возможность увидеть Рика стоит того. Хотя бы на расстоянии вытянутой руки почувствовать его рядом и убедиться в правдивости обещаний Майкла не трогать его.

Пару часов я лежала, укрывшись одеялом, пытаясь остановить озноб, то ли от зарождающейся простуды, то ли из-за расшатанных нервов.

А затем зазвонил телефон, и я без взгляда на экран, поняла, кто это по входящей мелодии. Я постаралась откашляться и выровнять голос.

— Приветик, мамуль. Я так рада тебя слышать.

— Милая, как ты там? Ты так давно не звонила… у тебя все в порядке?

Врать родной матери самое последнее дело. Хоть она меня и не видит, но в этот момент я покраснела до кончиков ушей, ощущая чувство безграничного стыда к той, что любит меня всем сердцем. Но я не могу ей всего сказать, точно не сейчас.

— Все хорошо, как вы? Как папа? Я по вам безумно соскучилась.

— На самом деле мы планировали сделать Майклу сюрприз и уже через несколько часов будем…

— Чтттооо…вы…а почему ты раньше мне не сказала о ваших планах?

— Я и сама не была уверена…ты же знаешь, у отца столько дел, попробуй его вытащить из офиса…

Я на минуту зависла, переваривая услышанное.

Это катастрофа.

Что сказать родителям? Как себя вести? Дать заднюю уже не получится. Саймон был в курсе о дне рождения, и заверил меня, что обязательно составит мне компанию на этом вечере.

— Хорошо, мам. Буду рада вас видеть.

Мы попрощались, а я почувствовала неприятный осадок на душе. Мама всегда чувствует, когда что-то не так и вмиг меня раскусит.