Выбор. Иное
Шрифт:
Глава 5
Роберта всё крепче прижимается ко мне, её руки обнимают с неожиданной силой. С силой отчаяния. С последней силой утопающего, тянущегося к спасательному кругу. Утопающего… Да что же… А она шепчет… Шепчет на грани слышимости, не мне. Самой себе.
– Клайд, милый… Ты прости меня, пожалуйста. Знаю, не любишь. Может, и не любил никогда… Прости… Прости… Если бы… Если…
Прощения просит… За свою надежду… За отчаяние… За любовь…
Мои руки бережно обняли ее
– Берта…
Ладонь осторожно гладит выбившиеся пушистые локоны, шляпка мешает. Снять ее… Нет. Ну нет же… Не могу. Нельзя. Она запрокидывает лицо и смотрит на меня, тону в ее бездонных глазах. Утонуть… Да что за наваждение с этим «утонуть»… Это слово преследует меня… Нас…
– Берта…
– Что, милый?
Ну же… Хватит молчать, пора делать шаг. Делать выбор. Назад пути не будет, я понимаю это? Да.
– Ты… Знаешь… Ты не бойся ничего. Слышишь?
– Слышу, Клайд… Я не боюсь.
– Правда?
– Неправда. Я боюсь.
– Чего ты боишься сейчас?
– Что ты скажешь, что пора идти обратно.
– Ты не хочешь возвращаться?
– Нет.
Она вздохнула и положила голову мне на грудь. Шляпка оказалась у меня в руке, порыв ветра разметал длинные волосы. Невольно прижал Роберту к себе, маленькую и беззащитную, снова стало страшно, что сейчас исчезнет, развеется без следа… Она затихла, замерла в моих объятиях, а я… Не хочу ее отпускать, пусть этот миг длится и длится. Слышу тихое посвистывание ветра в ветвях деревьев, шепот…
– Мне сейчас очень хорошо и спокойно, Клайд. Правда. И я не хочу, чтобы это закончилось. Вот и все.
Вот так мы и стояли на безлюдной набережной. И казалось, сама природа затихла вместе с Робертой, прильнувшей ко мне в прохладной ночной темноте. Я легонько повернулся, чтобы свет дальнего фонаря хоть немного осветил ее лицо. Глаза были закрыты и две блестящие дорожки сбегали по щекам… Она улыбалась…
– Солнышко…
Улыбка стала еще улыбчивей.
– Назови меня так еще раз…
– Солнышко…
– А?
– Пошли домой.
– Ну вот…
Глаза открылись, Берта вздохнула. И уже сама вложила ладонь мне в руку.
– Идем домой… Только медленно.
– Бежать не будем, но тебе пора спать, до рассвета всего ничего осталось.
На часах почти три, стало совсем прохладно. Повернул Роберту к себе и плотнее повязал ей шарф, аккуратно заправил его под пальто. Улыбнувшись, надел обратно шляпку, шутливо щёлкнув пальцем по полям. Она с вновь появившимся на лице удивлением позволила мне все это проделать, в который раз пристально на меня посмотрев. Я же деловито сказал, подмигнув.
– Холодно, еще простудишься, кашлять будешь… По-настоящему.
Она поняла, что я ей вернул шпильку и тихо рассмеялась. Боже, как можно над этим сейчас смеяться? Как можно простить то, что она простила? Как же нужно любить для этого… В такой любви есть что-то обреченное…
Пользуясь тьмой и полным безлюдьем, обнял ее за талию, так теплее. Она, мгновение поколебавшись, так же обняла меня. Приноровилась не сразу, значит, никогда так не ходила раньше. Неторопливо отправились в обратный путь. Молча. Все, что можно и нужно было сказать в этот вечер, мы оба сказали. Теперь достаточно просто идти. Вместе сберегая ту нить, что между нами протянулась. Волшебная невидимая нить, которая… Откуда эти слова? Осторожно поглядываю на лицо Берты, о чем она думает? Спросить? Нет. Не надо. Не дави на нее. Дай отойти, впереди еще немало всего. Пусть просто порадуется. А она рада, вон как личико сияет, глаза блестят, улыбается… Маленькая… Все будет хорошо. Таков мой план. Легко не будет никому, тебе – в первую очередь. Но я постараюсь. Обещаю.
Внезапно осознал, что за все время прогулки почти не смотрел по сторонам, как будто для меня в порядке вещей заснуть дома, а очнуться почти сто лет назад и за тридевять земель. Незаметно усмехнулся – я иду по ночной улице, обнимая Роберту Олден, чувствую тепло ее тела, доверчиво прижавшегося ко мне. Слышу тихое дыхание, лёгкий стук каблучков, чувствую горьковатый запах ее духов. Смотреть по сторонам? Рухни сейчас небо, я и на это не обращу внимания… Все мысли и сомнения, все опасения и страхи – долой. Не сейчас. Мы медленно идём по безмолвному ночному Ликургу, согревая и храня друг друга, что сейчас может быть важнее? Мягкий серебристый свет фонарей, наши тени на тротуаре, негромкие шаги. Слепые черные прямоугольники окон смотрят на нас, может, за ними есть любопытные глаза? Смотрите, я не против. С каждым шагом приходит уверенность в том, что я решил, в том, что я собираюсь делать. Уверенность в Роберте, в себе. Мы – вместе. Так суждено. Так будет. Почувствовал, как она замедлила шаг, оглянулась по сторонам. Что-то не так, заметила кого-то? Глубокая ночь вокруг, мало ли… Мы остановились.
– Берт, все в порядке?
Напрягся, высвободил руку, быстро окинул взглядом улицу, дома, окна, прислушался. Нет, все тихо. Она заметила мою настороженность и улыбнулась, негромко рассмеялась.
– Клайд, что с тобой? Такое лицо у тебя стало, словно…
– Словно что?
Она перестала улыбаться и тихо сказала.
– Словно ты приготовился меня защищать.
Я пожал плечами, расслабившись.
– Да, приготовился, подумал… Ну, неважно. А почему мы тут остановились?
Роберта помолчала несколько мгновений, вдруг зябко обняв себя. Показала рукой куда-то вправо, в сторону виднеющейся вдалеке небольшой площади. Пригляделся… Мы посмотрели друг другу в глаза. Я тихо спросил.
– Хочешь туда пойти?
Она, поколебавшись, кивнула.
– Ты не будешь сердиться, милый? Уже действительно очень поздно, и тебе тоже ведь надо отдохнуть хоть немного.
Вместо ответа снова взял ее за руку и через несколько минут мы подошли к невысокой кованой ограде, вижу ворота. Шепнул ей.
– Внутрь?
– Клайд, страшно… Так нельзя… Давай тут немного постоим, и все, я просто хотела…
– Я понял, что ты хочешь, Берт, и это лучше делать внутри. Идём!
– Закрыто же…