Выборы на фоне Крыма: электоральный цикл 2016-2018 гг. и перспективы политического транзита

Чернозуб Олег

• делегендирование политических партий. Невысокая явка на выборах в Госдуму отразила и еще раз подчеркнула проблему девальвации общественно-политической значимости партий;

• размывание границ между партиями. Политическое позиционирование всех парламентских партий оказалось близко по содержанию. По принципиальным вопросам их позиция не различалась (отношение к В. Путину, Крым, кризис, санкции, поведение России на международной арене). За последние годы восприятие парламентских партий унифицировалось, идеологические различия между ними рефлексировались крайне слабо;

• высокая мобильность электората, слабостьпартийной самоидентификации избирателей. По сравнению с кампанией 2011 г. произошло резкое сокращение «ядерной группы» (тех, кто поддерживает данную партию и исключает возможность голосования за другие партии) электоральной поддержки партий. У ведущей партии, «Единой России», «ядерная группа» сократилась с 21 % до 7–10 %. При этом традиционный электорат «Единой России», решивший на выборах поддержать иные политические силы, не рассматривал это как «измену Путину»;

• на момент начала кампании (март 2016 г.) фиксировался риск усиления левых настроенийнаселения. Это было обусловлено влиянием экономического кризиса и общего запроса на перемены, обновления политики. В этот период был существенен риск значительного ухудшения «Единой Россией» своего электорального результата;

• низкая эффективность предвыборной мобилизации – такназываемого «последнего рывка». В 2011 г. оппозиционные партии (особенно ЛДПР и «Справедливая Россия») провели эффективную мобилизацию «своего» электората на фоне демобилизации электората «Единой России». В 2016 г. мобилизационный результат был выражен слабее, у КПРФ отчетливо фиксировалась демобилизация (см. рис. 6, 7, 8).

Рисунок 6. Уровень декларируемого голосования за КПРФ

(в % от опрошенных, общероссийский еженедельный квартирный опрос ВЦИОМ «Экспресс», N = 1600, в скобках рядом с датой указано количество недель до дня голосования)

Еще одна характерная черта выборов-2016 – дезорганизация протестного электората. Если на выборах-2011 «протестники» отчасти руководствовались предложенной А. Навальным стратегией голосования за любую парламентскую партию, кроме «Единой России», то в 2016 г. у оппозиции не оказалось объединяющей и мобилизующей идеи. Это привело к размыванию протестного голосования и снижению явки оппозиционно настроенных избирателей. В целом падение уровня явки на выборах 2016 г. по сравнению с 2011 г. обусловлено прежде всего сокращением доли колеблющегося электората. В 2011 и 2016 гг. в последнюю неделю перед выборами 44 % опрошенных заявляли о своем строгом намерении принять участие в выборах, однако в первом случае почти столько же (37 %) говорили, что скорее примут участие в выборах, тогда как в 2016 г. таких уже было только 17 %. По-видимому, колеблющиеся избиратели не дождались сигналов, которые могли бы мотивировать их на участие в выборах (см. рис. 9).

Рисунок 7. Уровень декларируемого голосования за ЛДПР

(в % от опрошенных, общероссийский еженедельный квартирный опрос ВЦИОМ «Экспресс», N = 1600, в скобках рядом с датой указано количество недель до дня голосования)

Рисунок 8. Уровень декларируемого голосования за «Справедливую Россию»

(в % от опрошенных, общероссийский еженедельный квартирный опрос ВЦИОМ «Экспресс», N = 1600, в скобках рядом с датой указано количество недель до дня голосования)

Рисунок 9. Декларируемое участие в выборах

(в % от опрошенных, общероссийский еженедельный квартирный опрос ВЦИОМ «Экспресс», N = 1600)

§ 1. Явка и легитимность на выборах – 2016

В целом избирательная кампания 2016 г. прошла спокойно, с минимальным количеством выборных и поствыборных конфликтов, а «партия власти» в итоге получила квалифицированное большинство. «Протестов или даже мыслей о протестах после выборов депутатов Госдумы в 2016 г. не возникло не только потому, что игра была честнее, но и потому, что поражение вышло более разгромным». [37] С другой стороны, низкая явка поставила под вопрос легитимность системы. А этот вопрос был и остается ключевым политическим риском в России: «Стерилизация и рутинизация выборов в парламент была технически понятным, но эстетически ошибочным решением». [38]

37

Баунов А. Что прошедшие думские выборы говорят о будущих президентских // Московский центр Карнеги. 23 сентября 2016 г. URL:(дата обращения: 20.08.2018).

38

Гаазе К. Три сезона Кириенко: как стратегия замглавы администрации разошлась с президентской тактикой // Московский центр Карнеги. 18 июля 2017 г. URL:(дата обращения: 20.08.2018).

Нас же интересуют не эстетические эффекты, а социальные индикаторы: хотелось бы понять, на какие изменения, происходящие и потенциальные, указали эти выборы. Главный ответ: они продемонстрировали снижение легитимности партийной системы, растущее отторжение избирателей от нее, что особенно наглядно проявилось в голосовании наиболее продвинутого населения – столиц и крупных городов. [39] Так, партии, преодолевшие барьер, представляют менее половины избирателей России в целом и только четверть избирателей Москвы и Санкт-Петербурга, причем в столицах по сравнению с выборами 2011 г. показатель сократился более чем вдвое.

39

В целом по стране за четыре парламентские партии, которые прошли в Госдуму, проголосовало 41,5 % населения. Иначе говоря, мнение без малого 60 % граждан в нынешнем составе нижней палаты парламента не представлено. В Москве и Санкт-Петербурге этот показатель – 24,4 %.

Таблица 30. Итоги выборов депутатов Государственной Думы 2016 г.

Источник: Центральная избирательная комиссия Российской Федерации. Официальный сайт. URL:(дата обращения: 14.08.2018).

В крайне низкой явке в Москве и Санкт-Петербурге можно видеть индикатор апатии, недоверия людей к выборному процессу, политической системе и актуальному «партийному меню»: радикально усилилось впечатление «люди перестают ассоциировать себя с какими-либо официальными политическими силами, продолжается разбегание народа и властной элиты». [40] Сложившая ситуация повысила риск утраты Государственной Думой легитимности в глазах населения двух столиц: в Москве и Санкт-Петербурге трое избирателей из четырех точно знают, что не голосовали за депутатов федерального парламента, и не воспринимают их как своих представителей. А ведь эта часть общества, как указывает политолог Глеб Павловский, реальнее таких конструктов, как «путинское большинство» и «демократический электорат». [41]

40

Опасные итоги выборов и действия правых // Русская народная линия. 20 сентября 2016 г. URL:(дата обращения: 20.08.2018).

41

Павловский Г. Сцена переходного времени // Московский центр Карнеги. 12 октября 2016 г. URL:(дата обращения: 20.08.2018).

§ 2. «Единая Россия»

Результат выборов в значительной степени определялся поведением, стратегией деятельности партий, ключевых игроков избирательной кампании. Она формулировалась в зависимости от целей участия. Так, «Единая Россия» претендовала на парламентское большинство, а оппозиционные партии скорее имитировали свое участие. Их активность была направлена не на победу, не на расширение своего представительства, а на то, чтобы более или менее спокойно «переждать» период высоких рейтингов власти.

«Единая Россия» в восприятии населения выполняет роль бенефициара и защитника существующего порядка. Доминанта восприятия – часть административной системы управления страной. Такое положение дел лояльными власти избирателями оценивается скорее положительно. В крайней форме эти оценки склоняются к рефлексии предпочтительности однопартийности, при условии наличия хорошего лидера (В. Путина). Наиболее значимыми факторами электорального положения «Единой России» в 2016 г. были следующие:

• постепенный, но устойчиво развивающийся процесс делегитимации партии. В течение 2015–2016 гг. сохранялся негативный тренд электоральных показателей «Единой России». Партия находится в фазе потери легитимности. Максимальные значения декларируемой электоральной поддержки были зафиксированы в мае 2014 г. – мае 2015 г. – около 60 %. Показателем же сентября 2016 г. стали лишь 40 %;