Выключить свет
Шрифт:
— Зачем?
— Зачем? — хмуро переспросила Джулия. — Затем, что моя подпрограмма хочет жить и процветать. Ей нужны благоприятные условия и помощь. Она настраивает все под выгорание. Откуда взялась эта игра?
— От пассажира с Проциона А. Джулия грохнула кулаком по столу:
— Последнее время с Проциона поступают очень странные сообщения. Я говорила со специалистами — некоторые подозревают, что система вот-вот выгорит.
— А подпрограмма об этом знала?
— О да. — Джулия поморщилась. — Возможно, отсюда и сама идея.
— Как она могла так поступить? Это же ты?
— Часть меня. Теперь уже копия копии части меня. Может быть, та часть меня,
— Что мы можем сделать? — Констанс трясло от отчаяния.
— Распространить всеобщее предупреждение, отозвать игру… — Джулия достала свою бизнес-карту и начала ввод. — Возможно, еще не поздно. Ничего страшного не случится, пока эта преступная подпрограмма не доберется до универсального синтезатора.
Констанс похолодела и несколько секунд не могла выговорить ни слова. Мать смотрела на виртуальный экран своей карты, щелкала пальцами по невидимой клавиатуре, набирая срочные сообщения.
— Мама… — начала Констанс и торопливо договорила, встретив нетерпеливый взгляд Джулии, — я должна тебе… кое-что сказать.
Две женщины, старая и молодая, бежали сквозь утреннюю суету в тишину соседнего, ночного сектора. Старшая бежала быстрее. Констанс пришлось окликнуть мать, проскочившую дверь их ячейки-конторы. Джулия резко затормозила и мгновенно развернулась. Констанс была уже в дверях. Голубое сияние синтезатора озаряло комнату. Слышалось прерывистое жужжание — синтезатор работал. Энди забился в угол кровати, прижавшись к стене. Кровать стояла косо. У нее не хватало одного угла, будто откушенного стальными зубами. Синтезатор отрастил себе руку, которой запихивал в приемное отверстие все, до чего мог дотянуться. Пол уже по щиколотку был засыпан мелкими суетливыми инсектами из пластика и металла. Узел коммуникатора был наполовину разобран, и его окружал рой тараканов. Часть их, взобравшись на стену, досверлилась до проводки и кабеля. Когда Констанс открыла дверь, они ручьем хлынули через порог у нее под ногами.
Джулия из-за спины громко требовала «Нортон». Вопли, раздававшиеся ей в ответ, эхом отражались от стен.
Констанс не могла оторвать взгляд от Энди. Допрыгнуть из своего угла до двери он бы не сумел. Она уже готова была, забыв об опасности, выскочить на середину комнаты, когда Энди вдруг нагнулся и сбросил на пол остатки постели. Прыгнув на тряпки, он следующим прыжком перелетел прямо к ней, едва не сбив ее с ног. Констанс обхватила его обеими руками, попятилась и ногой захлопнула за собой дверь. Еще несколько коротких секунд, и самые маленькие металлические букашки просочились в щель под дверью. Констанс попробовала растоптать их. Под ее ногой они сворачивались в крошечные шарики, похожие на капельки ртути. Более крупные механизмы, успевшие сбежать в открытую дверь, проделывали тот же трюк и раскатывались во все стороны, скрываясь в углах и щелях.
Завыл сигнал тревоги. Кто-то подбежал к ним с тяжелым «Нортоном» и принялся сжигать машинки разрядами. Очки Констанс, соскользнувшие в суматохе обратно на переносицу, затемнились, задетые шальным электромагнитным импульсом из раструба «Нортона». Она сорвала их и отбросила прочь. Крошечные машинки набросились на упавшее устройство. Они в два счета разобрали его на части и растащили их.
Вокруг двери уже собралась порядочная толпа. Женщина с «Нортоном» пинком открыла дверь и отшатнулась. Ей больше нечего было здесь делать. Констанс увидела застывший синтезатор, не донесший руку до пасти приемника. Замершие стальные тараканы валялись на полу.
— Ты в порядке? — спросила она у Энди.
Глупый вопрос. Она прижимала его к себе и чувствовала, как его трясет.
— Я в порядке, — отозвался он через минуту, оттолкнув ее. Хлюпнул носом и вытер его рукавом. — Что это было?
Джулия Макгатл выступила вперед:
— Просто маленькая познавательная экскурсия — первые искры выгорания.
Энди так часто видел ее лицо, что представлений не понадобилось.
— Но это же катастрофа! Джулия пожала плечами:
— Зависит от точки зрения. Энди обвел рукой комнату:
— С моей — очень похоже!
— Они бы не причинили тебе вреда, — сообщила Джулия. — Живая материя им ни к чему.
Энди содрогнулся:
— Мне, когда они жрали кровать, это не пришло в голову.
— Понимаю, понимаю. — Джулия обняла Энди за плечи. — Пойдем-ка выпьем кофе.
Женщина с «Нортоном» едва не выронила его.
— Вы не намерены что-нибудь предпринять?
Джулия обвела взглядом напряженные лица людей вокруг. И заговорила так, словно знала, что изображение с очков-экранов передается прямо на сайт новостей.
— Я уже опубликовала предупреждение. Не мне решать, обратят ли на него внимание. И не от меня зависит, выгорим мы или нет. Это зависит от всех вас.
Среди множества сведений, пропадающих в выгоревших системах, теряется и информация о том, каково жить в первые дни выгорания. Об этом сочиняли сказки, и маленькая Констанс наслушалась их вдоволь. Типичная драма начиналась с чего-нибудь похожего на то, что они видели в своей ячейке: механизмы вырываются на волю, пожирая все на своем пути. Дальше люди превращались в кукол, а марионетками руководили подпрограммы, захватившие контроль над их мозгом. Тех, кто остался человеком, гоняли как крыс. Герой и героиня, или пара героев, или пара героинь сбегали в последний момент на челноке, по Длинной Трубе, через охладительный кожух реактора или (если в сюжете присутствовал солидный элемент виртуальной реальности) удирали по радиолучу в виде сохраненных подпрограмм (которым еще предстояло последнее приключение — пробиться сквозь антивирусную защиту в системе, куда они направлялись, доказывая при этом, что не несут с собой семени нового выгорания, и так далее).
Ничего похожего не случилось. Казалось, все осталось как было, разве что появилось несколько новых тем и дискуссионных сайтов. Обитатели Солнечной системы непрерывно обменивались огромными объемами информации. Большая часть программного обеспечения каждого из них — встроенного в одежду, в очки-экраны, в бизнес-карты и стены ячеек — состояла из антивирусных фильтров.
— Чем занимается твоя мать? — спросил Энди на второй день, когда они сидели в ячейке, арендованной Джулией, — она была куда больше и комфортнее, чем та, которую снимали они. «Ларкин и компания» прекратила торговые операции, даже лицензию на коммерческую деятельность продать не удалось.
Констанс покосилась на Джулию, занятую переговорами со своей нынешней штаб-квартирой на Ганимеде и с аварийной командой в горячей зоне. Беда была в задержке сигнала, замедлявшей переговоры.
— Не знаю, — ответила она. — Она в корпорации. Занимается разными вещами. Среди прочего — работает в команде виртуальной безопасности Солнечной системы. Там одни волонтеры. — Констанс засмеялась. — Богатые работают на совесть.
— У древних были правительства, которые занимались такими вещами, — припомнил Энди. — Международная безопасность и все такое.