Шрифт:
Глава 1
Через широчайшую плоскость огромного окна, выходящего на реку Харб, пересекающую границу между штатами, можно было наблюдать медленно плывущие баржи и солидные буксиры. Панорама, открывающаяся за окном, казалась даже немного неестественной из-за прозрачности воздуха, столь характерной для конца октября и первых дней ноября, когда каждый окрашенный в золотисто-оранжевые тона лист четко вырисовывался на холодной синеве осеннего неба.
Сама же комната была затянута облаками сигарного и сигаретного дыма и никак не могла похвастать той ясностью красок, которую являла взору картина, развернувшаяся за
Однако двое мужчин, сидевших напротив Дугласа Кинга, продолжали с бульдожьим упорством поливать его короткими очередями аргументов, напоминая при этом отлично сработавшуюся пару чечеточников. Кинг слушал их, упорно храня молчание.
– Единственное, чего мы хотим от тебя, Дуг, это чтобы ты рассматривал данную проблему с точки зрения валовой прибыли. Мы ведь ни о чем ином тебя не просим, – сказал Джордж Бенджамин.
– Это же так естественно, – добавил Руди Стоун.
– Конечно же, нужно думать и об обуви. Об обуви никто и не думает забывать. Однако следует учитывать и то, как эта обувь повлияет на валовую прибыль.
– Ведь “Обувь Гренджера” – это прежде всего бизнес, Дуг. Прежде всего – бизнес. А это означает – прибыли и убытки. Те самые прибыли, которые в бухгалтерских книгах отмечаются черными чернилами, и те самые убытки, которые отмечаются красными. Так на что же нам ставить – на черное или на красное?
– И наша работа, Дуг, заключается в том, чтобы удерживать отчетность фирмы в графах, заполняемых черными чернилами, разве не так? Не упускай этого из виду, постоянно помни о валовой прибыли и уж только потом можешь позволить себе иметь свое мнение об этих моделях, – сказал Бенджамин.
Он вскочил с кресла. Это был типичный американец, англосакс, протестант, его массивные очки в толстой черной оправе в известной степени как бы подавляли его узкое лицо. Резкими движениями хищной птицы, как бы летя над поверхностью пола, он подошел к изукрашенному резьбой и бронзой сервировочному столику, который стоял в нескольких футах от дивана. Верхняя полка этого столика была вся уставлена образцами женских туфель. Бенджамин взял одну из этих туфель и с той же удивительной грацией подлетел к Кингу, по-прежнему хранившему невозмутимое молчание. Он протянул ему туфлю.
– Может ли такая туфля стимулировать продажу? – спросил он.
– Постарайся правильно понять Джорджа, – быстро вставил Стоун. Он стоял у книжных шкафов, которые выстроились вдоль стен этой огромной гостиной, и больше всего походил на одного из богов скандинавского пантеона – мускулистый блондин лет сорока пяти, красивый зрелой мужской красотой. Одевался он с претензией на артистизм – его клетчатый жилет и покрой синего костюма могли свидетельствовать и о том, что владелец их хочет выглядеть моложе своих лет. – Это – прекрасная модель, отличная модель, но мы говорим сейчас не о модели, а о валовой прибыли.
– Вот именно – красное и черное, – снова прибег к своему любимому сравнению Бенджамин. – Вот о чем мы говорим в данный момент. Разве я не прав, Фрэнк?
– На все сто процентов, – сказал Фрэнк Блейк. Он затянулся сигарой и выпустил к потолку колечко голубого дыма.
– Такая туфля не привлечет массы, Дуг, – сказал Стоун, отходя от книжных полок. – В ней отсутствует чутье бизнесмена.
– Она не берет тебя за душу, – сказал Бенджамин, – вот главное, чего ей не хватает. И дело не только в том, что средняя американка не может позволить себе такой траты, просто она не стала бы покупать ее и в том случае, если бы могла это сделать. Американская хозяйка дома – вот за кем мы охотимся. Это та незаметная маленькая женщина, которая обливается потом у плиты и которая утирает сопливые носы своих малышей. Хозяйка Америки – вот наш главный покупатель. Хозяйка Америки, черт бы ее побрал, это ведь самый бестолковый покупатель на всем белом свете.
– Мы должны увлечь ее, Дуг. Это же элементарно.
– Мы должны заставить ее дрожать от вожделения.
– А что больше всего заводит женщину. Дуг?
– Ты ведь женатый человек. Что больше всего заводит миссис Кинг?
Кинг с невозмутимым видом молча разглядывал Бенджамина. Пит Камерон, занятый смешиванием коктейля и стоявший в нескольких футах за спиной Бенджамина, на мгновение уловил взгляд Кинга. Он чуть заметно улыбнулся ему, не вызвав, однако, ответной улыбки.
– Наряды – вот что способно возбудить любую женщину! – сказал Стоун.
– Платья, шляпки, перчатки, обувь! – воскликнул Бенджамин. – А обувь – наш бизнес. И должен напомнить, что никто не вступает в дело ради одного только развлечения.
– Ни одна живая душа! – поддержал его Стоун. – Валовая прибыль зависит от умения возбуждать. А такой туфель не возбудит женщину. Такой туфель не возбудит даже и кобылу!
В комнате на мгновение воцарилась тишина, которую прервал наконец Дуглас Кинг.
– Так чем мы в конце концов торгуем? – спросил он. – Обувью или средствами от полового бессилия?
Фрэнк Блейк буквально подпрыгнул на месте.
– Дуг изволит шутить с нами, – с гнусавым акцентом южанина выкрикнул он. – Но, извиняюсь, я проделал весь тот путь из Алабамы сюда вовсе не для того, чтобы выслушивать чьи-то шуточки. Я вложил свои кровные деньги в “Гренджер”, а если послушать то, что говорит Бенджамин о том, как управляется эта фирма, я могу считать, что нам предстоят крупные убытки вместо прибыли.
– Фрэнк абсолютно прав. Дуг, – сказал Бенджамин. – Здесь не до шуток. Если ты не предпримешь каких-нибудь решительных действий, мы, можно сказать, пустим капиталы на ветер.
– Так чего же вы от меня хотите? – спокойно поинтересовался Кинг.
– Наконец-то ты задал нужный вопрос, – сказал Бенджамин. – Пит, не сделаешь ли ты мне еще один коктейль?
Стоявший подле бара Камерон кивнул и тут же принялся смешивать коктейль. Движения его были неторопливыми и четко выверенными, что великолепно соответствовало его безупречно сшитому серому фланелевому костюму. Высокий мужчина лет тридцати пяти и весьма приятной внешности, он невозмутимо смешивал коктейли, поглядывая то на одного, то на другого из спорящих.