Выкупленная родная семья
Шрифт:
Ребенка беру с собой, а то он в последнее время часто один. С ним на руках спускаюсь вниз, там тихо. Мой брат явно поел и ушел. Марина тоже умчалась домой к мужу. А где хозяин? Вряд ли после ужина он в своей качалке.
А кроме тренажерного я помещений не знаю. Вот еще перемена — я живу совершенно в незнакомом доме! Ух, стараюсь собраться и спокойно поискать Мирона. Иду в тот же дальний коридор.
Набираюсь смелости, громко стучу в одну из дверей сбоку. А когда дергаю ее. она оказывается заперта. Облом! Остается еще одна, на другой стороне.
— Да!
Теперь в ответ на мой стук раздается громкий голос. Это Мирон. Медленно открываю дверь.
— Извини, надо поговорить, — сообщаю решительно.
Переступаю через порог, не поднимая глаз. Вроде из-за безопасности или чтобы настроиться. А когда поднимаю голову, замираю от удивления.
Помещение и правда большое, а обстановка не такая, как я ожидала. Здесь и кровать, низкая и просторная, и подобие кабинета со столом и парой деревянных шкафов. В углу притулился манекен, на таких боксеры отрабатывают удар. А на стене сбоку огромный телевизор и несколько полок с книгами. В общем, тут есть всё.
Оглядываюсь и только потом замечаю, что хозяин этой миниквартиры смотрит на нас. Вернее, его внимание приковано к Матвею. Мужчина стоит по струнке прямо, на нем уже спортивные домашние вещи. На кровати, кажется, валяется полотенце. Но он не выглядит расслабленным после душа. Губы сжаты, пальцы плотно сцеплены.
Глава 5
— Я могу положить его на кровать?.. — говорю о сыне. — Он в подгузнике.
Рот Мирона отпускает напряжение, и на нем даже проскакивает улыбка.
— Конечно.
— Мирон. — взмахиваю уже свободными руками, — покажи мне тест на отцовство.
Мужчина, не задумываясь, в согласии машет головой.
— Сейчас.
Достает из стола и прозрачного конверта бумаги. Да. там более-менее понятно всё написано. На 99,9 и так далее процентов Мирон — отец Матюшки. Что же, хотя бы это был не блеф.
— Ты до сих пор не веришь?
Кажется, Красильников хочет поговорить.
— Конечно, ведь это не независимая экспертиза. Я уже когда-то поверила Ивану, что донор анонимный.
Мирон отвечает тут же.
— Можешь сделать еще один тест сама. Я сдам кровь или что там нужно? Волосы? Зубную щетку? Бери, что хочешь. Но сын даже похож на меня.
Он не говорит — ребенок. Мирон произносит слово сын совсем неравнодушным тоном. А взгляд, который он тут же направляет на Матюшку, еще более красноречив. Мужчина не пытался все это время приблизиться, взять малыша. Но его нутро явно рвется к нему.
— Да, я хочу сделать самостоятельный тест.
Вроде бы получаю желаемое, но радости нет. Наоборот вдруг на глаза наворачиваются слезы. Может, окончательно понимаю, что это все не сон.
— Ты любишь Ивана?
Даже сразу не понимаю, о чем он.
— Мм… Он мой муж. Конечно, я вышла за него по любви.
— И продолжаешь любить? Несмотря на то, что
Мирон как обычно не деликатен. Но чего он хочет? О какой любви можно сейчас говорить… Слезы окончательно выкатываются.
— Использовал?
Какая выгода Ивану от брака и малыша? Вот это я и имею в виду. Но Мирон говорит о другом.
— Он хоть что-то сделал? Перед тем, как семья назначила его твоим женихом?
Вот какие у него мысли. Хотя, возможно, со стороны так и выглядело. Все были рады нашим отношениям.
— Я бы не вышла замуж только из-за мнения родных, — говорю твердо, — я сама захотела быть с ним.
— И чем же он заслужил?
— Он… ухаживал! — не понимаю, почему так не хочу оказаться в его глазах пустышкой. — Я вообще давно чувствовала его внимание… Еще когда Ваня меня от собаки защитил. Пес прибился ко двору, соседи его подкармливали. А мальчишки раз решили поиздеваться. Вечер, я с секции по плаванию шла. Рыжик как кинется от них ко мне! За ногу схватил. У меня даже память отшибло от страха.
— А Иван? — голос Мирона звучит скептически.
— Он его оттащил! Я опомнилась только в лифте, когда Ваня меня обнимал и успокаивал.
Красильников вдруг усмехается.
— Наверное, напуганный пес знатно его подрал?..
Жму плечами.
— Не знаю… Не видела.
Всхлипываю… Я не плакала весь вчерашний чудовищный день. Но сейчас вопросы Мирона выворачивают. Я как будто хочу оправдаться перед ним за выбор мужа. И от того чувствую себя совсем мерзко.
Не понимаю, какая цель у этого разговора. Может быть, Мирон уже пожалел, что перевез нас в свой дом. Он хочет уединения, а тут хожу я, да еще и с ребенком. Вот вломились в его супер-спальню.
— Почему ты не снял нам квартиру? — не смотрю на него, в голосе явные слезы. Но плевать. — Если хотел помочь своему сыну? Не обязательно нам занимать целый этаж в твоем личном доме.
Матюшка вроде бы тихо лежит на большой кровати. Так что слышу я только звук шагов по направлению ко мне. Мои глаза уткнулись в пол, и я вижу в меру большие мужские ступни в серых спортивных носках. Мирон подошел ко мне очень близко.
— Не расклеивайся, Лада. Ничего ужасного не происходит.
Да Красильников — мастер поддержки. Конечно, всего лишь мой муж продал меня другу, который внезапно оказался отцом нашего сына. Сущие пустяки!
— Моя жизнь разрушена, Мирон…
Говорю искренне. И точно так же от души изумляюсь, когда мужские руки грубовато опускаются на плечи и притягивают меня вперед. Реакции заторможены, и я не сопротивляюсь. Чувствую крепкие мышцы щекой. Меня не окатывает нежностью или каким-то смущением. Ничего пошлого. Я ощущаю только силу, которая идет от этого человека. И не вырываюсь, наверно, потому, что хочу хоть немного подпитаться ею.
— Иван может пойти на попятную, — не отпуская. Красильников начинает говорить, — появиться рядом с вами. Поэтому я решил, что вы будете именно здесь.