Выпуск 1. Том 3
Шрифт:
Пуаро развернул вложенный в письмо документ. Это было свидетельство о браке, заключенном между Донованом Бейли и Эрнестиной Грант восемь лет назад.
— О Господи! — воскликнул Джимми. — Пат говорила, что получила записку от этой женщины с просьбой встретиться, но она и представить себе не могла, что речь пойдет о чем-нибудь подобном.
Пуаро кивнул.
— Мосье Донован знал об этом. Он зашел к жене прежде, чем подняться к Пат. По странной иронии судьбы несчастная женщина поселилась в том же доме, где жила ее соперница. И он, не дрогнув, убил жену, а затем отправился развлекаться. Она, видимо, сообщила ему, что послала свидетельство в нотариальную контору и вскоре ожидает получить ответ. Он скорее всего
— Сегодня вечером он был в таком хорошем настроении… Вы ведь не позволите ему скрыться? — Джимми вздрогнул.
— Ну куда он сможет скрыться, — серьезно ответил Пуаро. — Об этом даже не надо беспокоиться.
— Я сейчас думаю только о Пат, — сказал Джимми. — Так вы считаете, она любила его?
— Mon ami, это уже по вашей части, — тихо ответил Пуаро, — завоевать ее любовь и заставить забыть о прошлом… Я думаю, вы легко с этим справитесь.
Дело об исчезнувшей леди
На столе мистера Бланта — владельца «Международного детективного агентства» — раздался предупредительный звонок, и Томми с Таппенс бросились каждый к своему глазку, сквозь которые можно было наблюдать за томящимися в приемной клиентами, томить которых посредством разнообразных артистических ухищрений входило, среди прочего, в обязанности Альберта.
— Я посмотрю, сэр, — говорил он в настоящий момент, — но, боюсь, мистер Блант сейчас слишком занят. Как раз разговаривает по телефону со Скотленд-Ярдом.
— Я подожду, — ответил посетитель. — Карточки у меня с собой нет, но я Габриэль Стэвенссон!
Посетитель являл собой великолепный образчик мужественности. Ростом он был более шести футов. Лицо у него было обветренное и загорелое, а удивительно прозрачные голубые глаза составляли почти пугающий контраст с темной кожей.
Томми быстро принял решение. Надев шляпу, он взял в руку перчатки и открыл дверь в приемную. Узрев незнакомца, на пороге он замялся.
— Этот джентльмен ожидает вас, мистер Блант, — сообщил Альберт.
По лицу Томми скользнуло выражение легкого неудовольствия. Он взглянул на часы.
— Без четверти одиннадцать я должен быть у герцога, — заявил он и, пронзительно глянув на просителя, решил:
— Могу уделить вам пару минут, сэр. Сюда, пожалуйста.
Посетитель послушно последовал за Томми в кабинет, где, с блокнотом и ручкой наготове, их уже скромно ждала Таппенс.
— Мой доверенный секретарь, мисс Робинсон, — представил ее Томми. — А теперь, сэр, не угодно ли вам изложить ваше дело? Пока мне известно только, что оно неотложное, что вы приехали сюда на такси и недавно были в Арктике или Антарктике.
Посетитель ошеломленно уставился на Томми.
— Но это же невероятно! — вскричал он. — Я думал, такое бывает только в книжках. Ваш курьер даже имени моего вам не назвал!
Томми устало вздохнул.
— Та, та, та, все это было очень легко. — Лучи полуночного солнца за Полярным кругом обладают специфическим действием на кожу — излучение актиния, [49] знаете ли. Как раз пишу кратенькую монографию по теме. Однако мы уклоняемся… Так что же привело вас ко мне в столь расстроенных чувствах?
49
Имеются в виду химически действующие лучи.
— Начну с того, мистер Блант, что зовут меня Габриэль Стэвенссон…
— А! Ну конечно! — припомнил Томми. — Знаменитый исследователь. Кажется, вы совсем недавно вернулись из района Северного полюса?
— Я прибыл в Англию три дня назад. Меня привез на своей яхте один из друзей, оказавшийся в северных водах. Без него я попал бы сюда не раньше, чем через полмесяца. А надо вам сказать, мистер
— До замужества… — перебил его Томми.
— Достопочтенная Гермиона Крэйн, младшая дочь лорда Ланчестера, — без запинки выпалила Таппенс. Томми наградил ее восхищенным взглядом.
— Ее первый муж погиб на войне, — скромно добавила Таппенс.
Габриэль Стэвенссон кивнул.
— Совершенно верно. Как я и говорил, мы с Гермионой были помолвлены. Само собой, я хотел уже отказаться от экспедиции, но Гермиона — благослови ее Бог! — не захотела об этом и слышать. Идеальная жена для путешественника! Так вот, по прибытии в Англию первым моим порывом было, конечно, увидеться с ней. Я послал телеграмму из Саутгемптона и первым же поездом выехал в Лондон. Я знал, что сейчас она живет на Понт-стрит со своей теткой, леди Сьюзен Клонрэй, и направился прямиком туда. Там я, к великому своему разочарованию, узнал, что Гермиона гостит у каких-то своих друзей в Нортумберленде. Леди Сьюзен, справившись с удивлением, вызванным моим неожиданным приездом — как я уже говорил, меня ждали не раньше, чем через две недели, — была необычайно мила. Она сказала, что Гермиона вернется через пару дней. Я, естественно, спросил адрес, но тут старушка начала мямлить что-то невразумительное, Герми собиралась гостить в нескольких местах, и трудно сказать, в каком из них она может находиться сейчас. Впрочем, мистер Блант, не секрет, что с леди Сьюзен мы никогда особо не ладили. Она, знаете, из этих пышных дамочек с двойным подбородком, которых я совершенно не выношу — никогда не терпел. Толстые женщины и жирные собаки — это просто оскорбление Господу Богу, и они еще, как назло, постоянно ходят парами. Я знаю, дико, конечно, но так оно и есть: никогда не мог поладить ни с одной толстушкой.
— Да, полнота нынче не в моде, — сухо согласился Томми. — Впрочем, и антипатии есть у каждого. Покойный лорд Роберте, к примеру, ненавидел кошек.
— Послушайте, я вовсе не говорю, что леди Сьюзен начисто лишена достоинств. Возможно, она совершенно очаровательная женщина, но лично я теплых чувств к ней никогда не испытывал. Всегда в глубине души подозревал, что она против нашей помолвки, и уверен, отговорила бы Герми, если б только смогла. Нет это вовсе не фантазия. Называйте это предубеждением, если хотите. Так вот, прежде чем продолжить, должен сказать вам, что принадлежу к тем твердолобым упрямцам, которые всегда настоят на своем. Я не убрался с Понт-стрит до тех пор, пока не вытряс из старушки имена и адреса всех людей, у которых Герми могла остановиться Потом сел на почтовый поезд к северу…
— Вы, я вижу, вообще человек действия, мистер Стэвенссон, — улыбнувшись, перебил его Томми.
— И представляете, мистер Блант, — продолжил тот. — Никто из этих людей и в глаза не видел Гермиону! Мало того, лишь по одному из трех адресов ее действительно ждали — похоже, с двумя другими леди Сьюзен поднапутала, — но в последний момент получили от Герми телеграмму, что она передумала. Естественно, я спешно вернулся в Лондон и направился прямиком к леди Сьюзен. Нужно отдать ей должное — она выглядела встревоженной. Она признала, что понятия не имеет, где в таком случае может быть Герми. Тем не менее она решительно не хотела слышать ни о какой полиции, заявив, что Герми не маленькая глупая девочка, а взрослая женщина, привыкшая всегда поступать по-своему. Вероятно, сказала старушка, на нее просто нашла какая-нибудь блажь. Я вполне понимал нежелание Герми докладывать о своих планах леди Сьюзен, но волновался от этого ничуть не меньше. У меня было странное чувство, будто что-то здесь не так. Я уже собрался уходить, когда принесли телеграмму. Леди Сьюзен прочла ее с видимым облегчением и передала мне. Телеграмма гласила: