Высота одиночества
Шрифт:
— Отпусти. Больно.
Рината высвободилась из рук партнера и отъехала в сторону, скользнув взглядом по продолжающим стоять за бортом Савченко и Ершовой, ставшим невольными свидетелями её истерики. Только затем глубоко вздохнула и подняла глаза на Крылова. Снова это странное понимающее выражение серых глаз. Стоит и ждет, какое же решение она примет.
— Почему нельзя было вначале со мной это обсудить?! Почему нужно было все за спиной у меня делать? Ты все знал, Николай Петрович знал… А меня ставите перед фактом, хотя психолог, как вы считаете, нужен мне.
— Да
Рина отвернулась, поджала губы. Несколько секунд она упрямо молчала, глядя в одну точку. Мысли лихорадочно метались в голове, нутро выворачивалось от неприятия. И все-таки она понимала, что отказаться у нее нет права, и лишь поэтому тихо сказала:
— Хорошо. — Тут же на лице Игоря расплылась одобряющая улыбка. — Только на приеме я буду одна.
— Как скажешь, — еще шире улыбнулся он.
Яна Николаевна на первый взгляд показалась довольно милой женщиной, улыбалась, говорила правильные фразы, смотрела на Ринату, расположившуюся напротив на стуле в кабинете Савченко, с неподдельным интересом. Рина же на личном опыте знала, что первое впечатление бывает обманчиво, и с виду такие хорошие женщины на деле могут оказаться двуличными особами.
Психолог задавала ей наводящие вопросы о детстве, о друзьях, о жизни в школе-интернате, а Рината в ответ становилась все мрачнее и мрачнее. И если поначалу хоть какие-то ответы она давала, то к концу разговора все свелось к вопросам Ершовой и ее молчанию.
— Понятно, — наконец Яне стало ясно, что Ипатова и вовсе закрылась от неё. — Рината, у меня сложилось впечатление, что своим присутствием здесь ты делаешь мне одолжение.
— Не Вам, — сложив руки на груди, буркнула Рина.
— Хорошо. Не мне. Своим тренеру и партнеру?
Короткий кивок и снова полное безразличие ко всему происходящему.
— Я хочу тебе помочь, — пыталась достучаться до спортсменки психолог. — Я не враг тебе! — Безрезультатно.
— Послушайте, я не желаю, чтобы в мою жизнь вмешивались совершенно посторонние люди, — ощетинилась Рината. — Я согласилась прийти к Вам только ради Крылова, но, скажите мне, как боязнь сделать поддержку связана с моим детством? Вам какое до этого дело? Что Вы хотите у меня выведать?
— Рината, — и без того немаленькие глаза Ершовой стали еще больше. — У меня и в мыслях такого не было… — Она растерянно помотала головой.
— Значит, так, — Ипатова облокотилась о стол, разделявший их. — Вы не можете мне помочь, потому что мне не нужно помогать. Я справлюсь со всем сама. Без помощи всяких там психологов, лезущих туда, куда их не просят! — повысила голос на последнем слове и, с шумом отодвинув стул, встала и вышла из кабинета.
Секундой спустя в дверях появился Савченко. На его вопросительный взгляд Яна только с сожалением покачала головой.
— И что это было?! — в комнату без стука вбежал злющий Крылов, подлетел к Рине и сорвал с неё наушники.
— Эй, я музыку слушала! — Рината схватилась за провод и потянула на себя. — И вообще,
— Разбежалась! Это моя квартира! — Игорь раздраженно бросил отвоеванный-таки у нее плеер на кровать.
— Могу уйти! — Рината поднялась с дивана.
— Попробуй только! — Сверля ее убийственным взглядом, он встал напротив. — Мало того, что нахамила Яне, так смоталась без разрешения с тренировки!
— Я не хамила, — едкая ухмылка расплылась на её лице. — Я как покорная девочка пошла к твоему психологу и час слушала её бредни. А потом… у меня от неё разболелась голова, и я уехала домой. Вот и все.
— Я убью тебя когда-нибудь! — схватившись за голову, Игорь шумно выдохнул, пытаясь успокоиться. Но как тут успокоишься, когда эта стерва смотрит своими синими глазищами и приторно улыбается, намеренно выводя его из себя. Что ему там у Савельевой не понравилось? Зубы кривые? Да и ладно бы… Зато милая она и тихая. И глаза у нее добрые. Коровьи, правда, слегка, но добрые. А эта… И дернул же его чёрт! Да, хорошо, глупая эта затея была с психологом, но вести-то себя зачем так? Что и кому она все время доказывает? Самостоятельная! Ага, как же! Пусть самостоятельность свою доказывает, шнурки на коньках завязывая. Еще и уехала, он ей весь телефон оборвал, волновался, а она его выключила!
— Крылов, слушай, я выполнила свое обещание, сходила к твоей Яне, но не может она мне помочь. Обещаю, я попробую завтра сделать поддержку. В конце концов, ты вроде не намерен меня на лед бросать, — примирительно повела плечами Рината.
— Рин, это не шутки, — серьезно заявил Игорь.
— Я понимаю, — кивнула она. — У нас все получится.
— Надеюсь.
— Слушай… я голодная жуть! Ты приготовил что-нибудь? — Ангельский взгляд и покорная улыбка.
— Ипатова… — возмущенно засопел Крылов. — Женщина в доме у нас ты! Тебе и готовить!
— Ага, щас, — засмеялась Рината и побежала к двери. — Что за патриархат?
— А ну стой! — Игорь ринулся за ней. — Ипатова, будешь гречкой питаться!
— Ненавижу гречку!
— Зато я люблю!
В ответ до него донесся звонкий смех Рины, скрывшейся на кухне.
Крылов затормозил у лестницы и покачал головой, не переставая улыбаться.
Какой же она все-таки ребенок, эта Ипатова…
***
Дорогой ресторан, любезный официант, столик, накрытый белой скатертью и в дополнение ко всему — парень в простой рубашке и потертых джинсах, едва дыша, уткнувшийся в ценники в меню.
Валерия скучающе вздохнула и жалостливо посмотрела на Артема. Зря она его сюда притащила, он же не виноват, что вся его зарплата умещается в пару блюд от шеф-повара этого довольно милого и уютного заведения.
— Вы готовы сделать заказ? — перед ними возник молодой человек в белой рубашке и, покосившись на Новикова, улыбнулся Лере.
— М-да, — Фёдорова отодвинула меню на край стола. — Мне воды, пожалуйста.
— И мне, — недовольно проговорил Артем.
— Извини, — когда официант ушел, обратилась Лера к парню. — Я привыкла после работы сюда заходить, вот и не подумала…