Высшая школа хаоса
Шрифт:
– Я рада, что в кои-то веки мне досталась нормальная подруга, – усмехнулась я.
– А раньше, можно подумать, у тебя не было нормальных подруг?
– Как тебе сказать… – Я задумалась. – Я училась в элитной школе для светлых, жила в элитном районе. Естественно, там у меня были друзья. Но я не знаю, как бы они повели себя, стань я изгоем. И не знаю, пошли бы они за мной в ущерб своим интересам. После случившегося с моим братом и Селест многие отвернулись. Не все, конечно, самые близкие остались. Но для них поддержка ничего не стоила. Ты же рискуешь,
Мы еще немного поболтали, а потом Лесси побежала на пары. А ко мне зачастили посетители. Сначала зашел главный лекарь. Расспросил о самочувствии, проверил, насколько быстро срастаются под действием заклинания сломанные ребра и заживают гематомы по всему телу. Убедившись, что со мной все нормально, он пообещал к вечеру отпустить из лазарета долечиваться и выписал освобождение от целого ряда занятий. Ото всех, где присутствовала физическая нагрузка. Не только от боевки, но и от верховой езды, танцев и даже алхимии, мотивируя это тем, что котлы с зельями бывают достаточно тяжелыми, а мне следует поберечься. А вот лекции можно посещать уже на следующий день.
Лекарь сделал новые назначения, проследил за тем, чтобы я выпила отвар и оставил меня отдыхать. Отдых у меня уже лез через уши. Мне было скучно, поэтому, когда пришли родители, я искренне обрадовалась.
Мама была бледнее, чем обычно. Она всегда выглядела как и положено родовитой светлой: пепельные волосы, уложенные в аккуратную и строгую прическу, светлая кожа, прозрачно-голубые глаза и утонченные черты лица. Я больше походила на папу. У него и волосы были темнее, и выражение лица более хищное. Ну, и синие, как у меня, глаза.
– Милая! – всхлипнула мама и кинулась мне на шею. – Если бы я знала, что так выйдет, то ни за что не отправила бы тебя в это ужасное место. Если хочешь, мы прямо завтра заберем тебя отсюда!
– Нет, – уверенно ответила я.
Не потому, что жаждала учиться в ВШХ, а потому что знала: именно такого ответа от меня и ждут. Ответь я иначе, настроение мамы тут же изменилось бы. Нет, она не стала бы ругаться, но нашла бы возможность переубедить меня. Я это знала и поэтому поступила правильно. Так было проще: она могла меня совершенно искренне жалеть, а я продолжала верить, что мое благополучие для нее важнее чести семьи. В некоторых ситуациях гораздо правильнее держаться за иллюзию.
Родители меня любят и будут защищать. Но принадлежность к высшей касте требует особого поведения. Я не имела права сдаться после первой же сложности. Я должна вечером выйти отсюда с гордо поднятой головой, безукоризненная и красивая.
Поэтому после ухода мамы мне привезли пакет с дорогими вещами. Приехала специально обученная девушка, которая сделала мне укладку и макияж. Уже к пяти вечера создавалось впечатление, что я заглянула в лазарет прямиком со светского мероприятия и прилегла так, на секундочку. У кровати стояли туфли на шпильке, а на шее лежало новое колье с бриллиантами – подарок папы. И самое главное: я и правда чувствовала себя лучше.
– И еще… – Перед уходом мама достала небольшую плоскую коробочку. – Думаю, он очень подойдет к глазам твоей подруги. Мне понравилась ее самоотверженность.
Я открыла футляр и увидела кулон из белого золота с ярким синим камнем – действительно красивая и дорогая вещь, которая будет к лицу Лесси.
– Спасибо. Передам, – кивнула я и поцеловала маму в щеку.
– Я рада, что ты быстро поправилась, и постараюсь сделать все, чтобы подобное не повторилось.
– Знаю, но и ты понимаешь, что это не в твоей власти. Меня ненавидят. И будут продолжать мстить.
– Все же хочется верить, что с меньшим энтузиазмом. – Мама сжала губы в тонкую линию, а в ее глазах мелькнула уверенность в собственной власти.
В палату принесли заваренный в чайнике травяной сбор – ароматный, пряный и, наверное, вкусный, но мне хотелось кофе. И не просто кофе, а с хрустящей вафлей, шариком мороженого… И чтобы на самом кофе была взбитая молочная пенка и немного карамели. А не вот это вот все. Впрочем, до вечернего обхода лекаря и вожделенной свободы оставалось совсем немного. А там я непременно добуду желаемое. Нужно лишь немного подождать.
Ближе к вечеру примчалась совсем измученная учебой Лесси и рухнула на мою кровать.
– Можно я притворюсь тобой и останусь тут на пару дней?
– Не выйдет, меня вот-вот должны выписать, – с сожалением сообщила я. – У тебя максимум пара часов.
– Нас сегодня так загоняли! Кажется, мой мозг просто взорвется от переизбытка информации, – пожаловалась она.
– Могу только посочувствовать и предложить травяной сбор. Тонизирующий, укрепляющий и еще что-то там. Лекари активно хвалили. Мне сейчас после трехдневного колдовского сна нужно восстановиться. Организм исчерпал ресурсы.
– Все буду, – согласилась Лесси и достала с полки чистую чашку.
А вот налить сбор не успела. К нам пожаловал очередной гость. И я совершенно не готова была его тут увидеть. Подруга замерла с открытым ртом и едва не налила из чайника отвар на мое покрывало. А я просто взвизгнула и кинулась к нему в объятия.
– Констер!
Лесси я понимала. Старший брат, причина моих неприятностей, был непозволительно красив в свои двадцать девять лет. От него млели девчонки, просто сходили с ума студентки, но сам он всегда оставался сдержанным. До тех пор, пока не познакомился с Селест Нордвинг.
И эта любовь привела ее в могилу, Констера – в ссылку, а меня – на больничную койку.
– Тебе же нельзя тут быть! – всхлипнула я, прижимаясь щекой к теплой груди и вдыхая знакомый с детства запах.
– Мне нельзя тут преподавать, – ответил он. – Находиться можно. Это все же несколько разные вещи.
– Это только поднимет новую волну ненависти, – вздохнула я.
– Наплевать. Я не намерен оставлять тебя на растерзание из-за моих ошибок.
– Так ты вернулся насовсем?
– Именно так, сестричка.