Высший Дерини
Шрифт:
— Да, милорд.
— Отвезешь письмо лично. И постарайся убедить мою жену и наследницу переехать в какое-нибудь нейтральное место, лучше всего в Джассу. Там под защитой епископов они будут в безопасности.
— Хорошо, сэр. Я еду сейчас же.
Бран кивнул ему, писец стиснул кольцо и, поминутно кланяясь, удалился.
Его место тут же занял человек в форме капитана, с головы до ног закутанный в грубый шерстяной плащ голубого цвета, теперь уже совершенно выцветший. Его голову украшал стальной шлем с голубым пером.
Бран улыбнулся капитану. Тот ответил широкой улыбкой.
— Что-нибудь случилось, Гвиллин?
Капитан
— Ничего, милорд. Всадники пятого эскадрона просят оказать им честь и устроить сегодня утром смотр, — он посмотрел на горы, по которым блуждал рассеянный взгляд Брана. — Все же более интересное зрелище, чем эти проклятые горы.
Бран посмотрел на Гвиллина с ленивой улыбкой.
— Конечно. Но имей терпение, мой друг. Тебе найдется много дела, когда кончится это сидение. Не будет же Венсит вечно торчать в горах.
— Вы правы…
Гвиллин кинул рассеянный взгляд на горы, но вдруг насторожился и стал более внимательно вглядываться в туман.
Бран, заметив интерес Гвиллина к раскинувшемуся перед ними ландшафту, посмотрел туда же, а затем щелкнул пальцами, подзывая пажа, который вертелся поблизости, ожидая приказа.
— Эрик, мою трубу, быстро. Гвиллин, объяви тревогу.
Кажется, началось.
Когда паж умчался выполнять приказ, Гвиллин подал знак своим людям, дожидавшимся неподалеку, и они помчались по лагерю.
Бран упорно вглядывался в туман, но фигуры были расплывчатыми и непонятными.
Отряд всадников спускался по склону. Их было человек двенадцать. И лошади, и сами люди в оранжевых плащах казались клочьями рыжего пламени на утреннем солнце.
Предводитель небольшой колонны, одетый в белое, держал в руке пику, на которой развевался белый флаг.
Бран нахмурился, приложил к глазам трубу и внимательно присмотрелся.
— На них эмблемы Торента, — тихо сказал он, когда к нему подошли Гвиллин и Кэмпбелл. — И их предводитель держит в руках флаг переговоров. Двое из отряда не в форме, может быть, они просто купцы.
Он опустил трубу, глядя на приближающийся отряд, затем отдал ее пажу и щелкнул пальцами, подзывая слуг.
— Беннет, Грэхем, соберите людей, чтобы встретить посланцев.
Оказывайте им все знаки уважения, но будьте осторожны, так как это может быть и ловушкой.
— Хорошо, милорд.
Группа всадников продолжала спускаться с гор, а из лагеря уже, звеня кольчугами и сбруей, выехал эскорт, назначенный Браном.
К палатке самого Брана съехались его лорды и командиры. Всем было ясно, что, хотя состояние ожидания и неопределенности сохраняется, после переговоров с посланцами Венсита что-то может измениться.
Бран стоял и смотрел. Увидев, как две группы всадников встретились приблизительно в трехстах ярдах от границы лагеря, он вошел в свою палатку и через несколько секунд появился оттуда с кинжалом на поясе и маленькой короной на голове.
Все приближенные сгруппировались вокруг него, ожидая приближения отряда парламентеров. Те были уже совсем близко.
Бран еще раньше решил, что двое из отряда принадлежат к знати, и теперь понял, что не ошибся.
Наиболее блистательный из них, высокий, одетый в роскошный черный плащ и алую тунику, величественно ехал во главе отряда. Подъехав к палатке, он соскочил с коня и направился к Брану. Вблизи стало видно, что одежда его пропиталась промозглой сыростью, но бородатое лицо было непроницаемо. Он снял свой шлем с черным пером и взял его в левую руку. Длинные черные волосы поддерживались серебряным зажимом. На прекрасном шелковом поясе висел кинжал с серебряной ручкой. Другого оружия у этого человека, по-видимому, не было.
— Полагаю, вы граф Марли, командующий этой армией? — слегка снисходительно осведомился он.
— Да.
— Тогда у меня послание для вас, милорд, — продолжал, слегка кланяясь, парламентер. — Я Лайонелл, герцог Аркенола. Я служу королю Венситу, который послал меня, чтобы засвидетельствовать почтение.
Глаза Брана, взгляд которых не отрывался от посланца Венсита, сузились, он положил руку на пояс.
— Я слышал о вас, милорд. Вы не родственник самому Венситу?
Лайонелл вновь слегка поклонился, как бы подтверждая предположение Брана, и улыбнулся.
— Да, я удостоен этой чести. Моя жена — родная сестра нашего обожаемого короля. Надеюсь, вы гарантируете нашу безопасность, пока мы находимся в вашем лагере, милорд?
— Разумеется. До тех пор, пока вы не будете нарушать этикет, вам бояться нечего. А что еще передал Венсит, кроме пожеланий здоровья? — спросил Бран.
Темные глаза Лайонелла впились в лицо Брана. Он поклонился и торжественно произнес:
— Милорд, граф Марли, Его Величество Венсит, король Торента и Толана, а также семи племен на востоке, просит, чтобы вы оказали ему честь и посетили его временную штаб-квартиру в Кардосе, — последовала маленькая пауза. — Он хочет встретиться с вами, чтобы обсудить возможности примирения и вывода войск из спорного района или найти другие приемлемые решения всех спорных вопросов, которые вы предложите ему, — Лайонелл был сама любезность. — Его Величество не ссорился с графом Марли и не хочет воевать с тем, кого уважал и ценил очень давно. Он ждет вашего немедленного ответа.
— Не давайте ответа, — прошептал Кэмпбелл, подходя ближе к Брану. — Это ловушка.
— Это не ловушка, милорд, — вмешался Лайонелл. — Чтобы вы поверили в искренность Его Величества, он приказал мне и моим людям остаться здесь в качестве заложников. Вы можете взять с собой одного офицера или, если хотите, почетный эскорт из десяти человек. Вы можете покинуть Кардосу и вернуться в свой лагерь когда захотите, в любое время, как только решите, что дальнейшее обсуждение бесполезно и не интересует вас. Я полагаю, такое предложение вполне приемлемо. Вы согласны?
Бран некоторое время внимательно смотрел на Лайонелла с непроницаемым видом, затем, сделав знак Гвиллину и Кэмпбеллу следовать за ним, повернулся и вошел в палатку.
Стены внутри палатки были обтянуты голубым и зеленым бархатом, украшены коврами и гобеленами.
Бран прошел в центр палатки и встал, задумчиво поигрывая рукоятью кинжала, а затем обратился к своим офицерам:
— Ну, так что вы думаете? Следует мне ехать?
Все обменялись взглядами, и заговорил Кэмпбелл:
— Прошу прощения, милорд, но мне это не нравится. Что мы можем получить от переговоров, кроме предательства? Несмотря на слова герцога Лайонелла, я ни на секунду не верю, что Венсит уведет войска. Ведь сомнения в исходе битвы нет, если только он решится сойти с гор и начнет ее. Весь вопрос в том, сколько людей он при этом потеряет. А если он применит магию…