Выстрел по фотографии

Казакова Татьяна Алексеевна

Иван несколько раз съездил к месту предполагаемого убийства. В дом напротив заходить побоялся, опасался встретиться с Черепом. Утром банкир приезжал почти в одно и то же время, уходил по-разному, а обедать уезжал во время, в два часа. В начале выходили два охранника, потом высокий мужчина, видимо главный, потому что распоряжался остальными, и только потом выходил банкир и сразу направлялся к машине. Но, почти всегда мешкал на пороге, отдавая какие-то распоряжения. Вот в этот момент в него стрелять было удобнее всего. В это время Иван непроизвольно поднимал голову и смотрел на окна напротив. Вроде ничего подозрительного. И пока сумка с винтовкой находился у него, можно было не беспокоиться, хотя, кто его знает. Он несколько раз звонил в банк, просил кого-нибудь из охраны и делал предупреждение. В последний раз трубку взял мужчина, который назвался начальником службы безопасности. Иван быстро сказал, чтобы усилили охрану, и уже

собрался сообщить, откуда собираются стрелять, но тот вдруг предложил встретиться, Иван испугался и повесил трубку. Что он может сказать при встрече? Что его наняли убить банкира и его жену? А может это вовсе и не его жена, а любовница. Кто ему поверит, что он не хочет этого делать, но знает, как помешать. Ведь, если не он, значит, будет кто-то другой. Во всяком случае, банкира он предупредил. Теперь надо предупредить женщину, и в субботу он поехал по адресу, который дала заказчица. У въезда в поселок, стояла будка, рядом прогуливался охранник. Он останавливал машины и проверял документы, проходившие люди тоже предъявляли пропуска. Иван решил не рисковать и пошел в обход через стройку и лес. Он с трудом нашел нужный дом и стал прогуливаться рядом. Дома здесь были богатые, в два и три этажа, затейливой постройки. Все за высоченными заборами, над калитками телевизоры. Да уж, так просто в дом не попадешь. Улицы были почти безлюдны. Вдруг за забором послышались голоса. Хлопнула дверь, и голоса приблизились к калитке. Оттуда вышли две молодые женщины с детьми. Одна была небольшого роста темноволосая, а вторая – женщина с фотографии. Он сразу ее узнал, в жизни она была еще красивее. Женщины, весело переговариваясь, подошли к соседнему дому. Маленькая нажала на кнопку и сказала в телевизор – Лариска, выходи. Мы пойдем с горки кататься. Догоняй! – Женщины усадили детей на санки и покатили в сторону леса. Вскоре к ним присоединилась их подруга по имени Лариска. Она тоже посадила свою девочку на санки и быстро зашагала вслед за остальными. Иван стал бродить по поселку, не зная, как поступить. Подойти к женщине и сказать, что ее хотят убить. Она наверняка испугается, и потом рядом будут подруги. Поднимут крик, еще охрану вызовут. Вот черт! Кому же она дорогу перешла? Ведь вначале заказ был только на одного. Может, она мужика отбила, а брошенная баба решила им отомстить? Скорее всего, так и было. Он и так и сяк прокручивал в голове все варианты и решил сегодня ничего не говорить, а в следующий раз он приедет сюда на лыжах и попробует подкараулить ее одну. Иван покрутился еще немного, походил вокруг, замерз и проголодался. Он повернул в сторону охранников, чтобы покинуть этот поселок, но неожиданно ему навстречу вышла женщина с фотографии. Он остановился, не зная, как поступить, но маленький мальчик, которого везла женщина, вдруг выпрыгнул из санок и подошел прямо к Ивану. Он протянул ему пакет с пирожками

– Кушай, очень вкусные. С капустой. Я их не люблю, я с вареньем люблю и маком.

Иван замешкался, не зная, что делать, а женщина засмеялась и сказала

– Берите, берите, не стесняйтесь.

Иван взял один пирожок, но женщина сунула ему весь пакет.

– Садись, Владимир, поехали. Больше нет голодных, ты всех накормил.

Мальчик серьезно посмотрел на Ивана – Приходи еще, мама еще испечет пирожков с вареньем. До свиданья. – Он важно уселся на санки и помахал ручкой в мокрой варежке на прощание. Иван с тоской посмотрел им вслед, вздохнул и откусил пирожок. Было очень вкусно и напомнило что-то так остро, что сердце защемило. Он с жадностью съел два пирожка, а два оставил до дома. Он съест их с горячим чаем. Охранники его не остановили, и он зашагал по дороге к шоссе. Где-то должна быть автобусная остановка. На углу был маленький магазинчик. Он зашел купить бутылку воды. Туда же зашли и две подруги с детьми. Маленькая подошла к прилавку

– Здравствуй, Галя. Дай нам, пожалуйста, сок. Тебе какой сок, Васенька? Яблочный? А тебе, Светочка?

– А мне апельсиновый.

Она отдала коробочки с соком подружке и снова обратилась к продавщице

– Галя, семечки есть?

– Нет, Наташ, попозже привезут.

– А ты не могла бы нам позвонить? – И она стала диктовать номер телефона. Иван напрягся. Не может быть! Он прекрасно помнил этот номер. Это же телефон заказчицы. Что же получается, это и есть заказчица? Он внимательно всмотрелся в лицо женщины. Совсем молоденькая, хорошенькая и, судя по всему, не бедная. Переведя взгляд на ее подругу, заметил, что и та примерно такого же возраста, только высокая и полная.

– Пойдем, Ларис, – обратилась к ней маленькая. Они подхватили своих детей и с шумом вышли. Иван купил воду и посмотрел расписание автобусов, которое висело у двери. Времени оставалось совсем мало, и до остановки пришлось бежать. Автобус пришел вовремя и был наполовину пустой. Устроившись на заднем сидении, Иван все думал о заказчице. Разве скажешь, глядя на ее красивое личико, что она такая стерва? Мало ей было мужика, так и его жену, да еще, чтобы с цветочками. Вот сволочь! Какие все-таки жестокие эти бабы. А виноват мужик. Женат на такой красавице, и сынок замечательный, а сам на сторону смотрит. Вдруг его осенило! А что, если она сестра? Тогда может быть из-за наследства? Наташа эта вышла из того же дома, что и женщина с фотографии. Возможно, это действительно ее сестра и живут они вместе. Тогда вообще баба дрянь. Никого ей не жалко, ни мужа, ни сестру, ни даже маленького мальчика, который останется сиротой. Иван передернулся от этой мысли. Нет, нельзя этого допустить. А вдруг Череп завтра же заберет сумку? Ничего, он что-нибудь придумает.

Бабушка, с утра поссорившись по телефону с Ильей Алексеевичем опять из-за его пассии, стала вдруг хвататься за сердце. Мы с Валентиной Петровной испугались, стали бестолково носиться по дому в поисках лекарства. Ольга Андреевна строго на нас прикрикнула, сама нашла свои капли и с видом королевы удалилась к себе в спальню, попросив не беспокоить. К обеду она вышла немного бледная, но за сердце уже не хваталась. Я уговорила ее поехать завтра к врачу. Она, на удивление, не сопротивлялась, и я сразу же позвонила в поликлинику и договорилась о приеме. Утром, когда я спустилась вниз, бабушка была уже там и совершенно готова.

Она принарядилась, надела шерстяной брючный костюм с красивой голубой блузкой. Еще в начале нашей совместной жизни я заметила как-то, что в европейских странах пожилые женщины в одежде отдают предпочтение светлым тонам, а наши наоборот, носят только темные.

– Запомни, Лана, – ответила тогда бабушка, – чем старше, тем одежда должна быть светлее. Темный цвет старит.

Я не согласилась с ней, но не стала высказываться вслух, а теперь, глядя на нее, поняла, что ошибалась. Голубая блузка необыкновенно ее молодила и делала свежим лицо. На пиджак она попросила меня приколоть красивую брошь и вместо обычной серой каракулевой шубы, надела манто из голубой норки.

Мы ехали молча, бабушка с интересом поглядывала по сторонам.

– Лана, – она нарушила молчание, – мне кажется, Натали стала какой-то грустной, что ей совсем несвойственно.

– Дело в том, что поклонник не звонит.

– Вот как! Ну, что ж, возможно, это и к лучшему. Погорюет и забудет.

– Хорошо бы, а то как-то непривычно видеть Наташку такой скучной.

Врач, осмотрев бабушку, выписал ей новое лекарство, велел постоянно мерить давление, но, в общем, не сказал ничего страшного. Тогда бабушка изъявила желание заехать в клуб. Там она сначала прошла в бар, заметив, что не мешало бы подкрепиться. Руслан приготовил ей безалкогольный коктейль и сделал десерт, посмотрев вопросительно на меня. Но я проявила силу воли и отказалась. Почему так несправедливо, что вкусно, то не полезно? Подлетел Наум Григорьевич, поцеловал бабушке ручку, наговорив кучу комплиментов. Ольга Андреевна улыбалась и была очень довольна вниманием окружающих.

– Пойду в маленькую гостиную, послушаю, о чем там сегодня сплетничают.

Я пошла следом за ней.

– Мне все время жарко, я даже шубу не могу носить, вся потная, – тарахтела немолодая, полная женщина.

– А я совершенно не могу спать. То жарко, то холодно, – делилась другая, вертя головой, чтобы окружающие могли заметить и оценить ее бриллиантовые серьги.

– А я без конца открываю окно в машине и часто простужаюсь, – жаловалась третья.

– А мне было жарко всего два раза, – бабушка поднялась и надменно посмотрела на окружающих. – Да, всего два раза… Когда улицу переходила, – она вздернула подбородок, и, сделав мне знак, важно удалилась. Женщины, раскрыв рты, смотрели ей вслед, а я, давясь смехом, вылетела вслед за бабушкой.

– Три курицы, – негодовала она, – нашли тему для разговора, как будто не о чем больше говорить.

Мимо пронеслась Наташка, поздоровавшись на ходу, с улыбкой идиотки и сумасшедшинкой в глазах.

– Все ясно, – проводили ее взглядом и прошли в кабинет. Лариски не было на месте. Странно. Я набрала ее номер, прослушала длинные гудки и хотела отключиться

– Алло! – Раздался Ларискин запыхавшийся голос

– Где это ты бегаешь? Как будто стометровку сдаешь.

– Я не бегаю, а танцую, и не отвлекай меня.

Коротко и ясно – она танцует. Отлично! Одна убежала на свидание, другая танцует.

– Светлана, – в дверь заглянула Таня, – там хотят с вами проконсультироваться.

– По какому вопросу. Не знаешь? —

– Понятия не имею. Девчонка какая-то.

Я вздохнула, придется идти. Последнее время я почти не давала никаких консультаций. У нас был профессиональный психолог Максим Егорович. Но в данный момент его не было на месте. Нехорошо отказывать, и я пошла в маленькую гостиную. Там сидела дама в бриллиантовых сережках и девушка лет двадцати. Увидев меня, дама выплыла из комнаты, мы остались одни.