Выстрел рикошетом
Шрифт:
Крисар очень галантно помог нам погрузить вещи в свой лайнер, новенькую спортивную модель республиканского производства абсолютно чёрного цвета, и отвёз прямо в дом дизайнера Лили.
Она оказалась маленькой женщиной, с волосами ещё более жёлтыми, чем у директора Джессики. По видеосвязи это не бросалось в глаза, но сейчас я как-то отчётливо видел, что, видимо, из-за особого склада характера и творческой натуры, по поведению она почему-то сразу казалась даже младше своей дочери. Воздушней, легче, подвижней.
Она улыбнулась мне с порога:
– Райсель! Мальчик мой, как я рада, наконец,
Она вдруг, не спрашивая разрешения, обняла меня, слегка похлопывая по спине:
– Какой у меня хорошенький зять. Мммм! Картинка!
Я оглянулся на свою жену, но она была занята Крисаром. Он что-то шептал ей на ухо, а она улыбаясь, теребила пальцами его длинные чёрные волосы.
Директор Джессика поймала мой взгляд и тут же, взяв Крисара за руку, потянула его вверх по лестнице:
– Мне нужно сделать пару звонков. Лили, угости Райселя чаем.
Старшая Элиос проводила дочь взглядом, слегка нахмурившись, но тут же улыбнулась мне:
– Да ну их! Пойдём лучше, я, действительно, угощу тебя чем-нибудь вкусным. Да, и ты ещё не видел новые эскизы! Мальчик мой, я хочу, чтобы ты их посмотрел первый. Я рисовала специально для САП. Только ты сможешь это оценить!
Темай:
Рано или поздно этот день должен был наступить, отвертеться не было никакой возможности. А значит, нужно было просто это пережить, и будь что будет.
По центральным ступеням раскидистой неолетанской усадьбы Амильятти поднималась за мной, заметно нервничая. Но калитка перед нами открылась автоматически, и никто живой встречать не вышел. Мне пришлось взять за руку слегка озадаченную этим фактом мать и самой повести её через сад в основную часть дома. Алина терпеть не могла трансляцию и даже не утруждала себя вежливостью хотя бы встретить в ней гостей.
Маленькую рыжую женщину, как и предполагалось, мы нашли в центральной гостиной.
– Темай, я так рада тебя видеть. Здравствуйте, торговец Амильятти. А мы всё ждём, ждём, когда вы к нам заедете. Ну, проходите же скорее.
Из внутренних комнат огромного неолетанского дома на полном ходу выскочил Энтониэль. Увидев мать, он резко притормозил, по быстрому попытался придать себе приличный вид. Сделать это было сложно. На одной его щеке помадой было нарисовано сердечко, волосы взлохмачены, да и глаза слегка шалые. И это я предупредила их о нашем визите за три дня! Поняв, что лучше выглядеть не получится, мальчишка смущённо поздоровался:
– Здравствуй, мама. Генерал Темай. Мы очень рады вашему визиту.
Он не выглядел ни испуганным, ни обиженным. Быстро забыв, как выглядит, с восторгом принялся рассказывать нам о том, что за прошедшие почти две недели они с Алиной посетили десяток концертов и спортивных состязаний. Продемонстрировал, как научился ловко завязывать традиционную для мужчин неолетанок сшафу, шарф закрывающий нижнюю часть лица. И, как контрольный в голову матери, похвастался, что больше не носит идентификационный браслет.
– А ещё через месяц будет огроменый фестиваль на Ажюрдае, и мы с Алиной уже купили билеты на балкончик у самой-самой сцены. Представляешь, там же, ну, буквально, как на ладони, всё видно будет! Я просто жду не дождусь увидеть их!
Рассказывал всё это он ещё и излишне громко, эмоционально и размашисто жестикулируя.
Амильятти поджимала губы, стараясь держать эмоции при себе.
Алина же, напротив, с гордостью наблюдая за поведением мальчика, позвала всех за стол попробовать её торт. Помогая в сервировке мальчишка, балуясь, сложил из салфетки самолётик и запустил в жену Ники, ловко приземлив прямо на рыжие волосы. Алина искренне рассмеялась шутке. Мать смотрела осуждающе. Черноглазый мальчик опустил взгляд, но, видимо, всё равно не счёл нужным извиняться за своё поведение.
А я, можно сказать, была довольна. Моего даккарского брата явно не обижали. Алина его балует, а Ника давно в свободных землях. Что же до остального...
Что ожидала увидеть мать? Уверенна, у себя в доме она учила сына вести себя достойно. Получалось ли у неё? Мне было не с чем сравнивать, я видела Энтони всего один раз, в тот день, когда мы его забирали, и понятно дело, что в тех обстоятельствах он был сильно скован. Но, судя по удивлению Амильятти, такое хулиганское поведение всё же для него не свойственно. Вспомнился его ролик с басней. Он был там очень артистичен. Шут! Это проглядывалось и там. Сейчас же, вырвавшись из-под крыла матери, он быстро вышел за рамки правил. Его широкие жесты и порой хулиганские выходки, говорили о том, что он и не был особо пай-мальчиком. Даккарская кровь! Истинная кровь сыновей Мевы! ...мне вчера попалась статья: "На что претендуют даккарцы в свободных землях", текст сплошная вода, но на развороте огромное фото - Роджер Об Хайя, уже командор - паук. Казалось, он ещё сильнее повзрослел с тех пор, как я видела его последний раз... как я прикасалась к нему последний раз. Он стал ещё уверенней, напористей и ещё опасней, а самое паршивое, кажется, сделался от этого только ещё притягательней. Изысканное издевательство богов! Они не приспособлены для нашей любви. Чистое искушение без надежды на ответные чувства. Свободные демоны Даккара не приемлют правил и стен дома. Это не для них! Лезет ли сейчас на стенки Морена, так старавшаяся запереть в своём доме Роджера? Что вырастет из Энтониэля - Энтони, когда он хотя бы войдёт в возраст полового созревания, если даже две недели смыли с него весь лоск воспитания? Бесполезно! Мечты, не приводящие ни к чему, кроме душевных страданий. Опасный для разумной женщины юношеский максимализм. Да! Мечтать нужно о тех, кто доступен. Перед моими глазами возникла картинка - Маркус, потягивающийся утром в постели. Понятный, прозрачный и чудесно не хлопотный для моей жизни. Надо благодарность что ли написать той неолетанской специалистке, что подбирала мне его. Я вернулась к беседе за столом:
– А...
– Энтони слегка смущённо сжал пальцы и выпалил, - Мама, я решил остаться до совершеннолетия жить в этом доме, - и не давая ей возразить.
– Неолетанская культура имеет очень много отличий, и я не смогу познакомиться с ними, если не останусь тут. Чтобы быть, когда вырасту, хорошим мужем ами Даниэлле, мне нужно расти здесь!
В глазах матери я читала панику. Она теряла сына, того мальчика, которым хотела его видеть. Первая драконов не отдаст мальчишку, если он сам возжелал остаться. А Алина, видимо, за пару недель сделала всё, чтобы ему здесь понравилось.
– И...
– Энтони расплылся в широкой абсолютно детской искренней улыбке.
– Я перейду в школу для рейтинговых мальчиков! Я пока не решил, какого направления школу выбрать, но Дани... в смысле, генерал Даниэлла сказала, что я могу выбирать, какую хочу, ни одна школа не посмеет мне отказать.
Эта последняя фраза была сказана с особенной гордостью. Причём гордостью не просто тем, что отныне у него будет более высокий статус, а тем, что маленькая неолетанка снесёт ради него любую стену. Это в её характере.