Выстрел в водопад [СИ]
Шрифт:
– А у вас что?..
– удивился Илья, - плана на этот счет разве не было?
– Ну что ж я тебе, Спиноза, что ли?
– развел тот руками в ответ.
– Откуда, к примеру, мне было знать, сколько их явится в буфет. Вот пришли бы они все - мы бы всех их зараз и повязали... ну или хотя бы четверо. С одним оставшимся справиться было бы не проблема. Собственно и с двумя не проблема... но пока обходились без крови. Хотелось бы и дальше так. Пойдем, посмотрим, что ли на них.
Они вышли в вестибюль и, встав так, чтобы их не было заметно с улицы, принялись разглядывать позицию неприятеля.
– Ну что?
– нетерпеливо спросил Николай.
– Надо что-то делать, пока их опять кто-нибудь не предупредил! Так и будем стоять тут?
Семенов повернул свою лобастую голову.
– Вариантов два: либо они идут сюда; либо мы идем к ним. Похоже, сюда они идти не собираются, пока во всяком случае. Идти к ним? Но опять же неизвестно какие у них инструкции... может сразу стрелять на поражение. Короче, ждем. Нам спешить особо некуда. Уже темнеет. Если они так и не соберутся, то после наступления темноты, мы со Славиком наведаемся к ним в гости. Стоим здесь, по очереди караулим, чтоб никто отсюда не вышел.
Вернулся Слава.
– Ну?
– встретил его вопросом Семенов.
– Нормально все?
Тот хмыкнул:
– На стулья усадили, ноги замотали... Сидят, гундят... угрожают! Этот... старший их - давай на свою сторону переманивать. Пришлось съездить ему по рылу разок, чтоб заткнулся и сержанта не смущал... Я его там пока оставил, караулить, - объяснил он, поймав вопросительный взгляд Семенова.
– По рылу, это ты зря!
– осуждающе покачал головой тот.
– Он не забудет. Проще тогда совсем убить. Ну да ладно, чего сделано того не воротишь!
Илье показалось, что сожаление в его голосе какое-то деланное. Не сожалел он ни о чем.
В вестибюле появились люди. Они собирались выйти на улицу. Им просто непременно надо было на улицу. Прапорщик вступил с ними в перепалку, и, в конечном счете, не пустил. Они ушли, недовольно бормоча что-то про диктатуру, самоуправство и невозможность сходить, без разрешения самозваного начальства, по нужде.
В душе Ильи тоже крепло раздражение создавшейся ситуацией. Победили, тоже мне! Даже если все в итоге обойдется, что прикажете делать с пятью здоровыми мужиками? Не держать же их, в самом деле, все время связанными. А ведь их надо кормить, поить... Не было, называется, печали! Устроил Семенов бузотерку - как расхлебывать?
Тут он заметил, что Семенов, оказывается, смотрит на него пристальным взглядом, словно мысли читает.
– Тебя как звать-то парень? Забыл, понимаешь, спросить.
– Илья.
– Илюха, значит? А меня Василием кличут. И отчество простое - Иванович - как у Чапаева, - Семенов хохотнул.
– Вот и познакомились! Ты Илья иди пока... мы тут со Славиком покараулим, и с Николаем. А ты
Илья пожал плечами и пошел. Действительно, чего тут без толку стоять.
В буфете толокся оголодавший народ, выстроившись в нестройную маленькую очередь к раздаче. Илья с удивлением обнаружил там Анюту, которая, как и тогда на базе отдыха, сто тысяч лет назад, раздавала страждущим еду. Раз - зачерпывала черпаком из бачка. Два - шлепала порцию тушеной картошки в протянутую посудину. Рядом с ней суетилась, та самая миниатюрная азиаточка, которая и спровоцировала весь сыр-бор. Она нарезала хлеб большим ножом и выдавала по паре кусочков на нос. Люди их брали и проходили дальше, туда, где Варвара Петровна разливала компот в одноразовые стаканчики.
Тело Рыбы куда-то уже успели оттащить, и даже кровь смыли с пола. Вот так, исчез человек, как и не было. Никто не загрустил, не потерял аппетит от горя. Илье пришло в голову, что несчастный "браток", погибший нелепой смертью из-за нескольких банок тушенки, стал уже второй их потерей после прибытия в этот Мир - а еще третий день не кончился. Мимо Ильи, к выходу из буфета брели угрюмые люди со своими порциями. Похоже, мысли у всех были схожими.
– Ну, чего отец загрустил?
– раздался сзади знакомый бодрый баритон и Илью крепко хлопнули по плечу. Марек явился в буфет, вооруженный эмалированной кастрюлей и пластиковым ведерком для компота.
– Глянь-ка, и тут очередь! В очередь сукины дети!
– шутливо крикнул он собравшимся. Никто не оценил шутки, только Анюта, наконец, заметила их и поманила рукой, показывая в обход стойки.
– Ань, - сказал ей Илья, - меня мужики послали... они дежурят в вестибюле, отойти не могут. Ты им положи по порцайке, да я отнесу.
– А себе? А нам?
– удивился Марек.
– Я тоже жрать хочу, как дикий хищник!
– А ты в очередь становись, сукин сын, - усмехнулась Анюта.
– Давай свой котелок, - повернулась она к Илье.
– Сколько порций?
– Их там трое... и сержанту еще, он арестованных охраняет.
– А им?
– поинтересовалась Варвара Петровна.
– Арестантам вашим? Тоже ведь люди...
– Про них указаний не было, - пожал плечами Илья.
– Да у них и руки связаны, с ложечки, что ли их кормить? В общем, если что, разведут потом "Дошираку"...
Варвара Петровна в ответ тоже пожала плечами, мол, хозяин-барин, ей-то что. На том и расстались. Илья получил у, улыбнувшейся ему раскосой девицы, положенные шесть кусочков хлеба и поспешил обратно в вестибюль.
– Я наши пайки в комнату унесу, - крикнул в след ему Марек.
– Приходи быстрей, пока не остыло!
Быстро темнело. Доставив еду Семенову и компании и узнав у них, что ничего пока не изменилось, а "братки" не проявляют активности, Илья был отпущен на ужин. Прислушиваясь к голодному бурчанию в животе, он поднялся на третий этаж. Хотел было заглянуть в конференц-зал, но по коридору неслись такие аппетитные запахи, что ноздри его раздулись, а рот моментально наполнился слюной.