Выстрел в водопад [СИ]
Шрифт:
– От чего думаешь, она умерла?
– показал Илья на тело девушки.
– Как от чего?
– удивился Николай.
– От чего торчки ласты заворачивают? От передоза, конечно!
– От кокаина бывает передоз?
– спросил Илья у Алексея Федоровича.
– Так чтоб насмерть?
Тот пожал плечами.
– Я не нарколог вообще-то... но слышал, что это не так просто, надо хорошо постараться... например делать инъекции... смешивать с другой дрянью, типа, героина... Но насколько я понял - девушка не кололась...
– Шмыгала она, - авторитетно подтвердил Николай.
– То есть ты хочешь сказать...
– спросил Семенов, - что это она принесла цветы в столовую? И от этих цветов, все и...
– Это два разных вопроса, - хмуро сказал Илья, - но судя по всему, на оба один ответ - да.
– То есть, вы считаете, что цветы
– спросил Алексей Федорович.
– Но тогда почему те четверо из буфета до сих пор живы?
– Она, - кивнул Илья на тело девушки, - их рвала... а значит не только запах, но еще и физический контакт... сок...
– Ой, что-то у меня голова заболела!
– пожаловался прапорщик.
– А жопа у тебя не заболела?
– поинтересовался Семенов.
– Ё-мое!
– продолжал разоряться Николай.
– Откуда они взялись на нашу голову, цветы эти долбанные? Их же еще вчера здесь не было! Кто-нибудь знает, что это за цветы такие вонючие? Ох, мама моя родная! Да когда же все это кончится?
– Что ты раскудахтался, как баба?
– доброжелательно спросил его Семенов.
– Пора бы уже привыкнуть к плохому. Мне вот одно непонятно, какого лешего, деваха потащила цветы в буфет? Ну, нюхала бы сама, зачем в столовую-то тащить всякую дрянь с улицы? Вот людей потравила...
– он помолчал и неожиданно закончил, - лучше б это ее звероящеры сожрали!
– и перекрестился.
– Прости меня Господи за эти слова!
– ...наверно Марек увидел, как женщины стали вырубаться, - ни на кого не глядя, продолжал рассуждать Илья, - сообразил, что из-за цветов... открыл окно, выкинул банку на улицу... а потом сам...
– он помолчал, потом повернулся к доктору.
– Ну ладно, эта умерла...
– Туда ей и дорога, суке!
– злобно перебил прапорщик.
– ...а остальные, как думаете, надежда есть?
Алексей Федорович покусал усы.
– Как вам сказать... пока человек не умер, надежда всегда есть...
– Доктор - это демагогия!
– А что я могу?
– он всплеснул руками.
– Их состояние... это конечно не кома... по крайней мере, дышат они самостоятельно. Но на раздражители не реагируют, рефлексы отсутствуют. Кормить, поить их принудительно мы не можем, у нас просто нет ничего для этого... никакой аппаратуры и инструментов. Так что, если они в ближайшее время самостоятельно не выйдут из этой... из этого состояния... то...
– он замолчал, но все было понятно и без слов.
Нашатырь не помог. Ни один мускул не дрогнул в его лице. Под глазами залегли тени, нос как будто заострился. Майя взяла в ладони его лицо, прикоснулась губами к уголку рта. Шептала, наклонившись к самому уху, какой он хороший, какой молодец. Ей так плохо одной, так тоскливо и больно смотреть на него такого. Просила, чтобы он поскорее открыл глаза. Гладила заросшие щеки, целовала без конца мягкие безвольные губы, смачивала их водой.
А ведь женщинам ничуть не лучше. Пожалуй, даже хуже, чем Мареку. А у нее сердце болит только о нем. Вон у Фатимы совсем посинели губы. Говорят, сердце выдержит едва ли. А Наталью жутко скрючило, как параличом. Пальцы не разогнуть до сих пор. Татьяну жаль больше других женщин. Мальчишек ее... Глазищи испуганные. Старший изо всех сил крепится, чтоб не зареветь, а глаза предательски блестят и голос срывается. Малой даже не пытается - слезы так и текут по щекам. Майе опять стало стыдно. Она-то взрослая. А каково детям?
А если он умрет... как ни гнала Майя от себя эту мысль, та возвращалась снова и снова. Почему же никак не уймутся те, кто засунул их сюда? Чья то злая воля, играючи распорядилась чужими жизнями. Какой наделенный властью и деньгами маньяк развлекается за их счет?
Автобус, взревев двигателем, проломился через очередные заросли кустов и хилых березок, туда, где виднелся просвет, оставленный ранее проехавшим джипом. Недовольная таким обращением растительность хлестала ветками по стеклам, скрежетала под днищем. На задней площадке подпрыгивали и гремели пустые фляги. "Словно в танке прём по вражеским позициям" - подумал Илья после того, как залетевший в открытое окошко сучек чуть не угодил ему в глаз.
Поначалу все было неплохо - с трассы через лес, шел вполне сносный хоть и тряский проселок. Эту дорогу Илья знал хорошо, она вела
Наконец, утомившийся слушать горестные рулады Андрюхиных матерков, Крюк, предложил ему на выбор: заткнуться или получить по зубам. Шофер в ответ буркнул что-то неразборчивое, но, похоже, выбор осознал и обиженно молчал остаток пути.
Разглядывая редкий сосняк по краям дороги, Илья рассеянно размышлял. Сосредоточиться в последнее время категорически не удавалось. От его былой уравновешенности не осталось и следа. Лихорадочное возбуждение моментально сменялось тупым равнодушием. То мыслей целый калейдоскоп, за которым невозможно уследить, а то вовсе никаких нет. Оно и не удивительно - прежняя жизнь взорвалась, разлетевшись стеклянными брызгами, как хряснутый об стенку граненый стакан, а новая сразу не заладилась. Наоборот, все больше теряла смысл. Действительно, для чего все? Какой смысл суетиться, дергаться? Надежда выжить? Да бог с вами, все последние события показывают, что это решительно невозможно. Суча лапками, как лягушка в кувшине, можно несколько потянуть время, но стоит ли? Воду в масло не взобьешь. Удивительно, как в Семенове и некоторых других еще оставалось желание напрягаться, вертеться, пытаться выживать, что-то делать для этого. Казалось бы, у каждого, кто наблюдал, как злодейка-судьба эпидемическими темпами выкашивает товарищей, должен был остаться только один вопрос - а не он ли следующий? Логичней всего лечь да лежать кверху пузом в ожидании скорого и неизбежного конца. Не фиг за зря хлопать крыльями увеличивая энтропию вселенной... Тут Илья взял, да и укусил себя за губу. Сильно укусил, больно, даже кажется, во рту стало солоно. Соберись тряпка! Да с какой стати ты тут преисполняешься пессимизмом? Ты самый несчастный? Другие не потеряли за несколько дней сразу двух близких людей? Тьфу, идиот! Разнылся!.. сопли развесил! Вон малолетние пацаны остались без матери и то... И ничего еще не решено! Поборемся еще! И Анютку мертвой никто не видел... и Марек жив... Выживет ли Марек?
Автобус внезапно остановился, так что задумавшийся Илья сильно клюнул носом, едва не расквасив его о спинку переднего сидения. Тут только он заметил, что лес расступился, и они со всего маха выскочили почти что к самому обрыву. Выглядело это так, словно они попали на край света - дальше земли не было, только ослепительное бледно-голубое небо с редкими барашками облаков.
– Приехали, кажись...
– после длинной паузы сказал Андрюха и открыл переднюю дверь.