Выживший: Зима близко
Шрифт:
– А то мы не знаем, как работать надо, ха! – фыркнул белобрысый. – Отля знает, как надо работать. Мы – корчевать!
И вся группа отправилась прочь. Действительно, Отля был прав, когда решил заняться корчеванием. Пусть этот процесс ни разу не был простым даже для опытных лесорубов, но у него был свой метод и пара лошадей, которые работали куда лучше, чем человек и лом.
К полудню к нам присоединился Нороп, помогать в рубке деревьев.
– Бавлер, – выдохнул он, тряся руку. – Спасибо тебе.
– Что дал отдохнуть? Шутишь?
– Так точно! – Нороп махнул топором. – А это кто к нам пожаловал?
– Подмога, – и я присмотрелся к тому, что происходило у нас за спиной.
А посмотреть там было, на что. Никто не раскапывал каждый пень. Не рыл яму в половину человеческого роста, пробиваясь через землю и песок. Не рубил каждый корень, оставляя внутри половину остатков.
Отля делал все гораздо проще. Он брал пару лошадей – видно, что одной лошадиной силы в этом процессе маловато было. Соединенные вместе упряжью, они давали хорошую тягу.
Тянули они толстенный канат, пожалуй, с предплечье лесоруба. Канат проходил под пнем, петляя между корней – отверстие под него пробивали чем-то типа лома. Это отнимало максимум минут десять, не больше. Если везло, и корней на пути лома не встречалось, то с первого раза, всего за две минуты, пень опоясывали канатом.
Однако тянули его не вдоль поверхности земли – это было неудобно, потому что половина корней упиралась бы и мешалась, пока другие корни шли внатяг. Хитрая система Отли включала в себя дополнительный элемент – толстое, но сравнительно короткое бревно.
Плечо меняло угол выворачивания пня и потому лошади не волокли, а выдирали корни вверх, взрывая землю. Как только показывались корни, процесс шел гораздо быстрее. Только земля в разные стороны разлеталась.
Но для некоторых случаев и пары лошадей было мало. Тогда помогали ломы и люди. Один человек вставал у пня, поддевая его ломом. Или же обрабатывал отдельные корни. Другой тянул лошадей – не слишком большая помощь для двух мускулистых жеребцов, но против такого не могли устоять даже пни вековых сосен.
– Во дают… – восхитился Нороп. – А мы тут все стоим!
Да и время было уже за полдень. Но вскоре выяснилась новая проблема – нужно было решать задачу с отвозом веток и хвороста в Рассвет.
Пришлось использовать больше телег, но меньше лошадей – отобрать такую силищу у бригады Отли я никак не мог.
Поэтому, как только приходила пустая телега, лошадь выпрягали, цепляли полную телегу и тут же отправляли обратно в Рассвет. Когда телега возвращалась, лошадь уже ждали с новым грузом.
Но, как и лесорубам, четвероногим помощникам тоже требовался отдых. В Рассвете их поили, давали время на кормежку и только потом забирали на работу.
Ближе к вечеру Отля и его ребята догнали нас. Разделение сократилось до считанных десятков метров, но все устали и было решено остановиться. Даже лошади едва дышали.
Но мы продвинулись больше, чем на восемьсот метров, причем умудрились даже дорогу привести в относительный порядок.
– Славно потрудились, – заключил Отля. Нороп и остальные теперь присматривались к проделанной работе и кивали. – Славно-славно. А у нас мясо есть!
Возвращение в Рассвет откладывалось. Разожгли костры, на смолистые ветки нанизывали хорошо просоленное мясо и держали над огнем, постепенно объедая приготовленную часть.
Отля интересовался, что еще интересного будет в Рассвете. Он, как и Сенок, был не прочь хорошо поработать на результат. Видимый результат. И прекрасно понимал, что самый видимый результат – он в людях.
Поэтому поморщился при упоминании Кирота.
– Платил хорошо, спору нет, – белобрысый работник шумно вздохнул и продолжил. – Но требовал… практически невозможного. Еще повезло тебе, что у тебя есть, где строиться. Он себе участок по своему вкусу выбрал. А будь у тебя на этом месте что угодно, хоть казна, хоть банк, хоть твой дом собственный – выпросил бы. Выкупил. Вымолил. Сжег бы да права изъявил.
– Я уже догадался, что ничего хорошего в нем нет. Но он против войны.
– Нет, Бавлер. Он не против войны. Он за власть. В Полянах ему ничего не светит, поэтому он ищет другие места. Даже больше, говорят, что Мордин идет на Поляны. И причин к этому было немало. Знали про это давно – ничего удивительного, что торговец сбежал к тебе. Он хочет здесь построить свою империю.
– Строить ему придется долго. Людей у него становится меньше.
– А денег – нет, – покачал головой Отля. – Подумай дважды – не стоит переходить ему дорогу.
– Я и не перехожу. Я думаю, что надо просто контролировать его, покуда это возможно. А как только станет невозможно… что ж, тогда я сам буду виноват, что допустил это.
– Лихой ты парень, Бавлер, – восхитился Отля. – В Полянах и рядом никто не может противостоять их Совету и торговцам. Слишком велика их власть.
– А мы сможем. У нас другая система. Пока мы, как и в рубке деревьев, отлаживаем процесс. Потом все будет. И… слушай, Отля. А правда, что многие люди в Полянах знают про Рассвет?
– Конечно, правда. Не сегодня-завтра к тебе гости пожалуют. Переселенцы. Причем хорошие. Мастеровые. По разговорам с ними я понял, что они готовы в любой момент сорваться с места, как только начнет припекать. Так что тебе много процессов налаживать придется, – «утешил» Отля.
Это я и так понимал. Даже если двадцатая часть Полян и окрестностей ко мне пожалует… Это будет катастрофой!
Глава 11. Минуты до прибытия
К счастью, мгновенной катастрофы не случилось. Следующий день мы посвятили все той же валке леса, пока не прибыли беженцы, страстно жаждущие мира.