Шрифт:
Александр Беляев
Взлетная полоса
* Часть первая. Танкодром *
В просторном кабинете сидели двое: маршал авиации и генерал- лейтенант. Оба чуть старше средних лет. Маршал был несколько полнее. Генерал постройнее, посуше. Темные волосы маршала гладко зачесаны назад. Седая шевелюра генерала волной вздымалась надо лбом. Говорили вполголоса. Маршал продолжал:
– - Мало того, что уже в два-три раза обогнали звук, так теперь еще ночью хотим летать, как днем. А это знаешь сколько сразу проблем породило?
Генерал ничего не ответил, только понимающе кивнул.
– - Одним словом, как за два "м" перевалили, сразу стало ясно, что этот "ночной
Маршал снял трубку, кому-то сказал:
– - Начинайте. Прямо со второй части.
В кабинете неожиданно погас свет. И на экране, повешенном в простенке между окнами, с большими искажениями перспективы замелькали детали рельефа: поля, перелески, овраги, -- промелькнула светлая лента речушки, снова мелькнуло поле.
– - С трудом, но кое-что различаю, -- сказал генерал.
– - Различать -- мало. Летчику бомбить надо, -- заметил маршал.
– - А как он сбросит туда бомбы, если все это от него в стороне не за два и не за три километра? А когда он начинает искать цель по маршруту полета, короче говоря, под собой, "ночной глаз" не больших скоростях и малых высотах слепнет.
И тотчас на экране все превратилось в сплошные серые полосы. Когда экран погас, в кабинете опять зажегся свет.
– - Эта съемка велась хоть и ночью, но при ясной погоде. А при дожде, в туман вообще ни черта не разберешь. Так что нужен мне другой прибор. Совершеннее. Есть у тебя что-нибудь в этом плане?
– - Кое-что намечается, -- ответил генерал.
– - Три года КБ Кулешова работает. Испытания начали еще в прошлом году.
– - Новый прибор ночного видения?
– - оживился маршал.
– - С очень широким полем видимости.
– - Так это как раз то, что мне требуется!
– - Кулешов для сухопутчиков его готовит. На танках уже установили.
– - Неважно! Переделаем!
– - обрадовался маршал.
– - Сам же говоришь: ему и туман не помеха, и поле зрения у него очень широкое. Значит, летчик увидит все, что надо. Лучше сориентируется. Точнее отбомбится. Когда опробовать можно?
– - Надо сначала самому посмотреть, -- улыбнулся генерал. Он поднялся из-за стола, заложив руки за спину, прошел до двери кабинета, вернулся, остановился у окна. Внизу, по проспекту, сплошным потоком мчались автомобили.
– - Завтра поеду посмотрю, что у них получилось, -- задумчиво проговорил он.
– - "Совой" назвали.
Глава 1
Перевалив через подъем, танк тяжело плюхнулся в выбоину, ` '!`k'# " по обочинам трассы скопившуюся на дороге грязь. Не останавливаясь, он помчался дальше, вперед, в глухую темноту ночи. Через минуту на подъем, следом за ним, взлетела вторая машина. За ней -- третья: Ветер неожиданно разорвал тучи. В просвете между ними показалась луна и осветила трассу, танкодром, обступившие его со всех сторон леса, косогор с могучими соснами и танками: шесть забрызганных грязью и оттого казавшихся еще приземистыми и мрачными движущихся друг за другом по дуге бронированных машин. Седьмой двигался как бы в фокусе образованного ими полукольца, примерно на равном удалении от головы и хвоста колонны.
В его башне, внимательно наблюдая за экраном установленного для испытания прибора ночного видения, сидел командир роты капитан Сергей Кольцов. Выражение лица его было хмурым, взгляд -- сосредоточенным. Время от времени Кольцов брался за ручки настройки прибора, стараясь улучшить резкость изображения. Но на экране все было видно словно сквозь дымку.
– - Это крот
Неожиданно на экране появился силуэт какой-то башни. Кольцов пригляделся и скорее по памяти, нежели сумел что-либо разглядеть, определил, что это часовня. Она стояла у самой границы танкодрома, за полем и выпасом. Кольцов попытался поточнее настроить прибор на часовню, но на экране появились линии помех. Видимость стала еще хуже. Кольцов включил кнопку автоматической подстройки и, открыв люк, поднялся над башней. В лицо ударил поток сырого воздуха. Танк двигался по низине. В разрыве туч проглядывала луна. Вдоль трассы, как в молоке, плыли вершины деревьев, темнел косогор, и ясно как на ладони Кольцов вдруг снова увидел часовню. Но теперь она была совсем рядом. Это так поразило Кольцова, что с языка у него сама собой сорвалась команда:
– - Стоп! Что за чертовщина?!
Танк остановился. Рядом с Кольцовым из башни поднялся сержант Звягин. Оглядевшись по сторонам, он не удержался, похвалил механика- водителя:
– - Вот жмет Акрам! Уже полмаршрута проскочили!
– - Часовня-то рядом!
– - не мог успокоиться Кольцов.
– - Конечно: Где ж ей быть?
– - А сколько "Сова" до нее показывает?
Звягин нырнул обратно в танк, снова вылез из башни.
– - А "Сова" показывает до нее еще километра два!
– - доложил он.
– - Вот тебе и "конечно"! Сделай контрольный замер.
Сержант проворно припал глазом к небольшому прибору, установленному на броне машины. Нажал кнопку подсвета. Внутри прибора зажглась лампочка. Окуляр под глазом сержанта засветился нежным зеленоватым светом.
– - Триста двадцать метров!
– - доложил он.
Кольцов сделал запись в тетради, затем скомандовал:
– - Вперед!
Он осмотрел трассу и поежился. Сырой воздух забивался под комбинезон, холодил грудь. Осень заявила о себе не по времени рано и неожиданно. "Вот и лету конец", -- подумал Кольцов, вспомнив о том, что еще совсем недавно, всего каких-нибудь два-три дня назад, даже вот в такую позднюю вечернюю пору на танкодроме нечем было дышать.
Все лето выстояло сухим и знойным. В мае прошли дожди. И знатоки природы наперебой заговорили о том, что ясной погоды ждать не придется, что и июнь, и июль, а может, и август будут сырыми. Но все получилось наоборот. В июне дождь покрапал лишь для порядка. В июле солнце безжалостно высушило все болотца и мочажины. А в августе пожухла даже осока. Земля растрескалась. Гимнастерки солдат побелели от частых стирок. Над танкодромом и прилегающими к нему дорогами постоянно собиралось густое облако пыли. Поднятая гусеницами и колесами машин пыль подолгу висела в воздухе, лезла в открытые люки, под чехлы оружия и приборов, под шлемофоны, мешала дышать, забивалась в рот, противно скрипела на зубах. И вдруг, когда * ' +.al, что этой жаре и этой пыли не будет конца, на пересохшую землю обрушился дождь -- шумный, обильный, тяжелый, обложной дождь. Он шел день, ночь, еще день, словно хотел затопить округу. А когда кончился, сразу стало свежо:
Не увидев в темноте знакомых габаритных огней танков роты, Кольцов запросил по радио командира первого взвода:
– - "Буря-12"! Как там у вас?
– - Полный порядок, товарищ капитан!
– - раздалось в ответ в переговорном устройстве.
– - Движешься по прибору?
– - Так точно!
– - Ну и где же ты?
– - Подхожу к переезду.
– - А, так ты на высотке: У тебя туман есть?
– - Никак нет:
– - Тогда вот что, -- принял решение Кольцов, -- веди взводы в пункт сбора: