Взмах черного крыла. Часть 2. Белокрылая императрица
Шрифт:
– Давай, развеивай своё заклинание, – потребовал дракон, сжимая рукой моё горло, а я забилась в панике. – Ну же! – рявкнул он, разворачивая перед моим лицом раненую руку. Серое пятно расползалось по ауре дракона от руки, подбираясь к шее и груди.
Дракон бросил меня на землю, и я расцарапала ладони о каменные надгробия, и обожгла их холодным льдом. Встала на четвереньки, хватая воздух ртом, и в ужасе вгляделась в кровавые следы на снегу. Оба мёртвых стража лежали неподалёку. Тошнота усилилась, а я всё не могла отвести взгляд от неживых потухших глаз монаха.
– Останови
Я же, призвав оставшиеся крохи силы, что у меня остались, вспыхнула огнём. Одежда дракона занялась, а сам брюнет зарычал и в порыве ярости сжал пальцы. Свой предсмертный хрип я слышала будто бы со стороны, проваливаясь во тьму, думая о том, что больше никогда не увижу Гетера. Никогда не признаюсь ему в своих чувствах. Никогда не услышу его нежного шёпота. Видимо, мне всё же предстояло повторить судьбу своих предшественников.
Мои предположения не оправдались. Я очнулась под писк медицинских аппаратов и приглушённый гул множества голосов. С трудом открыв глаза, огляделась. Я находилась в палате, рядом мама разговаривала с представительным высоким доктором, на соседней кровати кто-то лежал, также под капельницей и с аппаратом искусственной вентиляции легких. Я жива. С облегчением прикрыла глаза.
– Миссис Фукуи, как только она придёт в себя, мы её переведем в палату интенсивной терапии, там вы сможете подольше находиться рядом с ней, но не здесь. Это реанимация, поймите. Вам нельзя здесь ночевать.
Мама не унималась, она отказывалась уходить. Я попыталась позвать её, но вместо голоса послышался хрип.
Доктор заметил мои потуги и склонился надо мной, светя фонариком в глаза.
– Мисс Фукуи, вы слышите меня? – обратился ко мне мужчина.
Я смогла кивнуть. Мама обошла койку с другой стороны и со слезами на глазах радостно зашептала моё имя. Я чувствовала её переживания, её тревогу и слабо улыбнулась.
– Ну что ж, миссис Фукуи, даю вам пять минут, сильно не утомляйте её.
Мама сжала мои пальцы, всхлипывая.
– Доченька, ты очнулась. Ты поправишься, вот увидишь. А Мин опять пропал. Я по телевизору тебя увидела. И телефон где-то оставила, не позвонить. Домой прибежала, а там всё сгорело, и вас нет. Тебя нашла здесь, а Мин…
– С ним всё хорошо, – прохрипела я. Трубки в носу жутко мешали, а горло словно натёрли наждачной бумагой. – Он у отца, – попыталась я успокоить маму, не в силах выдержать её слёзы.
Я увидела облегчение в маминых глазах, когда она услышала, что Мин жив, но её рыдания не утихли, даже когда я пообещала очень скоро встать на ноги с помощью магии. Мне потребовалась всего пара минут, чтобы наскрести крохи магии, оставшиеся во мне, и запустить регенерацию.
– Ма, пожалуйста, принеси мне завтра одежду, – попросила я у неё до того, как вошёл врач и потребовал освободить палату. Мама обняла меня, погладила по волосам.
– Я приду завтра, – пообещала она и поцеловала в лоб. – Поправляйся, милая.
Я прикрыла глаза, чувствуя, как накатывает сонливость. Я не успела спросить, что же случилось с драконом, но пообещала себе завтра обязательно всё выяснить.
Второе моё пробуждение было таким же тяжёлым. Кто-то был рядом, чужой колючий взгляд пронзал меня, от чего пальцы на руках холодели. Чувство опасности подхлестнуло открыть глаза, а когда я увидела рядом с собой очередного индейца, то первое, что сделала, это выставила щит и попыталась встать с койки.
– Не бойся, – хмуро отозвался пожилой индеец, выглядящий намного старше того стража, которого убил дракон на кладбище. Этот странный посетитель был одет в обычную клетчатую фланелевую рубаху, куртку с капюшоном и фетровую шляпу, надетую на повязанный вокруг головы цветастый платок, из-под которого виднелись забранные в низкий хвост седые волосы. – Я не причиню тебе вреда, вестник Небесного Отца.
Я не поверила ему ни на секунду, так как колючий и неприятный взгляд индейца выдавал его истинное отношение ко мне, тенго по текущей в моих венах крови и магии.
– Ты должна вернуться. Тебе здесь не место.
Я сдёрнула с лица маску и вытащила трубки из носа. Села на кровати, внимательно следя за опасным визитёром. Я стражей так не боялась, как этого старца – с виду хилого, да только в нём клубилась сила, настоящая магия. Он словно напомнил мне, что произошедшее со мной на кладбище – не страшный сон. Слова Праотца и его наставления чётко всплыли в моём сознании. Но откуда об этом мог знать индеец?
– Зачем вы пришли? – холодно уточнила.
Ведь он здесь давно и мог тысячу раз убить меня. Я прекрасно это понимала и знала, что до сих пор слишком слаба.
– Ты должна вернуться.
– И всё? – усмехнулась в ответ, отлепляя присоски от кожи и вытаскивая иглу внутривенного катетера.
– И всё. Но навсегда. Тебе здесь больше не место, – тихо ответил индеец и вышел из палаты. И только потом я обратила внимание, что говорил он практически без акцента, и никто не удивился, что незнакомец пробыл так долго в палате реанимации. Медсестра ворвалась в палату испуганная и встревоженная. Заметив, что я сижу, всполошилась и того больше. Я еле успела развеять щит, прежде чем женщина, схватив меня за плечи, силой уложила на койку.
– Вам нельзя вставать, мисс Фукуи. Слышите? Нельзя.
– Но я прекрасно себя чувствую, – возразила, правда, сопротивляться не стала, прекрасно осознавая, каково женщине, которая сверялась с последними показаниями, что-то записывала в листок, прикреплённый к планшету, висящему на спинке моей койки.
Я лежала, вдыхая запахи медикаментов, присущие больницам и медицинским центрам, и пыталась придумать правдоподобное объяснение своему волшебному выздоровлению. Вопросы у докторов возникнут, тут и гадать нечего, и начнётся самый настоящий допрос. Сказать про магию – прямая дорога в сумасшедший дом. А мне нужно домой, нужно срочно поговорить с мамой.