Взор Талимана
Шрифт:
Барс был прав, об этом Илая даже не подумала. Она сосредоточилась на задаче, которую перед собой поставила, и на душе стало намного легче. Внезапно сильные руки подхватили ее и прижали к груди.
– Здесь совсем недалеко, – предупреждая ее возмущение, сказал Киран. – Ты не можешь не согласиться с тем, что чем быстрее мы доберемся до ворот, тем быстрее выясним, как облегчить твои муки. А с завязанными глазами ты будешь хуже черепахи.
Илая попыталась найти остроумный ответ, но общая усталость и жуткий гул в голове, не способствовали этому.
– То-то же. Я знал, что ты умная девочка. – В этот момент Илая хорошо расслышала иронию
Ее радость продлилась совсем недолго. Игнорировать звуки становилось практически невозможно. Голоса становились все громче, все тревожнее.
– Киран, сынок…, – Илая резко дернула головой и замерла, ощущая, как сердце болезненно сжалось в груди.
– Тания, – прошептала она, и руки Кирана напряглись.
– Что ты сказала? – спросил он, затаив дыхание.
Илая подняла руку к его лицу, призывая к молчанию, и снова прислушалась. Теперь она с новой силой обратилась в слух и с жадным рвением попыталась отыскать нежный голос матери любимого мужчины. Киран слегка замедлился, давая ей возможность осуществить задуманное, что бы это ни было. Он полностью доверял ей.
– Киран! – снова уловила девушка. – Не верьте ей… Сынок…
– Кому мы не должны верить? – спросила Илая.
– Мой мальчик! Найди старый ход…- Голос Тании все время словно ускользал, а Илае было ужасно тяжело снова уловить его. – Вспомни, милый. Ты должен вспомнить.
Илая резко спрыгнула с рук Кирана и, не обращая внимания на неудачное приземление, сорвала повязку. Она отчаянно искала дух Тании. Они находились уже почти у самых ворот, и теперь девушка могла разглядеть, что же так ее пугало. Вокруг огромных черных дверей летали тысячи неупокоенных душ. Издалека они казались неугомонным роем, но теперь девушка могла разглядеть их всех и каждого в отдельности. От этого зрелища голова шла кругом, и подкашивались ноги.
– Тания! – прокричала она и заметила, как Киран вздрогнул. – Тания!
Она понятия не имела, как призывать мертвых, но ей необходимо было расспросить подругу матери. Всем сердцем, всей душой она желала видеть дух Тании. Илая искала женщину среди тысяч лиц и никак не могла успокоиться.
– Тания! – в отчаянии повторила она. – Прошу…
Некоторое время ничего нового не происходило, но вдруг, один дух едва-едва отделился от сплошного потока. Илая даже схватила барса за руку, настороженно всматриваясь в лицо призрака. Душа Тании, бесплотная и смутная попыталась вырваться из плена, но что-то неумолимо затягивало ее назад. Словно другие духи не пускали ее. Женщина протянула руки и в ее взгляде томилась гнетущая тоска.
– Что он должен вспомнить? – спросила Илая.
– Илая! Как ты выросла. – Тания словно не слышала ее. – И Киран стал настоящим мужчиной.
– Тания, пожалуйста…
– Заботьтесь друг о друге. – Лицо женщины казалось отстраненным, каким-то мечтательным и девушка начала терять терпение. Но вдруг, глаза Тании как - будто прояснились, и она посмотрела прямо на Илаю. – Прости нас, прости нас всех.
– О чем вы?
– Все не случайно…, мы все замешаны…, наша смерть не случайна…
– Прошу вас, Тания, говорите яснее. – Но дух мамы Кирана снова потускнел, теряясь среди тысяч других.
– Ты видела маму? – Илая повернулась к Кирану и встретила полные надежды глаза.
– Да. Она говорила о каких-то странных вещах, – вспоминая слова Тании, проговорила девушка.
– О чем именно?
– О каком-то старом ходе, который ты должен вспомнить. – Теперь была очередь Илаи вкладывать надежду в свой вопрос. – Ты знаешь, о чем это она?
– Даже не представляю. – Киран тряхнул головой и провел рукой по волосам. Он снова задумался, пытаясь отыскать в глубинах памяти, то о чем просила его мама.
– Еще она просила не верить Ей, но кто эта «она», я так и не поняла. Тания сказала, что они в чем-то замешаны и их смерть не случайна. – Девушка повторяла слова женщины и сама задумывалась о них. Скорее всего, она говорила о себе и Дире. Какая – то общая тайна объединяла их всех, а потом погубила.
– Чертовщина какая-то…, - пробасил Рав. – Ничего не понимаю.
– А я? Я могу увидеть ее? – Столько горя было в этом вопросе, что сердце Илаи болезненно сжалось.
– Не знаю. – В глазах Кирана застыла немая мольба, противостоять которой оказалось невозможно.
Девушка отвернулась от своих друзей и обратила взор к потоку неупокоенных душ, выискивая нужную. Она отрешилась от всего постороннего и отвлекающего, всем сердцем желая дать любимому возможность поговорить с давно потерянной матерью. Илая освободила голову и на миг прикрыла глаза. На кончиках пальцев заискрилась энергия. Очень приятно было осознавать, что сила снова ей подвластна. Девушка взывала к душе Тании, надеясь, что ее магия способна на такое. Она вся обратилась в слух. Голоса, голоса, голоса… Илая перебирала их, все больше открываясь им и их мольбам. Ей казалось, что они никогда не умолкнут и не оставят ее в покое. Она разозлилась. Разозлилась на себя, на свою магию. Ей дана такая сила, но она никак не может познать ее и полностью подчинить. Вероятно, ее настроение отразилось на лице, потому что, почти совсем отчаявшись, Илая услышала тихий голос Элиопы:
– Помни, не они имеют над тобой власть, а ты над ними!
В голове, будто что-то переключилось, и как только девушка осознала смысл сказанных подругой слов, все стало ясно и легко. Илая сделала глубокий вдох и подняла руки над головой. Вихрь, образовавшийся в ладонях, не был похож ни на что, используемое ею прежде. Девушка закружила его над головой, а потом забросила в поток душ, сосредоточившись на той, которую хотела отыскать. Из магии получилась, своего рода веревка, один конец который остался в руках Илаи. Когда она почувствовала, что нашла Танию, руки сами начали действовать. Девушка развела их в стороны, освобождая пространство вокруг души и заставляя остальных мертвых облетать её стороной. Одной рукой удерживая пустоту вокруг Тании, другой она словно притягивала ее. По мере приближения, дух приобретал все более четкие очертания и все меньше был похож на мертвеца. Сила, льющаяся из рук Илаи, делала Танию видимой. Еще несколько усилий и женщина предстала перед ними словно живая.