Взрослая дочь молодого человека (сборник)

Славкин Виктор

Звонок в дверь. Люся идет открывать. Возвращается с Ивченко – красивым сорокапятилетним мужчиной, одетым по европейской моде, неброско, по-джентльменски. В меру солиден, в меру спортивен, в меру холен.

Ивченко (с порога). Здорово, чуваки!

Люся. Во дает! Слова помнит…

Ивченко. Подготовился к встрече друзей!

Прокоп. Здорово, чувак!

Бэмс.

Раздевайся… Давай плащ повешу… Портфель сюда.

Люся (оглядывая Ивченко). Какой ты…

Ивченко. Какой?

Люся. Моложавый.

Ивченко. А что, разве нам много лет?

Прокоп. Ты вроде нас постарше был. Ты вроде до института уже поработать успел.

Люся. Так что лет нам всем по-разному.

Ивченко. А Бэмс все такой же молодец. Только кок на голове поредел.

Бэмс. Остатки прежней роскоши…

Прокоп. Мы еще ого-го!

Люся. Да уж молчи…

Ивченко. Кстати, откуда тогда это словечко «Бэмс» взялось?

Прокоп. «Бэмс – и нет старушки!» Помнишь?

Ивченко. Какая старушка?

Люся. Опять вы о возрасте! (Ивченко.) А у тебя что за прозвище тогда было?

Прокоп. Ивченко! Прозвище у него было – Ивченко. Я Прокопьев, меня, значит, Прокоп. А он Ивченко, и все. Факультетского деятеля не больно-то прозовешь…

Люся. Ну что ж, Ивченко, прошу к столу.

Все рассаживаются за столом.

Ивченко. Как живешь, Прокоп?

Прокоп. В Челябинске.

Ивченко. Неплохо.

Прокоп. Жить можно. Не Москва, конечно… До главного дослужился. Сын растет… вырос… школу кончает… вот в институт… этим летом… собираем его…

Ивченко. У меня там, в портфеле бутылки. Джин английский. А это тоник. Джин под тоник идет. «Бифитер» – обычная можжевеловка.

Выпивают. Пауза.

Люся. А твой джин ничего. Где ты его достаешь?

Ивченко. В Париже.

Прокоп. В Париже?! Ни фига!

Ивченко. Я недавно туда на симпозиум летал.

Люся. Часто за границу ездишь?

Ивченко. Бывает.

Прокоп. А я еще нигде не был.

Ивченко. Не горюй! Скоро все поедем в Кембриджи, в Сорбонны…

Бэмс. Все?

Ивченко. Что – все?

Бэмс. Поедем все?

Люся. Ну… многие.

Прокоп. Все будет в порядке, спасибо разрядке.

Ивченко (выпивает рюмку). А там ни капли в рот не брал. Грех пить в Париже. Да и не хочется.

Прокоп. А я бы в Париже все бистро так раз, раз – и все быстро бы обежал.

Ивченко. Такая атмосфера на улицах… непринужденно, развинченно… В метро девушка сидит, Баха пилит по нотам на виолончели, перед ней сковородка для денег… Бросил франк в сковородку – помог молодому дарованию, приятно.

Бэмс. Я шесть с половиной лет тому назад в Болгарию оформился. На отдых. На Златых Пясцах жил. Хорошо отдохнул! В отеле «Сирень». (Ивченко.) Не знаешь?

Ивченко. Не помню…

Бэмс. У немцев там шезлонг удобный, матрас надувной разноцветный, рулетка прямо на пляже… А у нас море Черное, небо синее, а кругом сплошной золотой песок! Кофе за границей дороже, чем у нас.

Прокоп. Дороже?! Во деятели! А говорят, у них там все дешевле.

Ивченко. Да брось ты, Прокоп! Возьми Америку, иди поешь в хороший ресторан – штанов не хватит.

Люся. Джинсов.

Прокоп. А я себе джинсы справил. Ага, за двадцатку. Можайская фабрика, между прочим, под носом у вас производит. Фирма «Ну, погоди!».

Бэмс. Выпьем за Прокоповы джинсы, чтоб хорошо носились.

Прокоп. Эх, парни, хорошо в отпуске! Никаких начальников, никаких подчиненных, забываешь, где будни, где выходные…

Ивченко. Счастливый!

Прокоп. Завтра крематорий осматривать поеду.

Люся. Прокоп в своем репертуаре!

Прокоп. Крематорий у вас новый в Москве открылся. Неужели ни разу не были?

Ивченко. Как-то не торопимся.

Прокоп. Ну москвичи, ну народ!.. Никакого любопытства. Вы поэтому и в Третьяковку не ходите – успеется, мол, всегда под боком. Я на вас прямо удивляюсь. Заелись! Да ваш крематорий – чудо архитектуры!

Бэмс. А ты откуда знаешь?

Прокоп. Соседняя фирма печи конструировала.

Бэмс. Серьезно? А-ха-ха!..

Прокоп. А чего ты смеешься?

Бэмс. Значит, мы все в твоей челябинской печечке греться будем?

Прокоп. Нет, товарищи, надо сказать, мы не справились. Не дожали мы эти чертовы печки. Мартены – пожалуйста! А эти не смогли. Там секрет какой-то.

Бэмс. Какой секрет!.. Бэмс – и нет старушки!