Шрифт:
Annotation
Небольшой рассказ за авторством Дэна Несите ведра для ПАФОСА Абнетта. Пролог ко второй редакции Dark Heresy (Темная Ересь).
Сушко Антон Иванович
Warhammer 40k: Во тьму
Сушко Антон Иванович
Warhammer 40k: Во тьму
Warhammer 40k:
Аннотация: небольшой рассказ за авторством Дэна "Несите ведра для ПАФОСА" Абнетта. Пролог ко второй редакции Dark Heresy (Темная Ересь).
Они отправились в Нижние Миры, где их ожидала смерть. Однако из всего того, с чем им придется столкнуться во тьме, смерть, возможно, была наименьшим из зол.
Посадочный челнок мотало как лист на ветру.
"Ты видишь весь мир, но не видишь ничего", - сказал Зарн Вертигон. Ученый тихо сидел в зафиксированном кресле, что находилось в задней части кабины челнока. Он вывинтил диски-линзы из оптики на своем левом глазу, чтобы протереть их, но тряска от входа в атмосферу оказалась столь жесткой, что теперь Зарн просто держал чашеобразные хрупкие компоненты устройства, обернув их тканью, ожидая посадки или же внезапной смерти в верхних слоях атмосферы.
"Что?" - спросила Алия Канаед. Она сидела впереди на одном из поношенных кожаных полетных кресел, рядом с пилотом-сервитором, который своим обликом походил на сгорбленного жука. На гололите в реальном времени отображалась земля, что была далеко под ними. Изображение тряслось и вертелось по мере того, как сервитор изменял курс. Алия постучала по одной из его верхних рук-манипуляторов, и указала на темную область посадочной зоны, на которой сходились цифровые шевроны.
Из решеток, которые были у сервитора вместо рта, раздалась серия щелчков, и это указывало на то, что он ее понял.
Канаед обернулась и посмотрела на ученого.
"Я спросила, - сказала она, - о чем ты там бормочешь?" Из-за раздражения между ее глазами возникла небольшая складка. Она никогда не была особо терпелива с ученым. Впрочем, как заметил Хесск, она ни с кем не была особо терпелива.
"Ты видишь весь мир, но не видишь ничего, - повторил Вертигон.
– Это цитата. Приписывается Алексису Фероту, великому картографу из династии Сурена. Я думаю, что это был комментарий к политической наивности узурпаторши Калисто Сурена".
"Правда?"
"Я нашел эту цитату подходящей к данной ситуации", - спокойно ответил Вертигон.
"Вообрази мое удивление".
"Да", - сказал Вертигон, все еще держа в руках хрупкие диски оптики.
"Если ты хочешь мне что-то сказать, просто скажи, - произнесла Канаед.
– Не надо ходить вокруг да около". Ее тон был мягким, таким же мягким, как когда она произносила "Вот то, что ты заслужил", пронзая темным как пустота клинком сердце и хребет еретика Горана Дракоса.
"Хватит, дети", - сказал Каллан Хесск.
Он спустил свои обутые в ботинки ноги со спинки сиденья перед собой, чтобы посмотреть на Канаед в начале кабины и на Вертигона в ее конце.
"Алия, не ищи драки. Зарн... что с тобой не так? Это же простая работа".
"Правда?
– спросил Вертигон.
– Да неужели?"
Каллан Хесск вздохнул.
"Мы преданные слуги инквизитора Тортане и верно служим ему. Тортане сказал нам прибыть сюда, и сделать дело. Все просто. Это простая работа".
Вертигон пожал плечами, все еще тщательно держа в руках части своего агументированного глаза.
"Да... вот только никто из нас никогда не видел инквизитора Тортане. Мы служим ему на расстоянии. Я согласен, он посылает нам простые инструкции. Пойдите туда-то, сделайте то-то. Учитывая то, что он держит нас на расстоянии, и простоту инструкций, очевидно, что инквизитор Тортане ожидает от нас некоторых... нюансов".
"Разве?" - спросил Хесск.
"Разумеется, - ответил ученый. Он принялся ввинчивать диски-линзы обратно в свою агументированную глазницу, один за другим.
– Полагать обратное, значит полагать, что инквизитор - глупец. Думаю, мы согласны в том, что это не так. Он ожидает, что мы будем действовать автономно, интерпретировать его простые инструкции и вынашивать собственные изощренные планы. Он считает нас своими доверенными лицами и полагает, что мы сделаем для него то, что он не может сделать лично сам".
Хесск услышал, как Канаед застонала. Даже не глядя на нее, он предостерегающе поднял палец.
"Вертигон, - сказал он. - Я командир этой команды. Инструкции инквизитора были прямолинейны: попасть в этот мир, исследовать место, координаты которого он нам передал, и отрапортовать ему о том, что мы обнаружили. Что из этого требует изощренности?"
Вертигон закончил переустанавливать свою оптику. Он один раз моргнул своим аугументированным глазом, затем расстегнул ремень безопасности и встал. Держась рукой за перила под крышей, ученый прошел в другой конец трясущегося челнока.
"Под нами, - сказал он, указывая как на экран гололитика, так и на ночную тьму за небольшими и толстыми иллюминаторами в кабине челнока, - находится Эпсилон Ангел КЗ-8, самый дальний мир запретной системы Ангел КЗ-8. О нем ничего не известно. Честно говоря, почти ничего не известно и о системе в целом".
"За исключением...", - начала Канаед и запнулась.
"Артефакта? Спящей Крепости?
– спросил Вертигон.
– Да, за исключением этого, и даже Крепость - ничем не подтвержденный миф. Но он послал нас сюда, в этот удаленный мир, далеко-далеко от того места, где на орбите должна находиться эта мифическая крепость. Мы знаем лишь одну загадочную вещь об этой пустой системе, но не ее нас послал искать наш хозяин-инквизитор".
Каллан Хесск нахмурился. Ученый озвучил неспокойные мысли, которые терзали разум Хесска с тех самых пор, как они покинули Джуно.
Вертигон указал на посадочный след, который был виден на светящемся экране гололитика.
"У нас есть лишь один набор координат. Мы даже не знаем, есть ли там подходящая посадочная зона".
"Прорицатель считывания местности позволяет судить, что..." - начала Канаед.
"Хмм. Меня беспокоит слово "позволяет" в данном контексте", - сказал Вертигон, а затем снова указал на экран.