XVII. Аббат
Шрифт:
Но вместо головной боли по телу прошла приятная горячая волна.
Я улыбнулся и пошел спать.
За неделю гребанного паломничества умаялся как ломовая лошадь. Днем гребанные молитвы и гребаные насущные заботы, а ночью в поте лица трудился на королеве: поспать удавалось всего пару часов за сутки.
Поудобней устроился, проверил пистоль под подушкой, удовлетворенно глянул на шпагу рядом с кроватью и закрыл глаза.
Мысли сразу свернули на возможные последствия визита Аньки.
В аббатстве все прошло без сучка и задоринки, ночные бдения с королевой остались для всех без исключения за кадром.
А дальше? Дальше, чем черт не шутит, королева действительно может забеременеть. А вот на этот случай, было бы очень хорошо, чтобы Луи отметился в спальне жены сразу после ее прибытия. Тут я уже бессилен, но Мадлен обещала, что устроит свидание. Каким образом, даже не представляю, остается только надеяться, что у нее получится. Иначе как объяснять беременность Анны? Остается только непорочное зачатие, но это как-то уже слишком — вряд ли поверят и живо отделят мне башку от тела, а попутно все остальные выступающие части.
Обдумав все, я с чистой совестью заснул и сразу провалился в очень странный сон…
Совершенно четкая картинка, просторная. светлая комната, манекены, шпаги и прочий холодняк в стойках у стен, а на самих стенах плакаты с упражнениями для боя холодным оружием.
Светловолосый мальчуган лет десяти возрастом, в тренировочном костюме для фехтования с короткой шпагой в руке стоит в атакующей позиции.
— Вот так, так и так! — он бросается вперед, совершает несколько ударов, а потом горделиво салютует клинком. — Ну как?
— Плохо! Очень плохо! — в сцене появился новый персонаж, худощавый мужчина, тоже в фехтовальном костюме. — Отвратительно Луи, отвратительно, считайте, что вы уже мертвы!
Его красивое лицо немного портило злое, недовольное выражение.
— Но я же скоро стану королем! — своенравно бросил мальчик. — Кто посмеет меня убить?
— Еще как посмеют! — насмешливо ухмыльнулся тренер. — И будут сметь постоянно.
— А моя охрана? — упорствовал парнишка.
— На охрану надейся, а сам не плошай! — властно заявил тренер. — Вы должны уметь защищать себя! В позицию! Живо! Выше руку, выше! — он щелкнул своей рапирой плашмя по предплечью ученика. — Вот так!
Несмотря на то, что мальчик назвал себя королем, в голосе мужчины не прослеживалось абсолютно никакого почтения.
Занятие продолжились, тренер безжалостно гонял ученика, но тот послушно все исполнял, правда иногда своенравно роптал. Но в этом нарочитом своенравии все-равно чувствовалось глубокое уважение.
— Вот! Уже лучше! — наконец, довольно воскликнул мужчина. — Но все равно пока недостаточно. Теперь отработаем «длинную стойку».
— А охота? — недовольно протянул юный король. — Мы же хотели сегодня еще пострелять куропаток?
— Успеем! — рыкнул тренер. — Еще раз…
Но занятиям помешала стремительно вошедшая в зал миловидная женщина в усыпанном драгоценностями платье.
— Ваше величество, — тренер и ученик немедленно склонились в поклоне.
— Ваше преосвященство, — мягко улыбнулась женщина
— Но мама!!! — мальчик гневно топнул ногой. — Мы еще на охоту собрались.
— Идите, — мужчина подтолкнул парнишку к королеве. — Король не принадлежит себе…
Вот тут я и проснулся, потому что опознал всех участников сцены.
Тренер — это я! Повзрослевший, но вполне узнаваемый. Вот только непонятно, откуда у меня на лице взялся жутковатый шрам на скуле, уходящий к уху. Женщина — ее величество королева Анна Австрийская. Ставшая взрослее и совершенно неожиданно красивее. А мальчик…
— Луи XIV? — в замешательстве пробормотал я. — Неужели? Черт, да он даже немного смахивает на меня. Так что? Из аббата я перепрофилировался в учителя фехтования? Стоп! Она обратилась ко мне: ваше преосвященство? Я — епископ? А что с Луи под номером тринадцать?
От догадки меня бросило в холодный пот. Честно говоря, я совершенно не собирался делать церковную карьеру. Особенно при королевской семье. Нахрена мне постоянные интриги и сраная политика? Вон Ришелье живет как на минном поле, поговаривают, что бедолага спит всего три часа в день.
Будущее у меня ассоциировалось всего лишь с достатком, то есть, я просто планировал разбогатеть и отойти от всех дел. А тут…
— Да ну нахрен! — в сердцах выругался я. — А оно мне все надо?
Впрочем, я быстро себя успокоил. Сон, всего лишь сон. Мало ли что приснится, особенно на фоне последних событий. Насколько помню, ни один мой сон в личности Антуана де Бриенна не исполнился. Так что есть надежда
Смело тяпнул еще вишнёвки, заснул опять, а поутру уже не вспоминал про сон.
Последующие три недели никто нас не беспокоил, про меня и аббатство словно забыли. Я уже стал подумывать, что обошлось без наследника. Чертовы высокопоставленные недруги тоже себя никак не проявляли, и я получил возможность сосредоточится на прогрессорстве.
Заработал швейный цех, а подготовка новой модной коллекции одежды подходила к завершению. Наперед я не забегал, но коллекция обещала произвести настоящий фурор среди столичных модников. От себя я почти ничего не выдумывал, а просто перепрыгнул в моде к середине восемнадцатого века. Гораздо удобней и практичней чем носят сейчас. Зачем мне все это надо? Все просто, на саму моду мне плевать, дело в барышах.
Ну да Бог с ней, модой этой. Мои производственные мастерские наконец начали выдавать образцы передовой продукции.
Да, всего лишь опытные образы, но это уже гигантский прогресс.
К примеру…
Я поджег от свечи лучинку и поднес ее к фитилю. Вспыхнул почти бесцветный яркий огонек. Я подкрутил фитиль и надел стеклянную колбу.
В кабинете сразу стало гораздо светлей.
Вот! Лампа для освещения. Основание-резервуар отлили из бронзы, фитиль с механизмом регулирования, стеклянная колба и отражатель, тоже из бронзы. Топливо — спирт, который у меня тоже начали уже гнать. Сущее вундерваффе, потому что сейчас в основном помещения освещают свечами. Да, дорого, особенно стеклянная колба, но лампа как раз и предназначена для состоятельных слоев населения. Берем патент и зарабатываем деньги. И не обязательно самому устраивать промышленно производство — нанимаем мастерскую на стороне и пожинаем плоды.