XX век. Хроника необъяснимого. Феномен за феноменом
Шрифт:
В упор глядя на Пашу и не обращая никакого внимания на Лизавету Максимовну, демон принялся отчитывать жену Якова самыми крепкими словами. Мол-де, как она посмела растрезвонить своей родственнице о его визитах к ней, если он сурово приказал ей помалкивать? Нельзя было рассказывать, орал Лже-Яков. Наоравшись и набушевавшись, он внезапно исчез растаял в воздухе.
А женщины почти тотчас же услышали в сенях дома поднялся страшный грохот… Утром, когда рассвело, они обнаружили, что не могут выйти во двор из избы. Дверь, ведущая из горницы в сени, не желала открываться. Паша и Лизавета Максимовна кинулись к окошку и подняли крик.
Живший
Когда он подошел к избе своего брата, то увидел, что громадная поленница дров, сложенная возле избы для просушки под навесом, исчезла неведомо куда. Иван распахнул избяную дверь, ведущую в сени дома, и опешил.
До самого потолка сени были плотно забиты поленьями; некто неизвестный разобрал, оказывается, ночью поленницу под навесом и все до одного чурбака перетаскал оттуда в сени: «Все сени завалил, чтобы отворить нельзя было…» Пришлось Ивану высаживать окно в избе, дабы вызволить женщин из западни.
Женщины вылезли в окошко, а Иван стал неспешно разбирать завал в сенях. В ответ на крики и причитания женщин к избе стали сходиться местные жители, то есть все новые и новые свидетели аномального явления поленницы дров, переместившейся среди ночи из-под навеса в сени. И история про визиты Лже-Якова получила огласку.
НЕСЛЫХАННЫЙ ПОЛЕТ
Механизатор Владимир Прокофьев вот уже почти сорок лет живет в селе Обильное Целинского района Ростовской области. Книги читает редко, газеты лишь просматривает. Об аномальных явлениях знает понаслышке. Круг его интересов ограничен строго повседневными текущими делами и заботами.
О таких людях говорят: простая душа.
28 мая 1990 года Прокофьев, согласно его показаниям, косил вечером траву для своего личного хозяйства. Он занимается этим делом у края ветрозащитной лесополосы, разделявшей колхозное поле, засеянное пшеницей, надвое. Закончив в 21 час 30 минут косьбу, Владимир привязал косу к коляске своего мотоцикла и по привычке взглянул на спидометр. Потом проверил запас горючего на обратный путь.
Я ясно запомнил, заявил впоследствии Прокофьев, три последние цифры на спидометре: 126.
В следующее мгновение он испытал ощущение, какое ему никогда ранее не доводилось испытывать. Тело внезапно словно бы налилось свинцом, руки и ноги одеревенели. Прокофьев испугался…
Огляделся я, ошеломленный, по сторонам, рассказывает он, и увидел в лунном свете метрах в десяти от себя три человеческие фигуры. В центре группы стояла женщина, судя по некоторым специфическим приметам в ее облике. Все трое были одеты в блестящие, плотно облегавшие их тела серые комбинезоны без швов. И тут слышу, женщина заговорила причем каким-то механическим таким, что ли, голосом. Ну как у роботов. «Успокойтесь, произнесла она, мы хотим предложить вам прогулку на нашу планету. Она займет не более пятнадцати минут. А потом мы вернем вас на Землю».
Услышав такое невероятное предложение, механизатор растерялся. Не зная, что и сказать в ответ, он лишь тупо поинтересовался: «А на чем вернете?»
«Вот наш корабль». И женщина повела подбородком в сторону.
Я обернулся и вижу, говорит Прокофьев, стоит в отдалении у лесополосы какой-то светящийся объект, аппарат. А над ним непрерывно вращается «мигалка», как на милицейской автомашине. Она озаряет степь то желтым, то красным, то синим огоньком. «Так вы согласны?» спрашивает женщина. Я отвечаю: «Нет. Мне и здесь хорошо. Кроме того, у меня четверо детей, которых надо вырастить, поставить на ноги. Имею ли право рисковать жизнью? Вдруг в полете на другую планету что-то произойдет и в результате я не вернусь домой?»
Женщина помолчала, как бы обдумывая слова своего собеседника. Потом сказала:
Да вы не бойтесь. Это совершенно безопасно для вас. Впрочем, у вас есть время хорошо обдумать наше предложение. Приходите на это же место ровно через два дня. Ваше появление здесь спустя двое суток будет означать ваше согласие. Договорились? Ну а прилетим мы за вами ровно через месяц… Пожалуйста, не волнуйтесь, но сейчас мы должны перенести вас в другую местность. Вы давно бывали там?
И с этими словами женщина в облегающем ее тело комбинезоне указала рукой в сторону, где, как хорошо знал Владимир, находился поселок, с большевистским шиком называющийся Реввоенсовет.
Недавно я ездил в ту сторону, в поселок, по делам, молвил Прокофьев. А женщина сказала:
В таком случае маршрут в этом направлении отпадает. А вон там? Левее? Давно бывали в тех местах в последний раз?
Очень давно. Лет десять или даже двенадцать тому назад.
Услышав эти слова, женщина слегка улыбнулась.
Ну вот и хорошо, проговорила она. Туда и полетите. Усаживайтесь поудобнее на свою технику.
Подчиняясь ее приказу, Владимир оседлал мотоцикл. Он попробовал завести мотор, но тот не заработал. Наблюдая за его тщетными потугами стронуть с места машину, женщина сказала:
Не надо заводить. Бесполезно. Двигатель сам включится лишь спустя три часа после того, как мы доставим вас на другое место.
И тут, рассказывает, вспоминая о дальнейших событиях, Прокофьев, аппарат с «мигалкой» осветил меня лучом света, ярким, мощным, я даже зажмурился от неожиданности. В следующую секунду неведомая сила подняла мой трехколесный мотоцикл с коляской в воздух и понесла как на крыльях!
Луч погас, а я продолжал бесшумно мчаться в ночном небе верхом на неработающем мотоцикле. Ну словно бы ведьма на помеле!.. Ветер свистел в ушах. Было очень страшно! Подо мной мелькали лесополосы, овраги, проселочные дороги. Мотоцикл шел в режиме барражирующего полета метрах в двадцати над землей. Мертвой хваткой вцепился я в его руль. Сердце, мерещилось, готово было выскочить вот-вот из груди от обуявшего меня ужаса… Прошла минута, две минуты, пять минут, десять… А я все лечу! Внезапно мотоцикл, делавший вид, что он самолет, накренился и резко пошел на снижение. Спустя какое-то малое время он плавно приземлился. И, коснувшись земли всеми своими тремя колесами, прокатился несколько метров по ней вот уж действительно совсем как самолет, совершивший посадку на аэродроме.
Прокофьев, отрывая онемевшие руки от руля, огляделся по сторонам. Местность показалась ему незнакомой. Рефлекторно Владимир бросил взгляд на спидометр и увидел: на его циферблате стояли все те же три цифры 126. Да и горючее в баке было на том же уровне, что и ранее. Мотоцикл, ставший временно летательным аппаратом, не израсходовал, таким образом, в полете ни грамма бензина. А спидометр не зафиксировал ни единого километра пробега, вернее сказать пролета.
Владимир попытался завести мотор. Попытка окончилась неудачей. Тут он вспомнил слова женщины: двигатель заведется сам через три часа.