Я - богиня по вызову
Шрифт:
— Убей их всех, — кровожадно усмехнулась красавица, глядя на черного зверя. Он посмотрел осмысленным взглядом на нас, а потом снова опустил голову, обнажая острые и белые клыки. Внезапно волк дернул головой, открыл холодные и равнодушные глаза хищника. С его огромных клыков стекала пенящаяся слюна, а он пригнулся, изготавливаясь к прыжку.
— Бездна, — жалобно позвала я, понимая, что прием превратился в полноценный прием меня в качестве пищи. — Верни меня обратно!
Бездна молчала, а я зажмурилась, надеясь, что смерть — бессмертна.
— Истинная пара? — ахнул кто-то в толпе и послышался звон либо падающей челюсти, либо кубка. — Она что? Тоже его истинная пара?
— Это истинный гарем! — пьяно икнул кто-то, пока волк смотрел на меня в упор осмысленным взглядом.
— Не может такого быть! — зашуршала толпа. — Две истинных пары — это невозможно!
Мой взгляд упал на побледневшую невесту, которая стояла, раскрыв рот и тяжело дышала. Ее роскошная грудь вздымалась в драгоценном корсете, а взгляд ее пытался прожечь во мне дыру.
— Взять их! — коротко прошептала невеста, сжимая кулаки и кивая страже, которая бесцеремонно выволакивала нас из клетки. — Служанок выпороть, эту в темницу… Быстро, быстро… Я кому говорю! Пока гости не опомнились! Постараемся им все объяснить.
Под шелест встревоженных голосов послышался отчетливый кашель распорядителя. Оркестр грянул во всю мощь, перекрывая шепот и разговоры.
— Так это Смерть! — крикнул кто-то, пока усердная флейта сделала передышку. Звуки тут же скатились в противную дисгармонию, а надоедливая флейта все еще продолжала веселую партию. Один глухой удар и флейта умолкла.
— Я узнал ее! Это Смерть! — крикнул голос, а в мою сторону двинулся тот самый толстенький и кругленький любитель сериалов, пришедший навестить ныне покойную бабушку. — Она! Точно она!
— Смерть?!! — выдохнула публика, переглядываясь. — Костлявая что ли?
— Сами вы костлявые! — надулась я, пытаясь прорваться к выходу и таща за собой сразу двух стражников. Картина «лыжники и ездовая лайка» прервалась тем, что к лыжникам подоспело подкрепление.
— Так вот она теперь какая? — прищурилась пожилая дама, поджав губы. — Я знала предыдущую смерть. Вежливая, кроткая, очень аристократичная. А эта! Вы только посмотрите! Грубая, базарная баба!
— Хабалка! — поддакнул мужик с пушистыми бакенбардами, кивая, как болванчик. — Фу такой быть!
Это я — базарная баба?
— Наглая и бесстыжая! — поддакнул кто-то из задних рядов. — Посмела прийти на прием во дворец! Вела себя ужасно! Я помню, как она притащила этот. горшок! Мерзость какая! Ни вкуса, ни изящества!
— Да вы посмотрите, как она одета! — взвизгнула молодая девица с красиво уложенными буклями на хрупких плечах в ярком кричащем всеми цветами радуги платье. — И как она выглядит!
— Толстая и противная, — скривилась огромная мадам, скривившись всеми подбородками. Внезапно рядом со мной очутился огромный волк, ощетинившись на стражу.
— Отпустить ее! Это мой приказ! — послышался голос, а передо мной стоял он. Стража разжала руки, а я чувствовала, что чем ближе Волк в человеческом обличье подходит ко мне, тем сильнее бьется мое сердце.
— Кто причинит ей зло, станет моим личным врагом. Мне плевать, кто она! — послышался рык, а он стоял, почему-то сжимая свое горло и опуская голову. Длинные черные волосы разметались по могучим плечам, а каждое слово давалось ему с каким-то неимоверным усилием.
— Уходи, — прошептал он, склонившись ко мне и свободной рукой проведя по моей пухлой щеке. — Чем дальше, тем лучше… У тебя будет мало времени, но ты постарайся… Я не могу долго… сопротивляться.
Его голос был тихим и сдавленным. Мне на плечо опустилась рука, а я увидела, как он морщиться, словно от раздирающей боли. Из-под его длинных когтей струилась по шее кровь.
— Уходи, пирожочек. — едва слышно выдохнул он, пока гости негодовали. — Только быстро. Давай, шевели булочками.
Кровь сочилась по его шее, а я взглянула в волчьи глаза, которые в обрамлении черных, густых ресниц казались совсем не хищными.
— Что с тобой? — задохнулась я, чувствуя необъяснимый прилив нежности и страха. — Скажи. Чем я могу помочь?
— Ты у нас пирожочек с капустой или с мозгами? — по губам скользнула легкая улыбка. — Давай, милая. Давай. Пока я еще могу. Вот такой вот я. Увы.
Я гордо удалялась, идя сквозь толпу гостей, которая шарахнулась от меня на две стороны.
— До встречи! — кивала я, улыбаясь первой партии, которая внезапно бледнела. — И вам до скорого свидания!
Мужик с огромным пузом, опешил, ошалело глядя по сторонам.
— Мне еще не скоро. — лепетал он, затравленно озираясь. — Мне еще не скоро!
— Ас вами мы встретимся буквально на днях! Я к вам обязательно загляну! — мило улыбнулась я, глядя на ту самую тетку, которая с осуждением отнеслась к моей фигуре. Пока все в форме, я в формах! И нечего мне тут.
— Ах, я так рада была с вами познакомиться! Я к вам заскочу на недельке! — мстительно улыбалась я, чувствуя какую-то странную волну, пронзающую меня насквозь.
Бледная дама прижималась к усатому мужику, который застрял в усатой эволюции между кисой и Буденным.
— Думаю, что через недельку — другую, я у вас погощу! — мстительно улыбнулась я, а люди молчали, с ужасом глядя на меня. — Не забывайте меня! И я вас не забуду!
Я уже подошла к двери, чувствуя, как по телу пробегает волна озноба. Дверь была украшена гирляндами из живых цветов, но стоило мне положить руку, как цветы сморщились и уродливыми коконами повисли на веточках. Листья скрючились, почернели и осыпались. Что это? Как это? Я физически чувствовала, как меня пропитывает чужой страх. Они бояться меня. Люди бояться меня.