Я болею за «Спартак»
Шрифт:
Сорок четыре встречи — это не только 66 часов напряженной, с отдачей всех сил, борьбы за честь страны: это стадионы пяти континентов и многих городов, это лучшие вратари, защитники и полузащитники всех стран, манеру игры которых надо разгадать в первые же минуты после начального свистка, чье сопротивление надо преодолеть, это умелый учет сильных и слабых сторон противника, выбор правильной тактики в каждом соревновании, твердое руководство командой, мужество и стойкость в неудачах.
Вот и сейчас, выходя на поле, Иванов присматривается к итальянцам и решает задачу с одиннадцатью неизвестными: ведь со «Squadra azzura» — голубая команда — мы встречаемся впервые. Кто в защитных линиях будет
Команды выстроились у центрального круга. Звучат гимны Италии и Советского Союза, а затем стадион замирает в напряженном ожидании.
Сейчас раздастся свисток и все придет в движение. Я жду начала с таким же нетерпением, как и остальные сто три тысячи зрителей. И не только с нетерпением, но и с тревогой. Сборную СССР я вижу после войны впервые. А игры наших клубных команд, которые мне пришлось видеть за те три месяца, что я живу в столице, были мало обнадеживающими. Команды бились в тисках заимствованной у бразильцев системы 1 — 4 — 2 — 4, не совсем еще освоенной. Играли без творчества и вдохновения. Лишь остро атаковавший «Спартак» и солидное, мощное во всех линиях московское «Динамо» составляли исключение, а в памяти моей, как заноза, засели воспоминания о наших неудачах в мировых первенствах в Швеции и Чили. Как же будет играть наша сборная? Ведь голубая команда — одна из сильнейших команд в мире.
Свисток. Понедельник вводит мяч в игру, советские футболисты, пренебрегая разведкой, бросаются в атаку. Стремительно проходит по левому краю невысокий коренастый крепыш Хусаинов, и вот уже завязывается его первая дуэль с капитаном итальянцев Мальдини. Финт, еще финт, неожиданный, резкий, стремительный, и оторопевший Мальдини обойден. Гуарнери вынужден, покинув свое место, спешить к нему на помощь; в образовавшуюся брешь немедленно врывается Понедельник и получает точную передачу от Хусаинова. Сильнейший удар, мяч угрожающе проходит над самой штангой итальянских ворот. Многообещающее начало!
Но быть может, это только удачный эпизод? Нет, ураганная атака советских футболистов продолжается. Оттягиваются назад, на помощь защите, Ривера и Сормани. Не помогает. Неудержимый Хусаинов буквально рвет на части оборону гостей, Иванов, Численко, Понедельник проникают в образовавшиеся пустоты, мяч не раз проходит рядом с боковыми штангами итальянских ворот. Техническое преимущество гостей — а оно несомненно — пасует перед этой стремительной, динамичной игрой, с неожиданными, быстрыми перемещениями, непрерывной сменой тактических комбинаций.
Итальянцы смяты, они только обороняются. И вскоре приходит развязка: Хусаинов издалека бьет по воротам, вратарь отбивает мяч, он отскакивает к игрокам — двум итальянцам и Понедельнику. Ростовчанин, как всегда, начеку. Не успевают итальянцы опомниться, как он мощным ударом забивает гол.
Нужно ли описывать, что творится на трибунах!?
Гости начинают с центра, но советские игроки тотчас же перехватывают мяч и продолжают атаку.
Проходит немного времени, и снова прорывается Хусаинов, обходит Мальдини и Траппатони и посылает мяч в центр Иванову. Вратарь бросается ему в ноги, капитан сборной СССР спокойно, словно на тренировке, выкладывает мяч своему соседу Численко, и тот посылает его в ворота. 2:0!
Итальянцы начинают с центра, но через минуту уже опять кипит борьба у их штрафной площадки.
Я внимательно
Моя тревога улеглась: советская сборная — команда высокого класса, она может потягаться со сборной любой страны.
...Мне вспоминается первый матч сборной России 22 августа 1911 года в Петербурге. Лучшие русские игроки встретились с английской командой, готовившейся к Стокгольмской олимпиаде, и проиграли со счетом 0:11. Как говорят футболисты, по голу на игрока.
Большой путь прошел наш футбол с тех пор, и вот в особо отведенной для них ложе я вижу участников этого пути — ветеранов русского и советского футбола, чемпионов разных лет и эпох — Семичастного, Старостиных, Гранаткина, Жибоедова, Чулкова, Аркадьева. Седина посеребрила их головы, но почти все они сохранили спортивную выправку. А вон и профессор неорганической химии Лев Иванович Фаворский, когда-то лучший русский вратарь, мой товарищ по сборной России 1911 — 1912 годов. Постарел Лев Иванович — уже под семьдесят подкатило.
Но память уводит еще дальше, к тем временам, когда никаких сборных команд в России и в помине не было, когда на месте стадиона в Лужниках полого спускались к Москве-реке десятин сорок огородов с разбросанными на них домиками огородников, когда на Ленинских горах, называвшихся тогда Воробьевыми, на месте высотного здания университета, зеленела роща, где влюбленные студенты встречали рассвет, глядя, как в первых лучах солнца загораются купола сорока московских церквей и шпили кремлевских башен; а неподалеку от рощи стояли деревянные двухэтажные трактиры с отдельными кабинетами, где кутили московские купцы.
Спортивной прессы не существовало, общая печать таким «пустякам», как спорт, не уделяла ни строчки. Для футбола, как и для других видов спорта, это было время изустных преданий.
Помню, как летом 1903 года я ехал на велосипеде по твердым утоптанным дорожкам в подмосковной дачной местности Быково. Огромные сосны выпускают из-под заборов на дорожку толстые змеи корней, и на них, если ехать медленно, приятно потряхивает в седле. Я тороплюсь на футбольный матч. Пересекаю железнодорожный переезд и по пыльной улице добираюсь до большого ровного поля, где в наши дни приземляются воздушные лайнеры. Поле покрыто вытоптанной травой, глубокие колеи проезжей дороги пересекают его по диагонали. Часть поля огорожена канавками, заменяющими боковые и лицевые линии. Ворота состоят из трех жердей, сеток нет.
Футболисты переодеваются, сидя прямо на земле. Это наша команда «Быково» и гости из Сокольников, две единственные русские футбольные команды в Москве. В Сокольниках, на Ширяевом поле, есть площадка и даже ворота с сетками, правда, не веревочными, а сплетенными из узких жестяных полос. Думается, что это была единственная в то время пара футбольных ворот в Москве.
Мы, мальчишки, с благоговением смотрим, как игроки натягивают «настоящие» бутсы с шипами на подошвах, завязывают их длинными крепкими шнурками, перехватывая крест-накрест подъем и лодыжки, закладывают под чулки щитки, чтобы защитить голень от ударов. Ни одна подробность не ускользает от жадного мальчишеского внимания. Тут же поблизости лежит на земле новенький, блестящий, туго набитый мяч!