Я больше не шучу
Шрифт:
— А какая разница, если вы оформите все документы на Алексея?
— Не знаю, таково их условие…
— Дайте мне волгоградский адрес сына.
— Зачем?
— На всякий случай. Я клянусь, что к бандитам не полезу. Просто нужно предусмотреть возможность, что они наложат лапу на его квартиру. Раз уж процесс пошел… Я буду ее охранять, чтобы ему было где жить после того, как все закончится. Давайте продолжим наше сотрудничество таким образом, вы не против?
Александра Ивановна не возражала. Она сообщила мне, где проживает Алексей, но на всякий случай еще раз предупредила:
— Только
— В смысле?
— Не пытайтесь найти Алешку.
— Обещаю.
Снаружи послышался шум. Александра вздрогнула и схватила меня за руку:
— Они возвращаются! Очень боюсь за вас!
Я осторожно высвободила руку:
— Не надо волноваться. Я сейчас исчезну, и никто не узнает о нашем разговоре.
Выскочив в темный коридор, я щелкнула отмычкой, заперла дверь и проскользнула к лестнице, ведущей наверх, вовремя. Коридор наполнился хриплыми мужскими голосами. Но я уже была за пределами дома.
Глава 14
Я не собиралась бросать это дело и прикидывала, каким образом можно разрешить ситуацию.
Без помощи большого отряда милиции здесь не обойтись — бандиты не собираются отступать, изыскивая все новые формы воздействия на мою подопечную.
Если местная милиция уже подкуплена тем, кто имеет большие виды на ранчо госпожи Стольник, то привлекать ее сотрудников к выполнению программы защиты фермеров бессмысленно. Контингент же парней в серой униформе из другого региона сюда просто не сунется: чужая территория… Разве что Москва поможет? Но это дело долгое, потому как бюрократическая машина раскручивается не сразу и не всегда эффективно. Единственно возможный выход в данной ситуации — обратиться к Николаю, бывшему супругу Александры Стольник, ныне проживающему в Красноармейске и занимающему важный пост в УВД города. Все-таки регион-то один, маневры вполне возможны. К тому же он может подсказать что-нибудь дельное. Поэтому я решила по пути в Волгоград заглянуть в славный город Красноармейск, который осчастливил своим постоянным проживанием бывший супруг Александры Ивановны Стольник. Я, конечно, понимаю, что гордыня мешает отважной фермерше мобилизовать этот скрытый ресурс, но ничего другого не остается. К тому же Алексей — его сын, и он нуждается в помощи.
Итак, в силу сложившихся обстоятельств я снова берусь за это дело.
Подполковник милиции Николай Иванович Стольник вместе с семьей проживал в шикарном, по местным понятиям, особняке под номером 56: два этажа, встроенный гараж, евроотделка. Я не удивилась: в провинции народ тоже начинает соображать, что к чему… Ах это волшебное словечко «импорт»!
Наш народ уверен, что импорт — это вещь! Если есть деньги — хватай!.. А деньги у семейства Николая Ивановича водились — это было видно невооруженным взглядом.
Особняк бывшего мужа Александры Ивановны находился на улице Ленина. Эта центральная улица протянулась на несколько километров и была вся заасфальтирована. Большей частью центр был застроен частными домами. Вообще городок представлял собой так называемую «большую деревню»: неказистые домишки, окруженные заборчиками из посеревших
В городок с историческим названием я специально приехала вечером, чтобы застать Николая Ивановича дома и не дожидаться его целый день под забором, маявшись от безделья.
Редкие прохожие, похоже, даже не удивлялись тому, что у дома полковника милиции стоит «Фольксваген». Наверняка сюда приезжают автомобили покруче, чем мой. Сегодня даже в провинциальном городишке найдется хотя бы один старенький «мере».
Ровно в девять я нажимала кнопку звонка, приделанного к верхней части металлической калитки, окрашенной в голубой цвет.
Ответом был гулкий собачий лай и бренчание цепи. «Однако, — подумала я, — во дворе особнячка проживает серьезная псинка, это слышно по голосу».
Я нагнулась и посмотрела в узкую щель, образовавшуюся между калиткой и массивным металлическим столбом.
Моя любимая порода — кавказская овчарка!..
Мохнатый красавец с огромной медвежьей головой и пушистым хвостом. Волчий, серо-серебристый, окрас и белая грудь. Классный пес!
— Тихо, Брейк! — послышался женский голос. — Замолчи!
Кавказец послушался, несмотря на то, что представители этой породы отличаются своенравием и не очень-то считаются с хозяевами. Но, очевидно, Брейк знал, что к голосу хозяйки нужно прислушиваться, иначе не достанется вкусная мозговая косточка, которую, предварительно изваляв в земле, можно будет потом ласкать клыками.
Дверь открыла моложавая крашеная блондинка с глазами, как у Мэрилин Монро. На этом ее сходство со звездой заканчивалось. Полноватая фигура — из разряда тех, что нравятся простым мужикам, крупный, резко очерченный рот…
— Вам кого? — Голос был несколько грубоват, — очевидно, его обладательница была не против выкурить пару-другую сигарет с ментолом.
— Мне нужен Николай Иванович Стольник, — приняв скорбное выражение лица, произнесла я низким голосом, чтобы дать понять хозяйке, что у меня не просто важное дело, а дело, касающееся жизни и смерти.
Женщина, казалось, нисколько не удивилась.
— Проходите…
Распластавшийся на цементной площадке Брейк приподнял с передних лап огромную мохнатую голову и проводил меня грустными карими глазами. Определенно, он страдал от жары в своей медвежьей шубе — даже под вечер было довольно душно. Собака, которая в двадцатиградусный мороз может спокойно спать под открытым небом, наверняка имеет массу претензий к летнему сезону. Я одобрила идею хозяев о бетонированном пятачке, на котором бедная псина может найти хоть немного прохлады…
Я поднялась по ступенькам, отделанным итальянской плиткой оттенка серого мрамора, и прошла в дом. Навстречу мне вышел лысеющий, средних лет мужчина с темными кругами вокруг глаз, которые придавали им какой-то неопределенный цвет. Алексей Стольник был очень похож на своего отца.
— К тебе, — бросила женщина и исчезла за дверью, оставив ее приоткрытой.
Николай Иванович неприязненно и с каким-то беспокойством посмотрел на меня:
— Слушаю вас?
— Вы Николай Иванович Стольник, — решила я удостовериться еще раз.