Я буду первым

Лав Натали

Я похожа на него в том, что точно также впадаю в ярость. И тогда уже остановить меня бывает трудно. А при столкновении двух таких идиотов, как я и он, достанется всем, кто рядом.

Я опять пропустила занятия, но так безопаснее всего. Приехав в особняк, я распорядилась не пускать Хромова, да и вообще посторонних до приезда хозяина дома.

Меня никто не встретил. Отчим и мама работают, Матвей - в школе, Вера - в садике. Иду в свою комнату. Здесь ничего не поменялось. Всё словно ждет меня. И на краткий миг я сожалею

о том, что выросла. Но всего лишь одно краткое мгновение. Потом я просто ложусь спать.

Проснулась я уже вечером. Вставать не хотелось. Посмотрев на аремя, я поняла, что скорее всего и мама, и отчим уже дома. Пригладив взлохмаченные волосы, я спустилась вниз. Ни Матвея, ни Веры не было видно. Хотя они должны уже спать.

В холле я встретила отчима. Он меланхолично оглядел меня и спросил:

– Расскажешь, доча, как докатилась до жизни такой?

Я вздохнула. Значит, он уже знает.

– Пойдем, - он кивнул в сторону кабинета.

Очутившись внутри, достал из бара бутылку коньяка и три стакана, плеснул в каждый по хорошей порции.

– Мать твою подождем. И ты нам всё объяснишь.

Через минут пять пришла мама.

Сергей подошел к ней, когда она села в кресло, протянул ей один из стаканов. В себя опрокинул содержимое другого, повернулся ко мне и приказал:

– Пей.

Я подумала, что так мне будет легче каяться. И по примеру отчима опрокинула в себя коньяк. С непривычки на глазах выступили слезы. Алкоголь пожаром прошелся по моему организму.

Воспользовавшись тем, что я отвлеклась, Давлатов произнес:

– Теперь я очень хочу узнать, почему Хромов-старший требует расторгнуть партнерство, а по интернету гуляет ролик, как Хромова-младшего ебут в жопу. Да еще и негры.

Коньяк уже начал свое дело, поэтому я хихикнула.

– Один, - уточнила я.

– Что - один?
– переспросил Сергей.

– Ну, не негры. А негр.

И снова хихикнула.

– Не смешно, Лена, - осадил меня мужчина.

Тут я была с ним согласна. Ничего смешного во всем случившемся не было. Я устало потерла лицо ладонями.

– Платон, как вернулся из заграницы, не давал мне прохода. Не знаю, зачем ему это было нужно. Я так и не поняла. Особенно настырным стал, когда я стала встречаться с Кириллом. Потом в тот вечер, когда Кира избили, я увидела его с Сашей, невестой Дзагоева. От Кира я знала, что он и Саша встречались, но все закончилось, когда она согласилась выйти за Самира. Тогда я поняла, что Кир мне врет. И ... связалась с Платоном. Знаю, этого не следовало делать. Но...
– я пожала плечами, не зная, как объяснить свою больную зависимость от мужчины, - Я сначала решила, что Кир и Платон поспорили на меня. Слишком навязчивым был их интерес. И установила на телефон Платона одну интересную программу. Как оказалось, не зря.

Глубоко вдыхаю воздух, потому что говорить об этом трудно.

– Он хотел снять со мной секс и слить в интернет.

Дальше я замолкаю, не в силах закончить свою речь, потому что хочется разреветься.

– И?
– подгоняет меня отчим.

Мама внимательно меня слушает.

– Снять-то он снял, только я отправила вирус, который уничтожил все файлы. А из того, который остался у меня, я сделала нарезку изображений Платона, отправила умельцам. И уже сама слила видео с негром.

Все время, что я рассказывала, я любовалась ковром на полу кабинета, а сейчас посмотрела отчиму в глаза.

– Я не подумала, что они потребуют расторгнуть договоры. Извините.

Он ничего не отвечает, разглядывая меня как какой-нибудь экспонат в музее.

В кабинете некоторое время стоит тишина.

Наконец, ее нарушает голос отчима.

– Ты -страшный человек, Лена. Представляешь, как ты унизила парня?

Передергиваю плечами, не собираясь оправдываться.

– Ты с ним спала?
– снова спрашивает он.

Для чего только? Итак понятно.

– Да.

– Это не праздное любопытство, Лена. Я хочу знать, как мне действовать. И что через два месяца мне не придется договариваться о вашей свадьбе.

Отрицательно машу головой:

– Не придется.

– Ну, ну, - недоверчиво хмыкает он, - А вообще ты - молодец, девочка. Так Платона натянуть.

Он ухмыляется, а я с удивлением рассматриваю его. Не ожидала такой его реакции.

– Теперь слушай меня внимательно. Живешь здесь, никуда не высовываешься. На занятия ходишь с охраной. Ясно?

– Мгу.

Ничего другого я и не ждала.

Ухожу к себе и долго стою у окна, вглядываясь в ночь.

В дверь тихонько стучат.

– Войдите.

В комнате появляется мама. И сама не знаю как, я долго плачу уткнувшись ей в колени.

Пока не слышу странный вопрос:

– Ты его любишь?

Платон

– Платон!
– грозный рык отца сотрясает стены офиса, вынуждая служащих припадать к рабочим столам в попытке избежать хозяйский гнев.

Я же у себя в кабинете пробую реанимировать свой сотовый. Но безуспешно. Услышав крик, удивляюсь - давно он так не орал. Последний раз - когда мне было пятнадцать, и я разбил на гонках новую машину.

Отрываюсь от телефона, потому что разгневанный родитель врывается ко мне.

– Тыыы!
– рычит он дальше, утратив способность связно выражать свои мысли.

Не понимаю, чем вызван такой приступ гнева, таращусь на предка.

Он подлетает к моему компьютеру, что-то на нем ищет, находит и разворачивает изображение.

Я перестаю дышать.

– Что это?!
– теперь папа рычит мне непосредственно в ухо.

И по мере того, как клетки мозга распознают то, что я вижу на экране, все, что случилось сегодня утром, встает на свои места.