Я буду рядом
Шрифт:
На фоне ангельски светлой Насти и призывно темной Жанны третья подружка, Анфиса, казалась уж слишком обычной. Светло-каштановые волосы, чуть вздернутый носик, пытливый взгляд больших карих глаз. Девушка была миловидна, но красота ее подруг затмевала Анфису. Про нее Мурад знал лишь то, что девушка была из обычной семьи. Отец ее держал небольшой гостевой дом на другом конце города, комнаты в котором сдавал в сезон туристам.
На веранде появилась еще одна компания: два парня и две девушки. Они сели в сторонке, у самого парапета, сделали заказ и стали оживленно смеяться. Мурад окинул их пристальным взглядом, но решил, что опасности они не представляют. Он покосился на тарелки, которые принесла официантка: запеченная на гриле рыба, салат с креветками, холодное мясо тонкой нарезки. Мурад сначала подумал было отказаться от Настиного подношения, но блюда выглядели уж слишком аппетитно. Его желудок предательски заурчал, и Мурад сдался. В конце концов, почему бы и не поесть. Не пропадать же добру.
Настя с подружками о чем-то шушукались. До Мурада лишь долетали обрывочные фразы. Иногда он ловил на себе томный взгляд Жанны, иногда заинтересованный – Анфисы. Девушки явно обсуждали его. Правда, Настя больше не оборачивалась, видимо решив, что он недостоин ее внимания.
Глава 10
Солнечный луч проскользнул через легкие занавески, слегка колыхавшиеся на утреннем ветру, подобрался к кровати, скользнул по одеялу и остановил свое яркое шествие на лице Насти, пощекотав ей ресницы. Она тут же зажмурилась, откатилась чуть в сторону и приоткрыла один глаз, улыбнувшись. Ей нравилось просыпаться вот так, от ласкающих ее утренних лучей солнца, от легкого бриза, который, казалось, добирался даже сюда, несмотря на все преграды в виде густо растущих деревьев и высоких заборов, что отделяли дом Чербицких от моря. Настя знала, что давным-давно, когда была жива мама, их дом находился у самого пляжа, но жить там матери Насти не нравилось: в сезон наезжало слишком много туристов, которые лежали тюленями на горячем песке днем и устраивали шумные вечеринки ночью. Первая линия у моря очень быстро обросла большими и маленькими отелями. Постоянно стоял шум, было слишком людно, а потому Настина мама, Надежда Чербицкая, в девичестве Солодобникова, уговорила мужа купить дом в другом месте, подальше от туристических районов. Настя родилась, когда родители переехали вот в этот самый дом. Надежда, однако, умерла рано, оставив маленькую дочку на попечение вечно занятого мужа. Вот и росла Настя в этом большом, но холодном, будто бы лишенном души доме. Маму Настя помнила плохо, ей еще не было и шести, когда той не стало, а дальше последовала череда нянек, домашних учительниц, репетиторов. У Насти было все, что только могло быть, но не имелось того, на что она желала бы променять все блага мира: любящей семьи, родной матери, заботливого отца. Валерий Чербицкий дочь, конечно, любил, и до появления Аллы у них с Настей складывались очень теплые отношения, но все-таки он был человеком занятым, влиятельным, а потому Настя чаще не видела его, чем оставалась в его обществе. В этом большом красивом, но бездушном доме ее душе было холодно, и только летние солнечные лучи, заглядывающие каждое утро в ее спальню, заставляли сердце согреваться и надеяться, что сегодня, вот именно сегодня случится что-то такое, что изменит Настину жизнь окончательно и бесповоротно.
Однако потом она вставала, принимала душ, выходила из комнаты и понимала, что нынешний день ничем не будет отличаться от дня предыдущего. Детские мечты и предвкушение чего-то необычного, что вот-вот свалится на ее голову, Настю не посещали очень давно. Она выросла и теперь прекрасно понимала, что если кто и может изменить ее жизнь, развернуть на сто восемьдесят градусов, так это она сама.
Настя откинула легкое одеяло, просеменила в ванную и улыбнулась своему отражению в зеркале. Она вдруг почувствовала давно забытую эйфорию предвкушения, утраченное с уходом детства желание изменить мир. Она и изменит. Прямо сегодня изменит. Начнет делать первые шажки к исполнению своей мечты. И никакие Аллы или Мурады никогда ей не помешают. Она просто не позволит им командовать, как наловчился это делать Мурад, или распылять свой яд, чем постоянно занималась Алла.
Приняв душ и переодевшись в белое легкое платье с широкой летящей юбкой-солнцеклеш, Настя спустилась в столовую. Она ожидала застать здесь одного отца – Валерий Чербицкий, как и Настя, вставал рано, и время завтрака было их временем, когда они могли спокойно поговорить и поделиться планами на день, – но сегодня Алла тоже проснулась рано и теперь сидела рядом с Валерием, потягивая кофе. Настя мысленно поморщилась, но не дала эмоциям взять верх.
– Доброе утро! – радостно улыбнулась она, усаживаясь за стол.
– Детка, – кивнул ей отец. – Как спалось?
– Как всегда, хорошо.
Настя потянулась за тостами и, взяв один, начала намазывать на него масло. В столовую вошла одна из домработниц с кофейником в руках и предложила Насте свежесваренного кофе. Она благодарно кивнула и покосилась на Аллу. Та сидела недовольная. Видимо, встать раньше десяти для нее было смерти подобно. «И зачем, спрашивается, вставала? – удивлялась Настя. – Спала бы себе, как обычно. Мне так нужно поговорить с отцом наедине, пока он не уехал в офис фирмы». При Алле Настя разговаривать уж точно не хотела, потому что та наверняка начнет язвить или вообще отговорит мужа помогать Насте.
– Насть, мы с Аллой собираемся на следующей неделе в Европу, – прервал тишину Валерий.
Настя удивленно вскинула бровь.
– У меня дела в Бельгии, – пояснил отец. – Ну а после Аллочка хотела заглянуть в Монако. Отдохнуть там какое-то врем.
Кто бы сомневался, что Аллочка не откажется от Монако!
– Когда уезжаете? – стараясь скрыть раздражение, спросила Настя.
– Я попросил секретаршу заказать билеты на среду. Поедешь с нами?
Настя уловила, как дернулась Алла и зло уставилась на мужа. Конечно, никуда с ними Настя ехать не собиралась, но ее так и подмывало сказать «да», чтобы увидеть, как позеленеет новоиспеченная мачеха. Однако у Насти были другие планы, поважнее желания насолить Алле, поэтому свой порыв она сдержала.
– Нет, па. У нас здесь свой Монако, – засмеялась Настя. – Зачем ехать в заморский.
– Тоже мне Монако, – презрительно скривилась Алла.
– Может, и не Монако, – согласилась Настя. – Ну уж точно не Мухосвищинск – или как там называется твое родное село? – подколола мачеху Настя.
Та одарила падчерицу ненавидящим взглядом, а Валерий Чербицкий громко расхохотался.
– Настасья права, Мухосвищинску до нас далеко, а нам до Монако не так чтобы очень.
Алла резко отодвинула стул и, вскочив, бросила на ходу:
– Пойду переоденусь. Не уезжай без меня, – попросила она мужа. – Хочу пройтись по магазинам сегодня.
– Конечно-конечно, милая.
Когда за Аллой закрылась дверь, Настя решила не терять времени даром и тут же обратилась к отцу:
– Пап, мне нужна твоя помощь.
– Все, что пожелаешь, детка. Закончились деньги?
– Нет, – мотнула головой Настя. – Ты же знаешь, что я бы хотела попробовать заняться собственным бизнесом.
– Ты о дизайне одежды? – понял отец.
– Да. – Настя вскочила с места и начала нервно расхаживать по столовой. – Я хочу открыть бутик. Создавать собственные модели одежды и продавать их.
Валерий Чербицкий сделал взмах рукой, как бы приглашая дочь рассказывать дальше.
– Мне нужно будет снять помещение под магазин и пошивочную мастерскую. Я… В общем, мне нужны будут деньги.
– Зачем тебе какая-то пошивочная мастерская? – удивился Валерий. – Разве это все нельзя заказать на какой-нибудь фабрике?
– Ты не понимаешь, па! – всплеснула руками Настя. – Я не собираюсь шить ширпотреб или десять одинаковых копий одного и того же платья. У меня будут эксклюзивные модели только в одном экземпляре. И шить я их буду сама с помощницами.
Чербицкий скептически смотрел на дочь, а ее решимость таяла на глазах. Она знала, что отец считает, будто задуманное ею мероприятие не принесет никакой прибыли. Он мыслил глобально: если уж открывать магазин, то сразу торговый центр, если уж шить одежду, то сразу тысячей копий.
– Па, – попыталась убедить его Настя. – Ты же прекрасно знаешь, сколько отдают за туалеты селебрити. Мне нужен только первый толчок, первые клиенты, а там – вот увидишь! – мой бизнес начнет приносить громадную прибыль.