Я буду в маске
Шрифт:
Такси должно приехать без двадцати пять. Собираться я начала в три часа. Причесалась, накрасилась и подошла к шкафу, чтобы выбрать наряд. Долго водила взглядом по вешалкам с вещами. И, в конце концов, остановилась на зеленом платье, том самом, которое я сняла с себя в первый раз в ВИП-ке “Трех масок”, в том самом, в котором я впервые поцеловалась со Львом. Оно уже дважды сыграло свою роль. Положительную. А Бог, как говорится, любит троицу.
Надев платье, я уставилась на себя в зеркало. В отражении вдруг увидела лежащие на столе бусы. Подаренные мне Львом, из черного жемчуга. Недолго думая, я взяла
Машина приехала вовремя. Я покинула квартиру, вышла из подъезда, села в такси. Странно, но я совсем не нервничала. Покой. Даже какой-то апатический. Я просто решила - сегодня все решится. И вот после этого я и буду эмоционировать. Страдать или радоваться.
У караоке-бара я была раньше обозначенного Олегом времени. Расплатилась с таксистом и замерла у входа. Десять минут. Дашка, всего лишь десять минут подождать. Главное - не нервничать.
Я прошлась вдоль здания, ругая себя, что надела легкие замшевые сапоги. Пальцы на ногах мерзли. И не только на ногах. Еще и перчатки забыла. А время тянется так медленно…
Все-таки выждав десять минут, я зашла в бар. Меня встретила хостес, я сказала ей, что меня ждут в третьей комнате. Улыбчивая девушка проводила меня сначала в гардероб, а потом повела к отдельным комнатам.
В общем зале было шумно. Молодой человек старательно исполнял песню. “Серебро” Би-2, зал ему подпевал. А я заулыбалась, услышав одну из любимых песен.
У нужной комнаты я занервничала, перекинула ручки дамской сумочки из одной руки в другую. Девушка-хостес пожелала мне приятного вечера и удалилась. А я, глубоко вздохнув, постучала в дверь.
Открыл мне Олег. По выражению его лица трудно было понять, что меня ожидает в этой комнате. Но он вдруг едва заметно улыбнулся, и мне стало легче.
Я прошла, стараясь, чтобы мои шаги были ровные и легкие. Лев сидел на кожаном диване, держа в руках пузатый стакан с янтарной жидкостью.
Посмотрев в мою сторону, он сначала растерялся, а потом нахмурился.
– Здравствуй, - произнесла я как можно ласковей.
– Здравствуй, - ответили мне. Ответили спокойно. И в эту секунду я поняла - разговор хотя бы состоится.
– Что ж, не буду вам мешать, - сказал Олег, перешагнул через порог и закрыл за собой дверь. Лев уставился на закрытую дверь, потом фыркнул и сказал:
– Сговорились, значит.
Я робко улыбнулась, подошла ближе. Присела на краешек дивана, не отводя взгляда от Льва. Он же, играя желваками, изо всех сил старался на меня не смотреть. Глотнул напитка из своего стакана и вдруг предложил:
– Выпьешь?
– Чуть-чуть, - кивнула я.
Лев поднялся, взял со стола подобный стакан и плеснул в него жидкость из прозрачной бутылки с красной этикеткой. Виски. Я тоже поднялась, шагнула. Положила свою сумку на стол и взяла из рук Льва протянутый мне стакан. Взяла, вскользь касаясь пальцев Льва своими. Он опять глотнул, звучно поставил пустую емкость на стол и тихо спросил:
– Что ты хочешь?
Я тоже выпила, передернулась от крепости напитка – никогда не понимала вкус виски – и ответила:
– Поговорить.
– Ты думаешь, нам есть о чем?
– фыркнул он, наливая себе еще. Лев упорно продолжал на меня не смотреть.
Лев выпил. Снова звучно приземлил стакан. Задумчиво уставился на бутылку и потянулся к ней в очередной раз. Я остановила его действие, взяв Льва за руку. И ему пришлось перевести на меня свой взгляд.
Кофейные глаза. Глубокие, пронзительные. Такие мне уже родные, дорогие. Нужные. Как же ты, Дашка, этого не понимала раньше?
– Прости меня… - прошептала я. Виски обожгл, горло першило, голос звучал тише, чем я хотела. И тогда я повторила громче: - Прости меня.
– За что ты просишь прощение?
– спросил он вдруг. Глаза не отвел. Смотрел внимательно, следя за моей реакцией и мимикой.
– За свое поведение. Неправильное. Глупое… Эгоистичное. Я вела себя ужасно и несправедливо по отношению к тебе. Просто я не понимала… Точнее, не хотела понимать, насколько сильно я тебя люблю.
Его бровь дернулась. Глаза вспыхнули, словно в помещение зажегся огонь.
– Я вот такой хреновый человек, мне нужно было тебя потерять, чтобы это понять… Не знаю, поверишь ты мне или нет, но я не собиралась ни с кем спать в клубе после тебя. Я нарочно пошла в ВИП-комнату, хотела тебя позлить. Сделать больно, - ресницы Льва дрогнули, губы сжались.
– Возможно, чтобы показать, насколько больно было мне, когда я узнала, что Эл – это ты… Поверь, это было больно. Мне казалось, что мой мир разрушился. Я никак не могла просто начать тебе доверять. Я же просила оставить меня в покое, ты не услышал… И сейчас я даже думаю, что ты все делал правильно: что не отступал. Заслуживал доверие. Терпел капризы. Только я не оценила, стоя на своем, считая, что мне нужно время побыть одной, подумать… Лева, я подумала. Да, наверное, позднее, чем нужно было, но… Ты мне нужен. Я тебя очень люблю.
По его глазам, лицу я видела - он сомневается. Хочет поверить.
– Что ты хочешь от меня?
– Искренности, - ответила я. Лев непонимающе нахмурился.
– Я хочу, чтобы ты мне честно ответил - ты все еще меня любишь?
Он опустил глаза. А я, осмелившись, взяла его за подбородок, заставляя вновь на меня смотреть:
– Любишь?
– Мне не сложно признаться, Даша. Поверь. Да, я все еще люблю, - ответил он.
– Но мне сложно выкинуть из головы увиденное в клубе.
– Я понимаю… Прости меня, это было… Да этого просто не должно было быть! А если бы ты не ворвался в ВИПку, то… - договорить я не смогла, чувствуя, как слезы подкатывают. Странно, неожиданно. В тот день я серьезно не отнеслась к тому, что чуть не случилось. А сейчас так явно представила, что могло бы быть.
– Не надо, мне Жанна рассказала, - остановил меня Лев. А я взяла свой стакан и сделала маленький глоток. Не люблю я все-таки виски. Крепко, горько. Не вкусно. Лев наблюдал за мной, как я поднесла к губам стакан, как сделала глоток и как хмурилась, проглотив… Я видела, что маска равнодушия ушла с красивого лица писателя.
– Тебе очень идет это платье… - неожиданно произнес Лев, я улыбнулась, а он провел рукой по моей шее и добавил.
– И эти бусы.
Мне безумно захотелось обнять Льва. Поцеловать. Но я осторожничала, лишь потянулась к его уху и ответила: