Я дарю тебе радугу

Сержантова Иоланта

Нас не размела, как пыль по полю.

Пусть бы там следы мышей, косого,

Только бы с тобой по полю снова

Нам брести вдвоём… Ромашки, маки

Будут, но потом, а звёзды – знаки,

Кажутся в ночи смелей, прелестней.

Льётся белый свет на землю песней.

Гонит ветер снег, и в локон кружит…

Мне бы лишь с тобой. Другой не нужен…

Мы…

То леденящее копьё,

Вонзив которое в моё,

Зима

неспешно отступает.

Клинок сияет, кровью тает,

И истекая в никуда,

Знать о себе даёт вода.

В тени сугроба прячась, за,

Смочив ланиты та слеза,

Ползёт змеёю по окошку,

А там уже – тяните ножку

Листы зелёные травы.

Да с ней весна уже "на вы",

Но так, надменно, без движенья

В душе беспечной уваженье

Живёт недолго – места мало.

И юбкой восхищаясь алой

Что носят маки… тонок шёлк.

Пройдут ли мимо ветер, волк

Чихнут прилично и вздохнут.

И драгоценных тех минут

Немало в жизни: росы, звёзды, -

На полном, говорят, серьёзе

Принадлежат любому, нам.

Про то б ты должен знать и сам,

Но ждёшь чего-то слаще, краше…

Так то ж чужое! И не наше,

А здесь – родное и своё

Глядит с утра в окно твоё.

Лучом – рассвет, под песню ветра…

Оно бывает незаметным,

Но окружает с детских лет,

Как море, воздух или свет,

Бесценны! Ибо – ценим мало.

Живём небрежно, как попало.

Не прав? Неправильно?! Но всё же…

Мы Миррой мазаны, похоже,

Одной. И в мире совершенном,

Мы не одни несовершенны.

Природе всё равно…

Природе всё равно, с тобою что случится.

И веткою в окно она не постучится,

Покуда ветер не принудит. А к тому

Сугроб нагнёт ли поседевшую главу,

Или беспечно нежась под луной,

Он позабудет, кто ты был. И не тобой

Он очарован. Только после, за глаза,

Чуть обернётся, поглядеть вослед. Сказать

Или сказаться? Время шествует похоже,

И равнодушно, как чужой или прохожий,

Да спешиться в той спешке не стремится.

Движение… Вот, им отгородиться

Ото всего?! Так проще. Так вернее.

И мы его за это не жалеем,

Но тратим, убиваем и не можем

Того же от него снести. Похожи

Мы друг на друга. И виновны в том, отчасти.

Нет счастья в жизни – это ли несчастье…

Далёкий март

Далёкий март и некто недалёкий,

И низкий брег, и лёд надломан легкий,

У самой кромки – тени рыб у дна.

Бредёт косуля вдалеке одна,

Да слышит вод разборчивые речи,

Разглядывая облако над речкой.

Из поднебесья – ястреб, клонит в сон

Его паренье, но тревожит стон

Столь жалобный, на детский плач похожий.

С собой смириться он никак не может,

И продолжает бдить суровым оком.

Полна берёза горьковатым соком,

А поздний снег, покрывшись серой сеткой,

Тихонько тает, поломавши ветку,

Страшась ответа за своё бесчинство,

Он ускользает. Небо звонко, чисто.

Весна идёт, но также скоро минет,

Но ты её не забывай отныне…

Мы торопимся…

С крыши оттепель дождём,

Мы весны уже не ждём,

Но следим за ней. Следы

Полны снега и воды,

Как надежд о скором лете.

Мы торопимся!!! На свете

Всё проходит. Чередом.

И, уверенные в том,

Через жизнь, как через лужи.

Неужели ж так и нужно?!

Нет! Иначе не умеем.

Всё боимся, не поспеем.

Но куда? В часу котором

Пролетая, чёрный ворон

Прохрипит дурную весть…

Кто-то был, другие есть,

Только всё недолго это,

Как и будущее лето.

У дома, ночью…

У дома, ночью, одуванчик фонаря

Расцвёл, дождём расправлены листочки

Тропинок свитки все в неровных точках,

В слезах как будто. Заждалась земля

Тепла и равновесия, и света.

Её любовь к природе безответна.

Сама собой любуется, похоже.

И равнодушна, словно тот прохожий,

Которому едино всё. Одно

Он забывает. Разглядев в окно

Поток воды, что, собираясь в лужи

Зовёт к себе, да отражённый тут же,

И задник облаков расставят по местам,

Ту жизнь, в которой разобраться сам

Не можешь на бегу, в толпе. Подспудно

Твой каждый день проходит, словно судный

А совестью измятая душа

Едва дыша, торопится. Мешать

Ея порывам?! То – себе дороже.

Но как решиться перестать прохожим

Считаться, быть… Судьбы случайность мнима

Не проходи её надрывов мимо.

Она с тобой расплатится, но позже.

Морской волной и днём одним, погожим.

Время