Я демон! Что это меняет?
Шрифт:
– Поставь.
– Сам ставь.
– Светлый, поставь.
– Нет уж, лучше я сам. Защищай! – раздраженно рявкнул Демон, одновременно представив, как вокруг нас встает Щит Тьмы. И щит возник.
Круто, а главное, не нужно морочиться с заклинаниями! И какой дурак их придумал?
В следующий раз я был разбужен громкими голосами.
– Это был улов целого дня! – грохотал рядом знакомый голос. – Я же приказал вам следить за этим диким! Сейчас закончатся занятия, и вместо простых я скормлю голодным ученикам вас двоих!
– Но, ваше высокородие, мы поместили к нему в клетку целую дюжину отличных
До чего же громко!
– Вы же не предупредили, что у него так развит Голод, мы думали…
– Я приказал вам следить за ним! – взревел ловчий. – Следить, а не думать! И вызвать меня, когда он очнется! К столбам оба!
– Ваше высокородие, мастер ловчий, пощадите! У него было только четыре коротких хвоста, мы совсем ненадолго отлучились, – взвыли два противных сиплых голоса.
Надоели!
Я приоткрыл один глаз, но, кроме своего щита, ничего не разглядел.
– Да ну их, – сонно буркнул Демон. – Скоро их сожрут и будет тихо.
– А если нас тоже начнут жрать?
– Развоплотись!
Щит исчез, и меня ослепил ярчайший бело-голубой свет, который испускали из-под потолка несколько шаровых молний. Я сел и огляделся. Пустые клетки (в них даже костей не осталось) стояли в громадной пещере с высоким сводом и с необработанными стенами, и, как я правильно определил раньше, они располагались по четыре стороны от большой квадратной площадки, в центре которой был круг с отполированным до зеркального блеска каменным полом. Над этим местом, по всей вероятности, открывался грузовой портал, через который в пещеру переправляли отловленных низших. По краям круга возвышались шесть каменных столбов из черной, искрящейся мелкими слюдяными включениями породы. Именно к этим столбам и гнал сейчас двух провинившихся тюремщиков главный ловчий.
Он гнал их ударами собственного Голода.
Двенадцатихвостого.
Два демона, больше похожие на вылепленных из грязи четырехметровых человекообразных големов, пытались прикрыться от его ударов собственным дву– и однохвостым Голодом, но силы были явно неравны. Ловчий вскинул руку, и одного за другим непутевых опутало жгутами из Тьмы и притянуло к жертвенным столбам. Заклятие не отличалось от того, что недавно удерживало меня, но вот его волевая составляющая была в разы мощней.
– И пасти закройте, – рявкнул на пленников ловчий. – Этого дикаря я предназначил в дар темнейшей госпоже Кэс’сшео Фар’риага, перебьете меня во время представления хоть одним звуком – отдам первокурсникам, а с госпожой поделюсь силой. – Тут он задумался ненадолго и пробормотал: – Может, стоит сразу так сделать? Обстоятельства удачно сложились, она будет голодна после занятий и не откажет мне…
– Высокородный, помилуй! Пусть лучше принцесса выпьет нас, чем эти маленькие чудовища!
– Не забывайся, грязь, ты говоришь о наследниках высокородных!
В ответ донесся только жалобный скулеж обреченных. Ловчий повернулся ко мне:
– Ну и хлопотный же ты, дикарь! И как тебя занесло к простым? Голод вел?
Он подошел вплотную к моей клетке. Языки его Голода обвили прутья со всех сторон и нацелились концами на меня. Стало страшновато. Как только что тюремщики, я тоже выставил вперед собственный Голод, но что такое четыре щупальца против двенадцати? Ловчий насмешливо оскалил клыки:
– Строптивый, как раз, чтобы занять принцессу. Она любит дрессировать такие необычные экземпляры. Ты ей понравишься.
Понравлюсь? Дрессировать? Перед моим мысленным взором предстала эдакая цирковая красавица в купальнике и с плеткой в руках. Как-то незаметно яркий купальник с блестками трансформировался в черный из лакированной кожи, туго обтягивающий все, что надо, а плеть приобрела вид бутафорской. Еще на красотке были высокие, до середины бедра, лакированные сапоги, над ними чулки с подвязками, а еще выше…
– Демон?!
– А что? Мы поели, поспали, теперь можно и…
Что еще нам можно, я дослушать не успел – между столбами открылся портал и в пещеру шагнула темнейшая высокородная госпожа Кэс’сшео Фар’риага – наследница и принцесса клана Бессмертных в Огне.
Образ, нарисовавшийся в моем воображении, вдруг стремительно ужался практически вдвое как в высоту, так и в ширину и, что особенно обидно, в объеме некоторых весьма важных деталей… И если я свое разочарование просто не смог выразить словами, то Демон возмущенно воскликнул:
– Я не понял, а сиськи-то где?!
Вошедшее существо стремительно повернуло головку, окруженную облаком тонких белоснежных волос, и на меня уставились два огромных черных глаза без всякого намека на белок или радужку – просто блестящие черные озера на алебастрово-белом лице. Маленькие карминовые губки хищно приоткрылись, обнажая ровненькие ряды одинаково острых треугольных зубок. Эта улыбочка становилась шире и шире, пока не превратила узкое детское личико в ужасную маску со змеиным безгубым оскалом. Одета Фар’риага была в Тьму, завихряющуюся вокруг худенькой фигурки: темнейшая высокородная госпожа оказалась ребенком, точнее – девочкой-подростком, если можно так называть молодого высшего демона. А то, что она высшая, не вызывало сомнений: к малютке, едва достающей макушкой пятиметровому ловчему до середины бедра, мощными потоками устремлялась отовсюду энергия – работал дар голодной демоницы. Но главным аргументом в этом вопросе было то, что за ее спиной змеилось вдвое больше щупалец Голода, чем у ловчего.
Девчонка задрала голову к лицу ловчего и требовательно спросила:
– Почему клетки пустые? Где моя еда? – Высота звука ее голоса колебалась в таком широком диапазоне, что у меня засбоило сердце.
– Сегодня для тебя особенное блюдо. – Ловчий опустился на одно колено возле своей госпожи и наклонился к ней, чтобы их головы были хоть примерно на одном уровне. Потом указал на столбы с охранниками: – Эти двое провинились, и они твои.
Демоница не стала интересоваться, за что тюремщиков приговорили к съедению, она просто подошла к одному из них и потянулась к нему Голодом. Сопротивление бедняги было сломлено в считаные мгновения, на протяжении которых он успел пару раз нецензурно возмутиться, а потом уже просто выл, как обыкновенный низший.
Малышка слопала не только демона, но и путы, его стягивающие, что доказывало, насколько она сильней ловчего. Интересно, чего он от нее хочет, если так подмазывается?
Покончив с первым, демоница без промедления и раздумий вцепилась во второго.
М-да… Ну и аппетит у этой мелкой!
Потом она развернулась ко мне.
– А это кто? – Тонкий пальчик, направленный в мою сторону, казался вдвое длинней нормального из-за прямого черного когтя.
– Это мой подарок тебе, высокородная, чтобы ты могла выставить собственного бойца на Играх и поучаствовать в сражениях между кланами.