Я – другой, ч.2
Шрифт:
— Зачем?! Вот зачем, а?! — громкий вопль Ромы вырвал Гвоздя из тягостных дум и невеселых воспоминаний о разговоре с японцем, — Зачем ты ему все это рассказал! Ты понимаешь, какой груз нес на себе этот гениальный человек? Он за всех нас, за все человечестве в ответе был! Он сто лет ждал, пока вы вернетесь, надеялся! И тут ты ему выкладываешь — надежды больше нет, лететь нам не на чем и некуда!
— Это не его груз ответственности. Кейташи Сато преподнес вам дар! Помог безногим ходить! А слепым, — Гвоздь помахал рукой перед глазами, — видеть! А вот как вы этим даром распорядились, это уже ваша «заслуга» и Кейташи здесь абсолютно ни при чем!
Ласка и Рома разом присмирели, крыть гневную тираду Гвоздева им было нечем.
— Более того, Кейташи под конец беседы выдал вообще нечто потрясающее. Он не изобрел моды. Ему эту технологию подкинули, а Кейташи только ее усовершенствовал.
— Как… — вопрос Ромы прервал тонкий писк робота-хирурга. Машина выдала диагноз — повреждение «сердца» и периферийных модов были фатальны. Гений Кейташи Сато, наконец, скинул со своих плеч неподъемный груз. И ушел в лучший из миров.
Глава 3
Склады центра ломились от разнообразных запасов. Там было все, кроме этилового спирта, который можно было смешать с водой и помянуть Лисовского и Кейташи. Близкими знакомыми Гвоздева они не были, но пережить два похоронных ритуала «посуху» было непросто. Ласка с Ромой едва не сцепились над саваном Кейташи. Девушка намекнула, что сердце сто первого уровня в мире только одно и… продолжить она не успела. Инженер налетел на нее, как гусь, защищающий своих отпрысков. Когда Гвоздев все-таки оторвал его он девушки, Рома выпалил, что Кейташи намерено сжег все моды в своем теле.
— Но если ты попробуешь коснуться его тела хоть пальцем…
Ласка слегка постучала кулачком по лбу Ромы.
— А зачем мне тогда это надо, а?
Дальше прощание с великим ученым прошло без задоринки. Гвоздев с инженером, тяжело отдуваясь, принесли гранитную глыбу, на которой Рома плазменным резаком выгравировал имя японца и дату смерти. И объявил, что глыба отныне памятник людям, погибшим в борьбе за будущее человечества. Об эту эпитафию и споткнулись отношения сведенных судьбой приключенцев. Они сидели втроем в столовой, рассчитанной на двести человек, за одним из пятидесяти столиков. Их компашка в пустом зале выглядела очень сиротливо. Пока Рома ходил к автомату за новой порцией протеиновой каши, Ласка глядя на без аппетита ковыряющегося в тарелке Гвоздя, спросила:
— Я надеюсь, ты не веришь во всю эту чушь со спасением человечества?
Мозг Гвоздева настолько был забит глобальными проблемами, что еще одну прямо сейчас он переварить был не готов.
— Почему чушь? — ответил он на автомате.
— Да потому что! Ты же не хочешь, чтобы на том гранитном камне в скором времени высекли и твое имя?
Подошедший Рома все-таки услышал отповедь Ласки.
— А что в этом плохого? Совершить дела, по масштабу сравнимые с деяниями Кейташи Сато и быть погребенным рядом с ним. Это же честь! Для чего еще стоит жить? — с пафосом, будто цитируя учебник истории, произнес инженер.
— Лично я вообще не собираюсь быть погребенной. И пышные похороны мне не нужны. Давайте…
— Базу курочить не дам, — Гвоздь предвосхитил мысли девушки о быстром обогащении.
— Правильно, Гвоздь! Базу надо сохранить! Мы здесь организуем сопротивление! Мы свергнем Люминов! Мы…
— Не-не-не. И это тоже без меня, — пылкие лозунги в душе Гвоздева отклика не нашли, — мне не мир спасти надо, а пятерых оболтусов. И себя в придачу. А потом или здесь обустроимся или на Луну полетим. Или на Марс. Кейташи говорил, что там старые колонии есть.
— Давно хотела спросить — чего ты так со своими экс-сослуживцами носишься? Ну сцапали их Люмины. Простись с ними мысленно и забудь.
Гвоздев с ответом немного помедлил.
— Хороший совет. В следующий раз, когда ты попадешь в историю, я плюну, разотру и забуду.
В подкорку Гвоздя было вбито одно простое правило — своих не бросать ни при каких обстоятельствах. Зачем? А затем чтобы свои тебя не бросили.
— И правильно сделаешь, — с милой улыбкой согласилась девушка.
— Если тебе нужна логическая причина, по которой я их ищу, то пожалуйста — в первую межзвездный полет отправляли далеко не валенков. Каждый из этих пятерых был в своей области не хуже Кейташи. Они, к примеру, смогут запустить лунную базу и создать там райские условия. Я билеты в этот рай продавать буду. И кушать с золотой посуды бифштексы с кровью размером с твою голову.
— Я не знаю, какой из двух твоих мотивов правдивый.
— Оба. Никакой из двух. Я, в отличие от вас, личность разноплановая. И думаю не только о мировой революции и личном обогащении. Значит так, организуем себе в этом центре лежбище. Кто «за», поднимаем руки, — сказал Гвоздь и поднял руку первым.
Ласка без слов повторила его жест, а Рома как обычно привнес в план чуточку сомнений.
— Я тоже «за», но если мы тут развернем бурную деятельность, то что скажет хозяин локи?
— Что за хозяин?
— У любой локации есть владелец. Как Патрис в Зоне Тринадцать. Где-то бандиты заправляют всеми делами. Где-то феодал, тиран или целый городской совет.
— А демократия у вас в локах не процветает?
Рома отрицательно помотал головой.
— Ну да. Ей в таких реалиях не выжить. Получается что мы должны найти хозяина локи договориться, что мы здесь обоснуемся? Что он потребует взамен?
— Может фиксированную плату. Может долю в доходе. А может и вообще нас отсюда вытурить.
— Вытурить? — в мертвых глазах Гвоздя, казалось, блеснула искорка, — это вряд ли.
Наследство Кейташи впечатляло. Во-первых, сама база была царским подарком. Спрятанная глубоко под землей, она имела вход через природой созданную пещеру. Да такую, в которую без проблем прошел «Горыныч». Для танка нашелся просторный ангар, в котором можно было разместить еще десяток машин подобного класса. Сюда же подходила подземная ветка магнитной железной дороги, но Кейташи сказал, что ее тоннель был обрушен.