Я – другой. Книга 3
Шрифт:
– Гвозди-и-ик! – донесся до него крик Ласки. – Что там впереди-и-и, конца не видно-о-о?!
– Видно-о-о! – проорал ей в ответ Гвоздь, увидев впереди тусклый световой круг.
Он внутренне подобрался. Как только они вылетят из трубы, надо моментально начинать действовать, выбросить клинки и…
– А-а-а!!! – вылетел он из трубы, как пробка из бутылки шампанского.
И приземлился в короб, наполненный эластичной розовой пеной. Мерзкая субстанция облепила лицо и глаза. Капитан мгновенно вскочил на ноги, пытаясь оттереть глаза, но
– Ты зачем передо мной вскочил?! – барахтаясь в пене, возмутилась Ласка.
– У меня…
Вылетевший из наклонного тоннеля Ли срубил их обоих.
– Вы почему из пены не вылезли?! – Борец за выживание человечества был крайне недоволен нерасторопностью Ласки и Гвоздева.
– Я… мы… Предупреждать надо, куда мы свалимся!
– Некогда предупреждать! – Ли выскочил из короба с пеной.
Гвоздев выпрыгнул следом и огляделся. Они оказались на открытой прямоугольной площадке, приютившейся на опоре одного из гигантских небоскребов.
– Вестник Люминов будет здесь совсем скоро. Поторопимся!
Китаец рысью подбежал к краю площадки и сдернул пыльную серую накидку со стоящего там аппарата.
– Нам трындец, – с грустью в голосе констатировала очевидное Ласка.
Под тентом прятался белый с серебром экипаж, своей формой, похожей на кирпич, напоминавший паланкин для высокопоставленных чиновников. На его окнах имелись даже шелковые занавесочки, и в целом экипаж не производил впечатления чего-то сверхскоростного.
– Забирайтесь внутрь! Поторопитесь! – Ли открыл старомодную дверь на петлях и запрыгнул в салон первым.
– А нет ничего быстрее, чем эта бабушкина карета? – запрыгнул следом Гвоздев.
– Не стоит оценивать содержание по форме, – уклончиво ответил Ли, усаживаясь в кресло водителя.
Он положил руки на штурвал, и двигатель «бабушкиного лимузина» заворчал, как изнеженный котик, сам аппарат вздрогнул и начал медленно подниматься вверх.
– Дай гари! Газ в пол! – заметалась по салону Ласка.
Харон испугал девушку так, что от страха хотелось выть. И свою безопасность она теперь измеряла расстоянием до этого субъекта в черных доспехах.
– Сейчас прогреется главный двигатель…
– Хрен с ним, с двигателем! Нашел время технику беречь! – оборвал китайца Гвоздь.
Из кормы летающего кирпича выдвинулся стальной цилиндр.
– Глядите! – истерично крикнула Ласка.
Черной пулей из трубы вылетел и приземлился в короб с пеной Харон.
– Держитесь! – проорал Ли.
Маршевый двигатель экипажа издал свист на такой высокой ноте, что у Гвоздева чуть не лопнули барабанные перепонки. Из движка вырвался фиолетовый столб огня, а на грудь рухнула двухтонная наковальня. Борясь с навалившейся перегрузкой, Гвоздь с трудом оглянулся. Харон не стал заморачиваться и оттирать лицо от пены, он выскочил из короба, как чертик из табакерки, на лету выхватывая
Увидев, что посланник Люминов наводит на их экипаж свою чудовищную пушку, Гвоздев потянулся к «Катюше». Выстрелить он не успел, но именно это инстинктивное движение спасло ему жизнь. Лазерный луч, вместо того чтобы разрезать шейные позвонки и вскрыть артерии, вонзился в плечо. Потрепанный «Бехтерец» своего владельца уберечь не смог, разряд пробил плечо навылет и проделал в крыше их экипажа аккуратную дырочку. Гвоздь рухнул на кресло, и еще один луч прошелся над тем местом, где только что была его голова. Он прошил крышу, радикально улучшив вентиляцию салона.
– Гвоздя зацепило! – взвизгнула Ласка, и Ли кинул экипаж в крутое пике.
Их транспорт выглядел как неповоротливая калоша, но под неброской внешностью скрывался породистый рысак. Петли и виражи, которые крутил на нем китаец, сделали бы честь реактивному перехватчику. Не успевшие пристегнуться Ласка и Гвоздь, чертыхаясь, летали по всему салону. Но по вертящемуся ужом лимузину Харон умудрился попасть еще раза четыре. К счастью, все выстрелы пришлись в корпус и не зацепили ни пассажиров, ни двигатели. Ли взмыл вверх и закрылся от стрелка массивной опорой еще одного небоскреба.
– Твой друг жив? – Вся внутренняя обивка была забрызгана кровью, и Ли не без основания проявил заботу о здоровье Гвоздева.
– У него дыра в плече! – быстро осмотрев Гвоздя, сообщила Ласка.
– Нам нужен госпиталь?
– Нет, лети куда летел. Я сам себе госпиталь, – ответил Гвоздев.
Регенерация работала превосходно. Он мог переживать почти любую рану, которая не убивала его на месте.
Ли поставил их машину почти вертикально, и снова на грудь навалилась тяжесть. Ген геккона позволял Гвоздю быстро заживлять ранения, но вот сами чудесные ощущения от этих ранений никуда не девались. Шоковое состояние, адова боль, тошнота и слабость дополнили перегрузку от резкого ускорения, и Гвоздев почти провалился в беспамятство. Над ним хлопотала Ласка, прикрепляя кровоостанавливающую губку на плечо.
Полуобморочное состояние не позволяло внимательно следить за маневрами Ли. Транспорт выскочил на верхние уровни Шанхая и ввинтился в транспортный поток. Насколько Гвоздев мог понять, китаец летел, абсолютно наплевав на все мыслимые и немыслимые правила движения. Позади их машины раздались звуки полицейской сирены.
– Зашибись! Нам только полиции не хватало! – сквозь зубы процедил Гвоздь.
– На них можно не обращать внимания, сейчас главное – оторваться от Харона.
С Ли было трудно не согласиться. Штраф за лихое вождение и неподчинение силам правопорядка выглядел сущей мелочью по сравнению со встречей лицом к лицу с вестником смерти. Китаец крутанул еще несколько замысловатых виражей, от которых Гвоздю стало совсем плохо.